– Да, вот вам спонсоры, вот вам наука! Иди, Мишенька, в профессуру, там спокойно. Да, спокойно и не стреляют. Там люди интеллигентные, образованные. Как бы не так! – одним глотком он осушил стакан. – То «кошелек» с утра заявился и требует чуть ли не повиновения из-за того, что он на нас, видите ли, взор свой обратил, – встав из-за стола, профессор начал говорить уверенно и во весь голос. – Теперь эти шкафы сидят. Курят!

Его пылкую речь прервал стук в дверь. У Михаила Аркадьевича сердце на миг замерло и дыхание перехватило. Секунды, продлившиеся до следующего стука, показались бесконечностью.

Он, оправившись от ступора и пытаясь совладать с голосом, спросил:

– Кто там?

– Да я это, я! – затараторил Леонид. – Открывайте, или мне тут дрогнуть?

В этот момент профессор был рад столь спонтанному появлению Леонида и, не скрывая улыбки, открыл дверь.

– Что же это вы вернулись, никак забыли чего?

– Что? А, нет, – растерянно ответил Леонид. – Я это, ну. Подумал: вам наверное не по себе. И что так лабораторию оставлять без присмотра? Нехорошо, – раздеваясь и ставя пакет на стол. – Вот взял пару пакетов кое-каких калорий для мозговой деятельности. Кушать нужно, знаете ли. А вы все так же чаи гоняете? Да я-то, если что, отбился бы от своих, а вы? Они-то вон какие здоровые. Вот и решил: чтобы вам спокойней было и мне на душе, пришел, – выдохнув он, плюхнулся на стул со стороны стола.

– Ну да, правда обо мне беспокоились? – спросил профессор, пытливо глядя прямо в глаза. – Или не по себе стало от теней за спиной? – улыбнувшись, налил себе чай.

– Да ну вас.

– Они с вами говорили?

– Да нет. Прошел мимо, они за мной, туда и обратно. Знаете, я одного узнал. Он это, у «кошелька» нашего был.

Профессор помрачнел. Значит, все не фарс, и этот «кошелек», как выразился Леонид, на самом деле чего-то хочет.

– Я так понимаю, что он к нам охрану приставил, видать, чтобы другие не увели, – уплетая бутерброд, рассуждал Леонид.

Профессор ничего не ответил, лишь присоединился к ужину. Перекусив, они достали раскладушку, на ней расположился профессор, ему не привыкать, ведь он не раз оставался ночевать в лаборатории. А Азотов придвинул два стула рядом и улегся. Понимая, что люди в машине скорее всего охрана, им все равно было спокойней спать вдвоем. Леонид долго перебирал вслух, кем мог быть их будущий спонсор и как он будет использовать кристалл. Лаборант подытожил, что «кошелек» сумеет узнать, каким образом был создан кристалл, и сделает его еще не один. Тогда они с профессором ему больше не нужны будут. После чего он спокойно уснул. А профессор решил избавиться от записей создания кристалла. Тогда он все так же с может прикидываться склерозным, и никакая случайность ему не помешает.

Профессор приоткрыл глаза и, осматривая лабораторию, увидев мирно спящего Леонида, привстал. Утро было столь же паршивым, как и их ситуация. За окном пасмурно, идет дождь. Без грома, молний, а просто надоедливый осенний дождь. Заставив себя встать, он включил чайник и подошел к окну. Машина была все там же, а окна запотели. Их охрана находилась на месте. Сложив раскладушку, профессор подошел к спящему лаборанту:

– Леонид, просыпайтесь, пора вставать, – он толкнул его в плечо.

– Угу. Еще минут пять, и подъем. Мы же все равно в лаборатории.

– Да, но скоро наши друзья могут заявиться. К тому времени я хотел бы попить кофе и не быть застигнутым врасплох, – профессор залил чашки с кофе кипятком. – Вот, возьмите, – он подвинул в сторону Леонида одну из них.

Тот приоткрыл один глаз и уставился на чашку, представляя как пьет, но так не хотелось вставать. Тем более, он уже мог представить, сколь мучителен будет подъем с его самодельной кровати. Упираясь на локти, лаборант привстал, и вдоль позвоночника пробежала тугая боль. Самое неприятное было, что это затекшая шея. Делая над собой усилие, чтобы не ругнуться вслух, он сел. Отодвинул второй стул, пытаясь собрать все свое мужество, дабы вытянуть ноги. Профессор, не скрывая улыбки, наблюдал за попытками Леонида встать.

