— Я была там. Частично.

— Как это?

— Это сложно объяснить. Как-нибудь потом, когда придет время, ты сама всё поймёшь.

— Странная ты, подруга. Ну да ладно, вот это история. А зачем санитары за тобой гнались? — спросила девушка, и у Мэлони сжалось сердце. Именно это они с Вероникой и пытались скрыть от других. Мэлони сама же и напомнила об этом подруге. Вот это прокол. Что же сказать? Девушка не хотела врать подруге, она никогда не врала близким людям, не хотела терять доверие, если бы ложь открывалась, хотя была мастером этого дела по отношению к другим людям, и ничего никогда не всплывало наружу.

— Я, ээм…

— Что ты? — допрашивалась подруга.

— Джейд, пообещай, что никому и никогда не расскажешь.

— Обещаю, — насторожилась подруга.

— Я украла лекарства, когда пришла в больницу. Потом меня вычислили.

— Что? Какие еще лекарства?

— Я украла морфин.

— Это еще зачем? Насколько я знаю, это сильнодействующий наркотик, лишающий боли. Зачем тебе избавляться от… — девушка не стала договаривать. Она посмотрела на подругу так, будто та убила человека и поняла.

— Это что из-за Ника? — Джейд была шокирована.

— Что? Ник? Нет, вовсе нет. Ник здесь не при чем, — быстро заговорила Мэлони.

— Это Ник! Он опять бьет тебя! Это от него ты бежала в больницу в четверг. Теперь все сходится. Уэстли видел вас в четверг вместе, потому и приехал ко мне, Ник ударил тебя, ты сбежала от него, а по пути упала к миссис Эванс и потом пришла в больницу! Ты украла морфин и поэтому раны на твоей голове так быстро затянулась, буквально за ночь. А ведь это не просто царапина, там швы наложены были! Как он мог?

— Джейд, все не так, — говорила Мэлони. Пусть подруга и была права частично, но Мэлони упорно отказывалась признавать, что это все из-за Ника. А с другой стороны, как еще объяснить кражу препаратов? Мэлони решила оставить все, как есть, но при этом следить за ходом мыслей подруги.

— Мэлони, ты должна заявить на него.

— Нет! — возмутилась девушка.

— Да. Ты должна, его накажут за это, — Джейд настаивала на своем, Мэлони не знала, что ответить. Как вдруг вспомнила про свои затянувшиеся раны.

— Джейд, для такого заявления нужно снимать побои. У меня их нет.

— А как же записи в больнице? А твое сотрясение?

— Записей там нет. Я их стерла, — снова соврала девушка, вспоминая про Коллинза.

— Кстати, Мэл, а почему это у тебя второе сотрясение? — вдруг спросила девушка.

— Откуда ты знаешь?

— Врач сказал в тот вечер, когда ты пришла.

— Джейд, я…

— Мэлони не надо. Я беспокоилась о тебе, переживала. Но если ты сама себя не жалеешь, то и я не буду, — сказала девушка и пошла в аудиторию.

— Джейд! — окликнула ее подруга.

— Не переживай, я пообещала, так что никому ничего не скажу. Делай, что хочешь.

— Но, Джейд… — попыталась говорить Мэлони.

— Нет, Мэл, не надо. Я сегодня заберу вещи и перееду к Эшу.

— Как хочешь. Но про помолвку могла бы и сказать, — сказала расстроенная Мэлони и ушла.

— Как ты узнала? — крикнула в след Джейд, но не удостоилась ответа.

— Как она могла умолчать об этом? Почему она не сказала? И какое это дает ей право распоряжаться моей жизнью? Возомнила из себя тут… — шла девушка, размышляя вслух.

Вдруг она поняла, что это ее лучшая подруга, и она имеет право на все, что происходит в жизни Мэлони. Она сама предоставила Джейд это право. Еще в садике Мэлони сказала Джейд, что «до конца жизни я буду считать тебя своей лучшей подругой, ты — вторая я, а я — вторая ты». Мэлони присела в коридоре на скамеечку и загрустила. На улице шел дикий ливень. Не хотелось идти ни на какой маркетинг, не до терминов ей сейчас было. Вдруг подошла симпатичная француженка, это была мисс Руби Гилберт. Ее короткие белые кудри так легко летали по воздуху, что казалось они воздушные. Она присела рядом с девушкой и приобняла ее.

— Что случилось, Мэлони?

— Ничего, мисс Гилберт, все в порядке.

