Стерев со лба кровь, я заметил, что какие-то люди в черных кожаных куртках куда-то поволокли Щербицкого. Он брыкался, что-то пытался сказать, но его уже никто не слушал. Я размял шею и пошел на выход, больше меня никто не трогал.

На улице дул холодный ветер, но я ощущал его через раз, даже несмотря на то, что был почти без одежды. Всё тело ныло, а предательские слезы вперемешку с кровью упорно застилали глаза. Это всё нервы, последствия после сильного всплеска адреналина.

— На, — Андрей набросил мне на плечи куртку. — Валить надо, там драка начинается. Кажется, мне пора искать новую работу.

— Дай сигарету, — хриплым голосом прошу. Не привык курить, но сейчас дико захотелось.

— Бери.

Затягиваюсь и чувствую, как дым больно обжигает мои легкие. Кашляю от этой боли, но всё равно чувствую себя счастливым.

— Всё сделал быстро и чисто. Пришлось своих друзей подтянуть. Думаю, теперь Щербицкому будет не до твоей сестры, — Андрей ухмыляется.

— Спасибо, брат, — хлопаю его по плечу.

— Поехали.

Мы сели в машину, я зашипел от боли, будто в тело вогнали миллионы игл. Друг услужливо протянул мне пачку влажных салфеток. Ситуацию они, конечно, не исправят, но слой уже подсохшей крови сотрут.

— Мы ее к тебе домой отвезли. Под присмотром оставил. Напуганная до ужаса, — сообщает Андрей, когда мы вырулили на дорогу. — Туда сразу?

— Нет, нужно сначала Соню забрать. Она, наверное, себе места не находит.

— Без базара. Говори, куда ехать.

Я задремал и не сразу почувствовал, что машина остановилась. Кости будто налились свинцом, и я иногда тихо поскуливал от боли.

— Тебе бы в больницу сгонять, — посоветовал Андрей, глуша двигатель.

— Всё потом. Я сейчас, схожу за Соней, — я потянулся к ручке двери, а друг хохотнул.

— Ты блять почти голый, в одних шортах. Оденься хоть, не пугай девчонку свою, — Андрей достал с заднего сидения спортивную сумку. — Тут шмотки мои, надень.

Я туго соображал, поэтому совсем забыл о такой незначительной мелочи как вещи. Едва перебирая ногами, я буквально дополз к нужной мне двери и позвонил. Открыли почти что сразу, будто знали, что я вот-вот приду.

На пороге возникла Соня. Испуганная и уставшая, она явно не спала. Переживала, боялась.

— Макс? — ее голос дрогнул, будто лезвием по сердцу прошлись.

— Всё нормально, — привалившись плечом к дверному косяку, ответил я. — Собирайся, я за тобой.

— Макс, тебе плохо? Господи! Ты же весь в крови! Я звоню в «скорую», — она засуетилась, а я просто заулыбался. — Почему ты улыбаешься? — в любимых глазах заблестели слезы.

— Потому что счастлив, — это был странный ответ для человека, на теле которого сейчас не наблюдалось ни единого живого места, но мои слова были правдивыми.

— Я так боялась, что больше тебя не увижу, — Соня всхлипнула.

— Всё позади, — я протянул к ней руку. — Иди ко мне. Теперь тебя никто не тронет, не обидит, — я обнял ее, зарылся носом в мягкие, пахнущие шампунем волосы и глубоко вздохнул.

— Здравствуйте, — на пороге зевая, возникла Света. — С вами всё в порядке? — она нахмурилась и плотней укуталась в халат с причудливым узором мультяшных героев.

— Уже да, — улыбка обожгла болью разбитые губы, на языке возник привкус крови. — А вы, Скворцова, надеюсь, сдадите мне стихи? Иначе не выпущу из университета и приму пересдачу только в конце лета, — не знаю, отчего-то вдруг захотелось пошутить.

— Сдам-сдам, не волнуйтесь, — она улыбнулся в ответ.

Забрав Соню, мы в полном молчании поехали ко мне домой. Я чувствовал себя опустошённым и обессиленным. Хотелось спать. Тело продолжало ныть, но я всё равно не позволю себе отдохнуть, пока не увижу Лизу живой и невредимой.

Соня не отпускала моей руки ни на секунду, и я был ей за этой бесконечно благодарен. Если бы мои мышцы сейчас не болели как проклятые, я бы заключил Соню в своих объятиях и никогда больше не отпустил ее.

