Руки Лиры отчаянно затряслись, где-то в горле противно защипало.

— Хочу тебя разочаровать, — нарочито зло, чтобы скрыть отчаяние, сказала девушка, отворачиваясь, — ты не первый, кто меня охаивает. И уж точно не последний.

И она, гордо вздернув подбородок, направилась ко входу в академию. Только внутри все сжалось от невысказанной обиды. И грусти. В этом она вся: не успела переехать на новое место, в новый мир, как тут же поссорилась с одним из его обитателей. Да не с кем-нибудь, а со своим собственным духом. Отличное начало, нечего сказать!

— Эм, Саманта, может, все-таки не пойдем? — неуверенно бормотала Лира, на ватных ногах подходя к огромным, распахнутым настежь, дверям зала, переполненного гамом находящихся внутри студентов. Как выяснилось, Саманта не рискнула идти в зал одна и терпеливо дожидалась соседку в гостиной.

— Не боись, все будет, — так и не пояснив, что именно будет, Саманта остановилась у самого входа, со страхом и возбуждением заглядывая в зал. Лира с минуту колебалась, но, подавив в себе неуверенность, первой вошла в зал и оторопела от раскинувшегося перед ней ослепительно пестрого многолепия, которое, если присмотреться, оказалось обыкновенной толпой студентов в форме: брюки, белая сорочка, галстук, фиолетовая накидка (длиной она была по грудь и застегивалась на серебристую застежку в виде крыльев) для мальчишек; юбка или брюки, блузка, галстук и накидка у девчонок. И на каждом предмете одежды, вплоть до галстука, значилась эмблема Ангелии: крылья, увитые зеленым растением с маленькими сиреневыми цветочками.

На них самих была такая же форма, с тем только отличием, что у них была не просто накидка, а с плащом по пояс. Эту форму, идеально подогнанную под размер каждой из трех девушек в их комнате, они обнаружили в шкафу не сразу, а лишь тогда, когда Саманта, распсиховавшись, собралась выкинуть половину своей, уже не влезающей в шкаф, одежды.

Лире, никогда не любившей чрезмерного внимания, захотелось провалиться если не сквозь землю, то хотя бы в подвал академии, поскольку все присутствующие тут же обратили свои очаровательные очи на вновь вошедших. Несмотря на острое чувство неловкости Лира все же обратила внимание на одну деталь: от всех присутствующих исходила непонятного происхождения дымка, только у одних она была словно свет солнца на восходе, а у других темная, что кусочек ночного неба в облачную погоду. Даже сидели эти ребята соответственно: темные с темными, светлые со светлыми, составляя редкое исключение. Но стоило девушке на миг зажмуриться, как видение исчезло, оставив место логическому объяснению об игре света и теней.

— Ну, что я говорил, — торжественно поднял указательный палец высокий тощий ангел, полностью и по-боевому укомплектованный журналом (у Лиры возникло жуткое подозрение, что на ее фамилию в этом журнале только что была поставлена жирная клякса), ручкой и огромным желанием вредительства, — не успели еще зачислиться, а уже нарушают дисциплину. У-у, я вам еще покажу, дармоеды, — пригрозил он. «Дармоеды» смущенно потупились.

— Хватит, Стефан, — дружелюбно обратился к «тощему» сосед, в котором Лира тут же признала Элрика Феермана, — ребята первый день в академии, не освоились еще. Или заблудились. Проходите, не бойтесь, — и он махнул рукой в сторону множества свободных элегантных, трех-четырехместных столиков, за которыми кучковались первокурсники. Братья с Огдэна приветливо замахали руками.

Едва узрев машущего им Джея, Лира схватила Саманту и, вновь испытывая острое желание провалиться сквозь пол, но при этом не споткнуться, устремилась к свободным местам, занявшим для них прозорливым парнем.

— Это просто… — начала Лира, присаживаясь.

— …очуметь, — закончила за нее Саманта, тем самым выразив всеобщее настроение новеньких, испытывающих, похоже, такое же смешанное чувство страха и восторга.

