— А что же с Солнцесветом? Он мертв? — спросил Генка, глядя на грустную повелительницу эльфов.

— Увы, если бы он оставался жив после уничтожения кристалла, он бы вернулся к жизни. Но его тело было уничтожено, и возвращаться ему было уже некуда, — ответил Хилденс, который как всегда, знал больше всех.

— Дядя Миша, а можно вопрос?

— Весь во внимании, — отозвался волшебник, — как видишь, торопиться теперь уже некуда.

— А почему Хилденс? Вы ведь волшебник, а ник выбрали как у лекаря.

Хилденс посмотрел на меня и рассмеялся.

— Это долгая история, Кирилл. Я выбрал этот ник еще лет двадцать назад, когда только начинал играть в игры. Тогда они еще не были виртуальными, а мой персонаж действительно специализировался на лечении. Много времени прошло с тех пор, а вот ник остался.

Последние всполохи энергии, запечатанной в кристалле, вырвались наружу, осветили закатное небо, и растворились в воздухе. Остатки кристалла затрясло, по его поверхности пошли трещины, а сам он стал тусклым, как стекло. В следующее мгновение, он разлетелся на части, издав последний взрыв.

Возникла критическая ошибка. Соединение с игрой «Легендарный мир» утрачено.

Попытка повторного подключения…

Успешно!

— О, я снова медун! — воскликнул Генка, осматривая свою густую шерсть. Остальные игроки также приняли свой естественный облик.

Празднование победы продолжалось до глубокой ночи. Феи летали в ночном небе, озаряя его миллионами цветных искр и посылали в небо свои заклинания, оставляющие сверкающий шлейф. Эльфы пели свои баллады, и даже гномы, которых хоть и было не слишком много, отличились своими застольными песенками.

Лишь за полночь игроки стали выходить из игры или же открывать порталы, чтобы вернуться домой. Мы с Генкой тоже собирались выйти, когда увидели Пашку. Он шагал в нашу сторону, высматривая нас в толпе и светился от удовольствия.

— Ребята, представляете, наш клан взяли академией в «Стальные короли»! — Пашка был вне себя от счастья, — кстати, теперь ведь все закончилось, давайте к нам в «стражей».

— Пытаешься урвать известных игроков? — рассмеялся Генка.

— Вроде того.

— Сойдет! — мы ударили по рукам, и возле имени персонажа теперь засияло название клана Пашки. Ну и пусть название клана «Святые стражи» выглядит как-то пафосно немного, но название не выбирают.

— Погоди, что значит «Стальные стражи»? Название ведь было изначально другим! — удивился я, посмотрев на свои ник.

— Да, все верно, — согласился Пашка, — мы решили немного переработать название и политику клана. Мы ведь все-таки академия.

Вереницы вернувшихся к жизни персонажей двигались к порталам. Существа Нирса возвращались домой. Мимо нас шли медуны. Они приветливо махали нам и благодарили. Уголком глаза я увидел молодого медуна, проходящего мимо.

Бур Топотун. Уровень 17

— Бур! — воскликнул я, и он удивительно уставился на нас с Генкой. Остальные медуны вынуждены были освободиться, чтобы не врезаться в него. Возникла небольшая пробка.

— Вы меня знаете?

— Конечно! Ты же тот самый медун, которому Тина Толстобрюх подарила свой медальон! — я порылся в сумке и достал его.

— Да, это он! Но откуда он у вас?

— Мы нашли его в уничтоженном лагере к югу от Мшистых пней, показали его Биму Толстобрюху, потом отнесли в Медвежий бор Тине, и вот, теперь он здесь!

— Значит, Тина теперь живет в Медвежьем бору? Может, она уже встретила другого медуна?

— Нет, Бур, — вмешался Генка, — она ждет тебя! И просила нас передать тебе это, если когда-нибудь тебя найдем.

— Спасибо вам, братья-медуны, я поспешу в Медвежий бор! — Бур Топотун схватил медальон и помчался к порталу, а мы и остальные медуны подбадривали его по дороге.

Задание «Потерянная любовь» выполнено! Посетите Тину Толстобрюх и заберите свою нагарду.