– Есть повод сделать утреннюю зарядку.

– Ага, – Азотов потянулся за чашкой и резко изменился в лице, ведь где-то в спине стрельнуло. – А что вы так улыбаетесь? Уже размялись? Хотя вам то зачем? Вы то спали на пре удобненькой раскладушке. Вон и кофе успели сделать. Давайте условимся, что в следующий раз я займу раскладушку, так будет справедливо.

– С чего вы взяли, что будет следующий раз? И если вспомнить, то я вас не заставлял оставаться здесь, это вы изъявили желание.

– Да, но согласитесь, вдвоем спокойней, и я из лучших побуждений!

– Догадываюсь, какое побуждение вас подтолкнуло. Случайно от него коленки не трясутся?

– Ладно вам. Вы лучше скажите: они заходили?

– Нет. Спали, если я не ошибаюсь. А вы пейте свой кофе и приводите себя в порядок. Как бы ни было, работать надо.

– И вас с добрым утром.

С этими словами Леонид допил напиток и побрел к раковине. Он умыл лицо холодной водой и пригладил волосы руками, накинул халат и направился к столу. Профессор за это время убрал со стола и достал журналы.

– Сегодня попробуем кое-что новое, – закрывая окно темной тканью и поднося лампу, – проверим наш кристалл, только ли ему солнце нужно.

Леонид расплылся в улыбке:

– Мне отвести отдельную колонку?

– Погоди ты! – скомандовал профессор. – Проверим сначала, есть ли вообще реакция, а потом решать будем, что и куда записывать. Лучше помоги.

Они зафиксировали и подключили лампу. А внутрь купола поместили датчик температуры.

– Ну, что ж, давайте начнем с двадцати градусов.

Профессор следил за поведением кристалла на приборах, а Леонид регулировал температуру.

– Ничего. Значит так, каждые полчаса прибавляем по пять градусов. Дойдем до ста, тогда и посмотрим.

Леонид кивнул и направился к стеллажу с реактивами за таймером. Наведя его на тридцать минут, положил на подоконник, чтобы заодно посмотреть, чем там охрана их занята.

– Профессор, собирайтесь, наша охрана чего-то засуетилась, – отходя от окна, констатировал он.

– Что значит – засуетилась?

– Все четверо идут к нам.

Профессор выключил лампу и приборы. Леонид сложил журналы на место и уселся сбоку стола, профессор сел рядом. Они слышали стук шагов в коридоре, но в тот момент так же могли стучать и их сердца. Раздался двойной стук в дверь и низким басом кто-то сказал:

– Профессор, собирайтесь, нужно прокатиться. И своего малого не забудьте. Жду через пять минут в машине.

Затем последовали шаги в обратном направлении. Профессор и лаборант не заставили долго себя ждать, понимая, что в любом случае придется ехать. Добровольно, или добровольно принудительно – решать им. Накинув верхнюю одежду и выключив свет, они открыли дверь. За дверью стояли двое:

– Мы здесь будем, пока вы катаетесь. Так что не волнуйтесь, – они втиснулись между дверью и профессором.

– Но постойте! Я не согласен. Я вас не приглашал! Хотите охранять —, пожалуйста, но не внутри! – возмущался профессор.

– У нас приказ, а вам пора идти, – их вытолкнули в коридор.

Дверь за ними сразу закрылась. Еще несколько секунд они, ошарашенные, смотрели на дверь. В чувства парочку привел пронзительный и настойчивый сигнал машины. Сейчас они чувствовали себя лабораторными мышками, которых пустили бегать по лабиринту, и им осталось только следовать строго намеченному плану. Профессор с подчиненным пошли по коридору во двор.

Возле машины стоял один из охранников и жестом приглашал сесть. Когда они уселись, водитель сказал:

– Вы не волнуйтесь, у них приказ ничего не трогать, кроме чая с кофе. Вы же не против?

Профессор хотел ответить что-то язвительное, но ничего на ум не приходило, он лишь вздохнул. Наконец поехали. Путь был долгим. Они ехали по объездной и свернули в сторону пригорода, еще часа два по трассе, затем повернули на проселочную дорогу, где их неплохо трясло.