— Руби, зови меня Руби. Я не намного старше тебя, к тому же сейчас мы не на уроке.

— Руби, — повторила девушка, изобразив улыбку.

— Так что же произошло, почему мисс «у меня всё под контролем» университета сидит унылая одна в коридоре?

— Скажете тоже. У меня далеко не всё под контролем.

— Всегда, когда я вижу тебя ты веселая. Если это, конечно, не маска. Может, поделишься? Я никому не скажу.

— Мисс Гил..

— Руби, — перебила ее девушка.

— Руби, я уверенна, что вы никому не скажете, просто я даже не знаю, как выразить то, что я сейчас чувствую.

— А что ты чувствуешь?

— Разочарование. Обиду. Злость. Влюбленность. Притяжение и нежелание этого притяжения. Сожаление. И очень много другого.

— Все это одновременно?

— Да. Я не знаю, что мне делать. Я поссорилась с очень близким мне человеком, потому что она беспокоилась обо мне, а я не поняла этого и очень ее обидела. Но и мне тоже обидно, как бы она не переживала, но это моя жизнь и только мне принимать решения. А особенно, что касается моей личной жизни. У меня есть парень, мы с Ником снова вместе, но появился новый знакомый. Он меня немного пугает своей настойчивостью, меня к нему тянет, но Я боюсь и не хочу этого, ведь я с Ником и… Есть еще один, он очень галантен, он ухаживает за мной не так, как другой. Он не настаивает, если Я не хочу, он не пугает меня, но и притяжения нет. А она, хочет, что бы я бросила с Ника… Как она может?

— Это об Алекс?

— Нет, о Джейд.

— А ты пробовала сказать ей об этом?

— Да, я говорила.

— Но как ты это говорила? Как мне сейчас? Или все же… — Руби не стала заканчивать предложение, тут и так все было ясно.

— В порыве злости, — добавила Мэлони.

— Вот видишь. Вам нужно поговорить об этом, спокойно, тихо. Просто вы должны попытаться понять друг друга. Поставь себя на ее место. Что бы ты чувствовала, если бы она сделала что-то, из-за чего ты переживала бы за нее? — Мэлони задумалась. Что если бы Эш оказался таким же, как Ник?

— Я бы не просто поговорила с ней. Я бы заперла ее дома и никуда не выпускала бы.

— Видишь, ты просто переживаешь за близкого тебе человека. Так же и она, только пока еще не закрыла тебя, — улыбнулась профессор.

— Да, — задумчиво сказала девушка.

— Легче? — спросила Руби.

— Да, спасибо.

— Видишь, Мэлони, стоит только подумать об этом спокойно или высказаться кому-то.

— Спасибо, Руби, вы правы, — сказала Мэлони, и вдруг услышала голос маркетолога. Он шел в аудиторию и удивился, что девушка еще не на занятии.

— Мистер Престон, мне нужна была помощь мисс Готтен. Это я ее отвлекла. Прошу прощения.

— Что же, мисс Гилберт, на сей раз прощаю, но в следующий раз будьте добры, отпускайте моих студентов на лекции, тратьте время своих занятий, — мужчина был строгим, ничего не выдавало их отношений с Руби, кроме того, что все давно знали об этом и его игра выглядела смешной. Мэлони хотела добавить позитива в этот разговор, и ей повезло, что у Нила Престона оказалась при себе не только папка с бумагами, но и бутылка минералки. Стоило девушке только моргнуть, как все содержимое оказалось на рубашке профессора.

— Черт возьми! — закричал он. Руби захихикала, Мэлони подхватила. — Что мне теперь делать? Придется идти домой переодеваться, — возмущался мужчина. Мэлони ликовала, кажется, она не только подняла настроение себе и Руби, но и лишила пары по маркетингу всю свою группу.

— Профессор, что мне сказать группе?

— Мисс Готтен, идите в аудиторию, — сказал злой учитель.

— Нил, если хочешь, я могу провести урок вместо тебя.

— Мисс Гилберт, я бы рад, но вы не преподаватель маркетинга.

— Как хотите. Я лишь предложила помощь, — сказала вежливо Руби и удалилась.

— Пожалуйста, найдите профессора Миллса. Я уверен, он меня подменит.

— О, боюсь, что нет, профессор. Он сейчас находится на классике, — сообщила Мэлони.

— Что же, тогда скажите, что пары не будет. И будьте так добры, мисс Готтен, прикройте меня перед Мистером Эвансом, если он вдруг спросит.