Я невольно улыбнулся, оценивая иронию. Вот он, недостающий рецепт. От третьего уровня зельеварения и изучения зелья возрождения меня отделял всего один портал до Медвежьего бора. Но сейчас оно было уже не к спеху. Сделав для себя пометку, чтобы не забыть вернуться к выполнению этой задачи, я отправился искать место для ночлега. Последние сутки вышли слишком тяжелыми и богатыми на события. Сейчас мне хотелось просто отдохнуть.

— Кирилл, ты идешь? — голос Генки вернул меня к реальности, — порталы скоро закроются.

— Да, сейчас, — отозвался я. Мне хотелось оставить после себя какой-то след. Конечно, развалины замка — это хорошо, но сейчас я хотел чего-то персонального. Повинуясь мимолетному желанию, я открыл дорожную сумку и достал оттуда зелье восстановления здоровья. Подойдя к небольшому холмику, поросшему ромашками, я поставил пузырек с зельем в центр композиции. Не знаю почему, но мне понравилось. Светло-малиновая жидкость в прозрачной колбе симпатично смотрелась в окружении полевых ромашек. Достав кусок прегамента, я нацарапал когтем коротенькую записку.

«Развалинами замка колдунов доволен. Друид Седогрив».

— Кирилл, быстрее! — я обернулся и увидел, что почти все игроки уже покинули поляну с открытыми порталами. Некоторые порталы, открытые первыми, уже закрылись, а возле мерцающего прохода стоял Генка. Сунув пергамент под пузырек с зельем, я помчался к порталу. Через пару мгновений я прошел сквозь мерцающую пелену и оказался в Медвежьем бору. С тихим хлопком порталы с Закатного царства рассеялись, и бескрайняя степь укуталась в привычную полуночную мглу.

С утра меня разбудил звонок Маши. Признаться, я не ожидал, что придется просыпаться так рано. За те несколько дней, когда я проводил в игре часов по двадцать в сутки, мне нужен был хороший отдых, поэтому просыпаться в такую рань было невероятно сложно.

— Кирилл, помнишь, мы с тобой разговаривали о родителях? Я подумала над твоими словами и решила, что готова помириться с папой.

— Это правильная мысль, — поддержал я девушку, пытаясь открыть глаза.

— Я взяла отгул на сегодня. Можешь поехать со мной? Я очень волнуюсь, мне нужна твоя поддержка.

— Конечно, я буду рядом. Через полчаса буду.

Я успел за двадцать минут. Волосы, торчавшие в разные стороны, пришлось долго укладывать. Как бы я ни старался, волосы на макушке все равно предательски торчали вверх. А вот спрятать синяки под глазами не представлялось возможным. Да уж, хорошее впечатление я произведу на отца Маши! Быстро позавтракав, умывшись и переодевшись, я стоял возле подъезда, где жила Маша. Девушка вышла ровно через полчаса, как мы и договаривались. Она взяла меня за руку, и мы отправились на остановку электробусов. Потрясающая девушка — никогда не опаздывает.

— Далеко ехать? — поинтересовался я, — Как думаешь, как папа отреагирует на то, что у тебя есть молодой человек?

— О, я думаю, что он очень удивится, — ехидно ответила девушка.

— Ты была настолько замкнутым ребенком, что даже папа не верит, что у тебя может появиться жених?

— И это тоже. Но я имела в виду другое.

— Что же?

— Увидишь, — ответила Маша, уклоняясь от ответа.

Мы ехали в электробусе, мчавшем на окраину города, где среди зеленого моря растительности проступали крыши одиноких домиков, выстроившихся в ровные улочки. Мечта любой большой семьи иметь такой просторный дом с уютным двориком, детской площадкой, беседкой и отдельным местом для барбекю и шашлыков.

Я видел, что Маша волновалась. Девушка не выпускала мою руку и иногда сжимала ее особенно крепко. На все вопросы отвечала односложно и сдержанно улыбалась. По мере приближения к дому ее волнение возрастало. Наконец, мы были у цели. Маша постучала в дверь, но ответа не последовало.

— Может, его нет дома?

— Нет, уверена, он там, — ответила Маша, — подожди немного. Наверно, опять в своей игре торчит.

— Думаешь, он еще играет в нее?

— Готова поспорить, — отозвалась Маша, едва сдерживая себя от того, чтобы не засмеяться. Меня смущала эта ее реакция.