Лира огляделась. Даже в школе во время общих собраний в актовом зале было куда меньше учеников: здесь были студенты разных возрастов и, что самое интересное, национальностей. Но, что удивительно, они так легко и просто общались между собой, словно выросли в одном городе, по соседству друг с другом. Впечатления от прошедших каникул, эмоции от встречи, дружеские поцелуи и подзатыльники — все это огромным потоком проходило по всему залу, затрагивая каждого в отдельности и делая его частичкой чего-то общего, теплого, искреннего.

— Надеюсь, они не станут задерживаться, — прервал ее размышления Джей, встревожено поглядывающий по сторонам. — Мы с Крисом так и не решили вопрос о том, кто займет кровать у окна.

— Вы с Крисом в одной комнате? — удивленно спросила Саманта под негромкий вздох облегчения Лиры. В их комнате это разрешилось как-то само собой: никто не претендовал на кровать у окошка, и она автоматически перешла в пользование Лиры.

— И не только с ним… — начал было Джей, но внезапно смолк, подчиняясь всеобщему молчанию. Лира только сейчас обратила внимание на трибуну, стоявшую во главе зала напротив остальных столиков. Феерман, всем своим видом излучавший добродушие и жизнелюбие, поудобнее приноравливался к трибуне, что вызвало некоторые подозрения у Лиры относительно его должности; слева сидел старик Стефан, яростно мечущий молнии на новеньких. Справа от Феермана восседала строгого вида женщина в серебристом костюме.

— Ну-с, позвольте поприветствовать вас, мои дорогие ангелы. Добро пожаловать в Ангелию! — ректор был так искренне обрадован ребятам, что никто даже не подумал посмеяться над некоторой шаблонностью приветствия. — Рад видеть всех бодрыми и отдохнувшими. Надеюсь, вы набрались новых сил и готовы погрузиться с головой в учебу.

Зал по-шмелиному загудел, раздались недружные хлопки. Лира оглянулась и обнаружила, что некоторые преподаватели устроились у столиков в конце зала. Они поддержали приветствие улыбкой.

— Для тех, кто еще не в курсе, напоминаю, я — ректор академии Ангелия, которая известна всем непосвященным, как «Правительственная академия Международных связей». Если возникнут какие потребности или проблемы, прошу всех пожаловаться в мой кабинет.

— Только через мой труп, — пробормотал неугомонный Стефан, яростно сверкая глазами в студентов.

Лира, не ожидавшая, что встретивший их мужчина окажется столь высокого статуса, удивленно оглянулась на сидящих рядом, желая проверить реакцию остальных на данное объявление. Крис, тоскливо рассматривавший пустой стол, по-прежнему не выказывал никаких эмоций, Джей лишь удовлетворительно хмыкнул, а братья Бэртоны внимательно смотрели не на светило сей академии, а на Стефана, молчаливо обещающего в будущем доставить немало проблем. К слову, взгляд Стефана, изучающе остановившийся на ребятах, позволил предположить, что между ними зародилась святая «неприязнь с первого взгляда».

Внезапно Лира почувствовала, что и за ней кто-то наблюдает. И хотя сейчас почти все присутствующие в зале не сводили с новеньких взгляды, это чувство было словно раскаленная струна, прошедшая сквозь сердце. Девушка еще раз внимательно прошлась взглядом по залу и обнаружила источник ее волнений: у противоположной стены зала, в проеме дверей, сидел ее дух, не сводивший с нее пристального взгляда. Лира машинально отвела глаза, чувствуя, как вспыхнули щеки. Надо бы извиниться.

— Все вы здесь потому, — тем временем продолжал ректор, — что обладаете внутренней силой, способной в опытных руках мастера сотворить поистине добрый и светлый мир. Вы были избраны выполнять обязанности («ненавижу обязанности», — буркнул Крис) почетнейшей и древнейшей профессии («спасибо на добром слове», — съязвила Велани под недовольный шумок и ехидное хихиканье старшекурсников) — профессии Ангела. Здесь вам предстоит пять лет обучения, дабы в будущем вы могли стать достойными ангелами — защитой всего живого на Земле, хранителями равновесия в мире и гармонии в обществе. Многие из вас обретут способность исцелять болезни, созидать красоту, восстанавливать разбитые чувства.