Юноша понял, что королева стоит прямо перед ним, и взгляд её так пронзителен, что в лицо ей больно смотреть. Сакри сжала его руку – сжала неожиданно сильно.

– Что ты чувствуешь? Там ли он, мой брат… мой муж? Говорит ли он внутри тебя? А что Предшественники – чувствуешь ли ты и их тоже?

– Я… я не знаю… – и внезапно Баррик почувствовал, что нечто всплывает из глубины, и на мгновение его руки и ноги, его язык, его голова стали не его.

– Мы здесь, все мы, – произнесли его разум и губы, но сам Баррик в этом не участвовал. – Это не то, чего мы ожидали и многие из нас в замешательстве… многие заблудились. Никогда прежде Огнецвет не передавался так. Всё иначе…

Ощущение чужого присутствия схлынуло, и принц вновь стал хозяином своему телу, но знал – всё изменилось. Всё стало иначе и всегда теперь будет иначе.

Королева по-прежнему смотрела прямо на Баррика, но видела, казалось, что-то очень далёкое. А потом она просто… сложилась – белые одежды тихонько зашуршали, когда Сакри беспомощно осела на землю. Тени метнулись к ней из углов и укромных мест огромной залы – приближённые слуги, молча и недвижно ожидавшие всё это время. Они окружили королеву, подняли и унесли прочь. Баррик только стоял и смотрел им вслед, оставшись один на один с целым кланом непостижимых, чуждых ему существ, живших теперь в его крови и разуме.