«Защитой,» — откликнулось в голове Римайлии мягким эхом. Она и не осознавала до этого момента, как нуждалась в этом, ведь она была так беззащитна в собственном доме, в окружении стражей и бесчисленных систем безопасности… Беззащитна перед своим братом, перед амбициями всепоглощающего Талмора… перед системой, которая была ей чужда.
Красавица Нирхил плавным взмахом руки указала вверх и влево, и Римайлия подняла глаза. По одной из широких лестниц, покрытых бледно-желтыми ковровыми дорожками, спускался, неслышно ступая, лидер, вдохновитель и владыка Норнкарана. Совсем не таким принцесса представляла себе Каранора по рассказам офицеров и советников… Она ожидала увидеть сурового, грубоватого мятежника, закалённого ожесточенного борьбой, эдакого порочного рыцаря-злодея, непременно с какой-нибудь печатью уродства, не позволяющей ему показаться на поверхности. Но тот, кого она увидела, не был ни порочным, ни уродливым. Напротив, это был самый прекрасный мер из всех, каких ей доводилось лицезреть — статный, утонченный в каждом жесте, одетый по-королевски, но глядящий с теплотой и пониманием; чем ближе он подходил, тем сильнее у Римайлии перехватывало дыхание. Позабыв о приличиях, она разглядывала каждую прядь его волос цвета выбеленного солнцем песка, мелкие волны распущенных прядей напоминали рябь на воде от лёгкого ветерка, искрящиеся и переливающиеся в причудливом свете магических светильников. Римайлия должна была представиться, как подобает, или хотя бы поприветствовать хозяина зала, но не могла вымолвить ни слова, зачарованная взмахами его ресниц. Было что-то большее, чем красота, в этом облике — сияние, которое он излучал, внушало доверие, вселяло в сердце надежду, которой так не хватало Римайлии.
— Добро пожаловать, — заговорил Каранор мягким голосом, который звучал подобно музыке. — Это большая честь для нас всех.
Он поклонился. Римайлия встрепенулась.
— Нет, это для меня… То есть, да! Конечно! Рада познакомиться с тобой… Я несколько обескуражена… Все эти слухи… о короле мятежников…
— Ну, разумеется… Ты, должно быть, ожидала увидеть здесь монстра, угрозу общественным устоям, разрушителя всего святого… самого Мехрунеса Дагона, не меньше, — Каранор тепло улыбнулся. — Уверяю, это не так. Пойдём, я расскажу тебе правду, которую ты хочешь знать.
Римайлия готова была слушать о чём угодно. Она не испытывала ничего более приятного, чем его общество, с тех самых пор, как брат начал меняться не в лучшую сторону, с тех пор, как она осталась совсем одна.
Все, кто имели честь засвидетельствовать явление Каранора и его диалог с уважаемой гостьей, стояли, обомлевшие, преисполненные возвышенного чувства, и провожали парочку с сердечным ликованием. И только поведение Нирхил нисколько не изменилось.
— Хоть спасибо сказал бы для начала, — съязвила она. — Ну ничего, сочтемся.
— Поразительный эффект, — заключил до этого скромно молчавший в стороне Илмерель. — Я буквально почувствовал, что готов согласиться со всем, что он скажет.
— Я тоже, я тоже! — поддакивал босмер за дубильным станком.
— А я чуть не влюбилась! — смахнула слезу альтмерка за стойкой с алхимическими зельями. — Ну её к даэротам, эту вашу лилландрильскую магию!..
— А лицо принцессы вы видели?
— Да всё, считай, леди у нас в кармане.
— У Каранора, ты хотел сказать…
— Да, ему вечно достаются самые красивые женщины.
Собравшиеся покосились на Нирхил.
— Один раз не считается, — она лукаво прищурила медовые глаза.
— Эй, Архивариус, — обернулся босмер к старику, будто приросшему к сидению за письменным столом. — Ты там записал всё, что надо?
Седой Архивариус, красный, как помидор, продолжал затуманенным взором смотреть на лестницу, улыбаясь блаженно.
— М-да… — босмер хлопнул себя по лбу. — Нет уж, я не хочу читать его записки.
Каранор проводил гостью в свои личные покои. Никакого отдельного кабинета у него не было, поэтому изрядную часть пространства занимал заваленный картами, схемами, записками и книгами стол. Спальное место было отгорожено ширмой, какими обычно пользуются в аристократических домах Алинора — высокой, желто-белой, с классическим рисунком в виде крыльев. В покоях сладко пахло благовониями, яркий свет от фонаря, размером с уличный, ударил по глазам, но Римайлия быстро привыкла. В этом освещении волнистые волосы Каранора блестели ещё привлекательнее.