Когда мы приехали, Андрей помог мне добраться до дверей.

— Завтра же в больничку, дружок, — прошептало он мне на ухо, подавая ключи.

— Если сегодня не подохну, — мое угрюмое чувство юмора Андрей не оценил.

— Передавай привет Лизе, — кажется, он немного смутился.

— Хорошо.

Мы вошли в квартиру. Яркий свет в прихожей больно резанул по глазам, и я сдавленно застонал. Ощущение полнейшей уязвимости и бессилия заставляли меня нервничать, чувствовать себя ничтожным. Я не привык к этому и нынешняя ситуация сейчас буквально ломала мою психику.

Пока Соня помогала мне избавиться от обуви, так как я уже просто не мог согнуться, в прихожей появилась Лиза. Платок с маками как всегда повязан красивым узлом на голове, больничный халат окутал субтильную фигуру сестры. Большие карие глаза с ужасом, облегчением, шоком и радостью смотрели на меня, на впалых щеках блестели слезы. Лиза была здесь и Соня тоже. Хотелось разрыдаться как маленькому ребенку. Это нервы, знаю, что нервы и побочный эффект после мясорубки.

Избавившись от обуви, я медленно подошел к сестре и аккуратно, боясь причинить ей вред, обнял, ощущая пальцами каждый позвонок на хрупкой спине.

— Прости мне, прости, — шептал я, ненавидя себя за то, что подверг такой опасности, такому унижению самых близких, самых любимых, самых дорогих моему сердцу людей.

— Всё хорошо, Максимка. Всё хорошо, — утешала меня Лиза, обвив мою шею своими узкими ладошками.

— Соня, — я глянул на нее, она тут же подошла, и мы втроем обнялись.

Это был ужасный день, один из самых худших, но теперь всё позади.

Я переживала и всё никак не могла найти себе места.

— Сонь, не ряби перед глазами, — бормочет Света, помогая Лене заплести волосы.

— Прости, — я села в кресло, расправив складки на своем вечернем платье.

— Девки, я всё никак не могу поверить в то, что мы окончили университет, — заявила Наташа, рисуя себе стрелки. — Вот правда. Как сейчас помню прошлое лето и наши планы по поводу вечеринки после выпуска.

— Время бежит слишком быстро, — вставила я, нервно потирая ладони.

— Сонька, ну чего ты так нервничаешь? Нельзя же всё принимать настолько близко к сердцу, — Лена хохочет.

— Просто Макс какой-то странный в последнее время. Никак не могу понять, в чем причина, вот и переживаю, — хмурюсь.

— Ну, мало ли какие у мужиков заморочки, — произносит Света, продолжая колдовать над прической.

Мне хотелось бы стать такой же беззаботной, как и мои подруги, но другой я уже никогда не буду. Всё было прекрасно. Период боев без правил был преодолен и навсегда завершен. К счастью, Макса больше никто не трогал, чего нельзя сказать про Щербицкого. Куда он исчез — никто не знает, но то, что он обзавелся крупными проблемами после того, как Макс отказался идти у него на поводу, это правда. Андрей рассказывал, что Аркадия поставили на счетчик. Мне ни капли не было жаль этого человека. Кто знает, скольких людей он еще шантажировал, кроме меня и Максима.

С Лизой тоже всё хорошо. Я настояла на том, чтобы мы продали то колье, которое мне подарил Макс. Всё равно носить мне его некуда. Туда же отправились и мои сережки, подаренные бабушкой на шестнадцатилетние. Денег вышло не запредельно много, но на некоторые лекарства хватило. Прогнозы докторов оправдали себя, и теперь Лиза стремительно шла на поправку. Наблюдать за тем, как человек постепенно избавляется от тени смерти и затяжной болезни, непередаваемое ощущение. Лиза будто расцветала на глазах. И, кажется, у нее завязались какие-то отношения с Андреем.

Долгожданная белая полоса сменила черную, но Макс не долго этому радовался и быстро стал каким-то напряженным. Я пыталась поговорить с ним, но он отмахивается, постоянно что-то прячет от меня. Вот и сегодня утром Максим куда-то уехал, а я одна с девочками готовилась к вечеру. Официальная часть прошла еще два дня назад, а сегодня намечался, так сказать, неформальный праздник.

девочки собрались и помогли мне справиться с волосами, пришли парни. Я чувствовала себя лишней, ведь я одна была без пары. Более прескверного ощущения и не найти.