Поэтому, я сделал иначе. Нельзя убрать Жажду, но можно изменить Ритуал!

Была ещё одна сложность… Как доставить модифицированный вирус всем остальным? Ведь я не Эарн, на мессу — в кузов мусоровоза, Люди ко мне не придут!

Ладно, хорош! Не выйдет решить все задачи за раз.

Юка мирно посапывала. Ей хорошо! А я за ночь вконец обессилел.

Я хотел тронуть её за плечо, но потом просто выдал команду проснуться.

Рысь открыла глаза, а мне стало не по себе. Так можно привыкнуть командовать Людьми, словно роботами! Может быть, я уже стал превращаться в Змея?

— Дин… — Рысь не могла посмотреть мне в глаза. Сидела, уставившись в пол. — Ты меня сможешь простить?

Я опустился к ней и обнял.

— Юка! Всё хорошо!

Она начала вырываться и плакать.

— Хоро-шоо… Нет! Я чуть тебя не сожрала! — доносилось сквозь всхлипы. — Как так? Я ведь люблю тебя… люблю! Без тебя, я не стала бы жить…

Быть Человеком — значит прощать.

— Юка… — я гладил её по холке, чесал за ушами. — Это ведь Жажда, её нельзя контролировать.

Мои утешения не помогали, Рысь всхлипывала всё чаще.

— Но… Ты… Ведь… Сумел.

— Юка… Не переживай. В следующий раз я просто запрограммирую твой биочип на отключение сознания, — я добавил, немного подумав: — И свой.

— Так это он тебя контролировал? — в её голосе звучала такая надежда, что я чуть не соврал. Но удержался: врать любимой нельзя, даже из сострадания. Юка и я — одно целое. Змеем стать проще простого, сам не заметишь: соврёшь пару раз, струсишь, предашь — и готово! Быть Человеком — значит быть честным.

— Нет, Юка. Я себя контролировал сам. Но я ведь умею — тренировался, неделями взламывал код. А ты в это время изобретала — не зря! Осколок Ветра всех нас спасёт.

— Спасёт? Ты чего! Как может кусочек ткани спасти целый мир?

— Придёт время, увидишь сама.

Рысь, наконец, прекратила рыдать.

А я ведь ещё не проверил, как у неё работает мозг! Вдруг, я не полностью очистил голову Рыси от вируса?

— Юка, как думаешь — Город построил Творец?

Она пожала плечами.

— Откуда мне знать?

Хм… Не то, что я ожидал. Но лучше слепого повиновения.

Наверное, так и должно быть — я забрал веру, оставив сомнения.

— Разве это имеет значение? — Юка прижалась ко мне. — Дин… Я люблю тебя! Так люблю! — её руки скользили по моему исхудавшему от потери жидкости телу. — Дин! Дин…

— Юка… — забыв обо всём на свете, я целовал её перемазанные в моей крови губы, щёки и нос.

— Дин… Люблю… Люблю…

Юка задрала мой анорак. Расстегнула свои штаны, но не стала снимать, словно бы приглашая.

Я снял с неё худи, пальцы утонули в густой и пушистой шерсти. Потеряв связь с реальностью, я что-то шептал в порванное моими когтями ушко, а дальше гладил и целовал подушечки на ладонях, грудь и живот, постепенно спускаясь всё ниже. Снаружи доносились голоса и шаги, но мы не прекращали. Ничто не имело значения.

Стянув с Юки тонкие белые трусики, я вошёл внутрь.

— Дин… — Юка выгнулась. От удовольствия или от боли, я не понимал. Может быть, от того и другого.

Хлопнула дверца мусоровоза. Мотор взревел, в кузове заклубился удушливый дым. Машина сдвинулась с места.

«Что же у них за мотор?» — успел я подумать. А больше не думал уже ни о чём. Кузов трясло, приходилось двигаться в такт. Сквозь стоны и лёгкие рыки Юки, до ушей долетали слова голокожих:

— Кончилась кровь. Нам надо заправиться.

Машина дрожала, крутилась, ревела… Остановилась. Мотор рыкнул в последний раз и заглох. Я ускорился, и Юка застонала сильней.

— Что там за звуки из кузова? Сходи посмотри!

Не в силах сдержаться, я кончил и повалился на Юку без сил.

Хлюпнуло — в бак потекла какая-то жидкость.

— Чёрная, будто смола…

— Чёрное золото!

— Золото? Скот разъезжает в электромобилях, а мы…

— Коробки — остатки прекрасного прошлого, наследство Союза. Когда-то мы их хотели собрать и подключится к реакторам. Не вышло: в них уйма защит и технология регенерации.