— Присядь, — он указал на хозяйское кресло, а сам в ожидании остановился посреди комнаты. Когда гостья села, он продолжил. — Позволь изложить тебе всё, как есть, без долгих предисловий и лишних эпитетов. Обо мне говорят разное. Одни утверждают, будто я угрожаю принятому порядку вещей, будто я хочу захватить королевскую власть в Алиноре и подчинить себе Саммерсет. Иные говорят, что я стремлюсь к полной анархии и мечтаю ввергнуть столицу в хаос безвластия. Ни то, ни другое — не правда. Я стремлюсь возвратить тот законный порядок, который был залогом нашего процветания до восхождения на трон твоего отца, Корериила, как печально бы не было мне об этом говорить.
— Я знаю, что он был чудовищем. Мой брат — такое же чудовище. Хотя нет… Хуже.
— Я не могу позволить тебе, жемчужине королевского двора, последней надежде Алинора, сгинуть в этой тьме. Я позвал за тобой, чтобы просить твоего содействия в моей борьбе — борьбе за процветание народа, за уважение к предкам и Праксису, за мудрость веков и лёгкость повседневной жизни — без войны, без лжи, без страха, — Римайлия не сдержала слёз — он говорил о том, что вдохновляло её прожить ещё один новый день, он повторял мысли, с которыми она ложилась и вставала. — Я хочу вернуть времена благоденствия, предшествовавшие правлению Корериила. Но нет, я не узурпатор. Мне не нужен трон. Только законная наследница трона может вести свой народ к свету — законная наследница с чистым сердцем и ясным умом. Ты, законная Королева Алинора.
Каранор сделал шаг и упал на одно колено, прижав обе руки к груди и затаив дыхание. Римайлия же всё плакала и плакала, не переставая.
— Ты поможешь мне изменить наше будущее? — с придыханием произнесла она.
— Мы поможем друг другу спасти Алинор, если ты не отринешь моей просьбы.
— Я принимаю… Принимаю твое предложение… — Римайлия провела рукой по волосам Каранора. — Встань с колен. Я ещё не королева. Я хочу быть на равных хоть с кем-то, кто мне приятен.
Он встал. Она же обхватила его шею и страстно поцеловала. Путь за ширму до кровати был недлинным. Особенно когда терять нечего, а любви и тепла хочется настолько, что не страшно потерять себя. Общая цель, общее ложе… Принцесса Римайлия не могла отвергнуть Каранора. Она не хотела отрываться от него больше никогда.
…
Когда распоряжения отрядам были розданы, результаты допроса антиимперских граждан переданы Солтрину, а леди Ланмилленар скрылась в салоне для благородных особ вместе со своей свитой, Глава Лилландрильских Преследователей покинул тёмный душный кабинет и поднялся в арсенал тюремной стражи, чтобы забрать оттуда один единственный предмет… Одну конкретную вещь, оставленную в именной ячейке для хранения экипировки.
Рукоять была удобной и почему-то тёплой на ощупь. Вес подбирался явно под другую руку, но держать оружие было приятно. Ависен всегда был неплох в обращении с булавами, но особенно хорош он будет с булавой Менгидира. Почему-то он точно это знал.
…
Феранви отжималась от пола, коротко ритмично выдыхая, не останавливаясь на передышку между десятками. Взгляд её был устремлен вперёд, и подходы она не считала — мысли были заняты совсем другим.
— Не надо этого делать, — ответил ей вчера Тамил, когда она в лоб сказала ему, что собирается посетить Ависена лично. Больше ничего Тамил не добавил. Что это была за внезапная лаконичность? Выражение недовольства? Иносказательное предостережение? Или может, долгожданное благоразумие и нежелание вступать в очередной бестолковый спор? Тогда поддержал бы лучше, раз прекрасно понимает, что ничего другого им не остаётся. Привлекать к ситуации в Лилландриле вышестоящих из Ордена Тринимака Феранви не станет — и не последней причиной тому было нежелание, чтобы хотя бы часть старой неприятной истории с Талайнианом всплыла на поверхность. А стоит лишь пошевелить груду камней, и она посыплется. Нет, Феранви хорошо всё обдумала. Без сомнения, её ожидала «чудесная» беседа с предводителем и основателем Братства Преследователей. Осталось только дождаться прибытия юрисривов.