— Регенерации? Жаль, эту чудесную технологию не встроили в мусоропроводы. Езди теперь, собирай за скотами дерьмо! А нахрен создатели комплекса оставили электромобили Зверью?

— Разве не ясно? Чтобы ускорить мутации, чтобы мешать материал! Они, будто лопасти в биореакторе.

— Заправились! Полный бак! Но знаешь, учёные в Башне могли бы что-то придумать, чтобы облегчить нам жизнь.

— Наверное… Только, зачем? Проще качать кровь Зверья, чем развивать технологии.

Снаружи долетели звуки шагов. Потом включился сервомотор, открывающий люк.

— Снова заклинило…

Мы в спешке натягивали одежду, готовясь принять бой.

Загремели удары по кузову. Снова взревел сервомотор. Огромный люк сзади кузова стал подниматься.

Мы с Юкой застыли в углу на четвереньках, готовясь к прыжку. И одновременно я концентрировался на взломе — на случай, если у голокожих будет стоять ВДК.

— Юка! Когда люк приоткроется, просто беги, не оглядываясь. Не бойся, я их отключу.

На деле, я не слишком-то верил в успех. Положение было отчаянным. Но Юку пугать не стоило.

— Там голоса! Неужели, зверьё?

В глаза ударили яркие солнечные лучи, а слева раздались два хлопка. Тело немедленно онемело, и я повалился на пол.

Я мог только смотреть, но не двигаться. В маленьком боковом люке — из которого нас подстрелили, я видел двух хохочущих голокожих со станнерами. С этим оружием я был знаком понаслышке, а теперь испытал его действие на себе.

— Смотри-ка, тут завелись кошаки! — лица исчезли.

В огромный задний люк, предназначенный для сброса отходов, запрыгнул голокожий, а за ним — те двое.

— Ого! Сколько кровищи! А у девахи разорвано ухо — теперь не срастётся.

— Ну да, не успеет! Жить этим тварям немного осталось…

Один из троих — коренастый, сказал:

— Ягуары и Рыси враждуют. Спрятались от пулемётов, а после… Похоже, что насмерть дрались.

Двое заискивающе захихикали и поддакнули:

— Вот дурачьё! Побывали на комбинате, и всё равно цепляются в глотки друг другу.

— Зверьё, что с них взять!

Похоже, коренастый — главный у них.

У всех голокожих стоял ВДК. Я его видел, но подключится не мог — видимо, станнер нарушил работу моего биочипа.

Как же я мог так попасться?! Раньше с отчаянием я был не знаком, но теперь ощутил его в полной мере.

Коренастый, склонившись над Юкой, почесал её за ушком и обратился к прихвостням:

— Несите её аккуратно! Пятнистые Рыси — редкость. Шерсть, будто чистое золото! Жаль только, грязная и в крови… Ничего! Отмоем, такой выйдет коврик — все позавидуют! Посмотрят ещё, кто тут мусорщик, а кто настоящий король!

— Король? — парочка переглянулась. — Что такое «король»?

— Вот дебилы! — он досадливо сплюнул и пнул меня в бок — но я ничего не почувствовал. — А этого вытащу сам. Вроде и ценная шкура, а никакая!

Юку осторожно подняли. А пол подо мной поехал вперёд — меня потащили за ногу.

Нас уложили рядом — туловище в кузове, а ноги свисают вниз, и стащили с обоих штаны. Всё это я наблюдал периферическим зрением, а прямо передо мной было лицо любимой. Глаза смотрели с надеждой, и словно бы спрашивали: «Почему ты не защитил? Давай, взломщик, действуй! Что же ты не отключишь врагов?»

Я не мог смотреть ей в глаза, и в то же самое время, не мог отвести взгляд.

— Великолепная Рысь — моя! Вам же, достался худой и ободранный Ягуар! Приступайте! — коренастый вытащил толстый и маленький член.

— Чего это?! Нахрен он сдался! Лучше уж я подожду! Ваня, ты как?

— Согласен, — отозвался второй. — Сравнить облезлую дрянь и девчонку в самом соку! Наверное, девственница! — он облизнулся, а коренастый заржал.

— Ты, Ванька, совсем дурачок? Это ж зверьё, а не люди! Девственниц у них не бывает!

— Знаю! — лицо голокожего покраснело. — В смысле — не траханая ещё!

— Кто разберёт… Да и какое всё это имеет значение? Траханая, не траханая. Лишь бы п**да на месте была!.. Так, Ванька, задери-ка этот очаровательный маленький хвостик, а я засажу!