Приехав на пару, вездесущая Соболева торжественно заявила, что лекции не будет. Откровенно захотелось убивать, да некого. Чтобы хоть как-то разогнать сонливость мы втроем спустились в столовую и купили по бумажному стаканчику кофе.

— Физру косим? — спросила меня Светка.

Кроме старосты Соболевой на физкультуру никто больше из наших девочек не ходил. Препод противный и никогда не ставит пятерку, даже если все нормативы сданы безукоризненно и вовремя. Ему вечно денег подавай, ну вот мы с девочками и решили не ходить, а в конце года скидываемся все вместе и оплачиваем наши пятёрки. Всех всё устраивало, а теперь вдруг явиться надо. Я не хотела подводить Макс в первую очередь как нашего куратора. Геннадий Павлович еще та заноза, может пойти в деканат и устроить скандал, в прошлой жизни непременно был бабкой базарной. Так ко всему прочему еще любит и к студенткам приставать. Старый развратник! Если честно, то я ума приложить не могу, как он вообще еще держится на своей должности?

— Не сегодня, — ответила я. — Надо бы появиться.

— Зачем?

— Слухи дошли, что он жаловался из-за нашего отсутствия на паре. Может, больше денег хочет? Короче, надо бы пойти и разобраться.

— И мы как дуры втроем пойдем? — недовольным тоном спросила подруга.

— Получается, что да.

Переться в спорткомплекс совершенно не хотелось, но я понимала, что не могу подвести Макса, поэтому скрепя сердце, плелась вслед за девочками. Идти было недолго, но за это время мы всё равно успели немного посмеяться и обсудить некоторые девичьи темы.

Когда мы зашли в спорткомплекс, прозвенел звонок с пары. Студенты кучками выходили из бассейна и, завернувшись в полотенца, мчались в раздевалку, другие ребята и девочки уставшими покидали приделы спортзалов.

Наконец среди толпы студентов мелькнул худощавый силуэт нашего физрука. Мы бегом направились за ним.

— Геннадий Павлович! — окликнула Соболева, мужественно взяв на себя роль главной в нашей троице.

— Что? — не останавливаясь, спросил физрук.

— Да вот, пришли к вам узнать насчет проблем с вашим предметом.

— Кто? — препод недовольно глянул на нас колючим взглядом своих темных глаз.

— Четвертая группа, четвертый курс литературоведы, — на одном дыхание ответила Соболева.

— А! Лётчицы-залётчицы! — Геннадий Павлович остановился и как-то издевательски улыбнулся, окидывая нас изучающим взглядом. Почему-то он задержал свое внимание на мне, в особенности на мою грудь, скрытую под белой тканью блузки. Такой взгляд мне совсем не понравился, после подобного зарождается навязчивое чувство пойти и помыться. Я поежилась. — Думаете, раз четвертый курс, то можно с первых же дней прогуливать физкультуру? Не получится, девочки.

— Ну, Геннадий Павлович, может, мы договоримся, как раньше? — спросил Светка, явно теряя терпение из-за всей этой ситуации.

— Нет, и даже не просите. Проверки сейчас ходят мне проблем не надо. Нужно посещать ленты.

Мы с девочками обменялись растерянными взглядами.

— Неужели ничего нельзя сделать? — теперь в бой вступила я.

Геннадий Павлович вновь посмотрел на меня, и я уже вообще пожалела, что открыла рот.

— Не знаю, не знаю, — задумчиво проговорил он, потирая пальцами свой острый по форме подбородок. — Мне нужно подумать, загляните ко мне после четвертой пары.

— Всем вместе? — спросила Соболева.

— Нет, тебя одной будет достаточно, — физрук ткнул пальцем в мою сторону.

Такая перспектива ни капли не казалась мне радужной. Но с другой стороны, не станет же он преставать ко мне в стенах спорткомплекса. Да, Геннадий Павлович давно обзавелся репутацией развратника, но вроде бы никогда никаких скандалов на этой почве еще не возникало. Такая ситуация немного успокаивала.

Мы с девочками вернулись в наш корпус, и остаток дня провели на парах. Лекций Макса сегодня не предвиделось, поэтому мы только пару раз случайно встретились в коридоре, обменялись краткими взглядами и разошлись по разным аудиториям. Такие вот мгновения грели мне душу и нудные пары проходили как-то быстрей что ли.

— Ну, что к физруку и домой? — спросил меня Светка, когда закончилась последняя лента.

— Вы идите, а я сама приеду.

— Опять к своему таинственному парню отправишься? — игриво спросила подруга.

— Парень? — переспросила Наташа.

Ну, всё, приехали.

— Соня, колись, — произнесла Ленка, легонько тыча в меня локтем.

— Даже не пытайся, она у нас партизан, — ответила за меня Света.

— А чего так? — удивилась Наташа.

— Просто не хочу об этом сейчас говорить, — призналась я, пряча тетрадки в сумку.

— Не понимаю я тебя, Астахова. Вот если бы я замутила, например, с нашим куратором, то обязательно всем рассказала.

— А я, если бы молодой Кристиан Бэйл стал моим парнем, — хохотнула Наташка.

— Простите, девочки, но не сегодня.

— Бяка ты, Астахова, вот и всё, — подытожила Лена.

Распрощавшись с девочками, я пошагала в сторону спорткомплекса. После четвертой пары студентов вокруг почти нет, поэтому местность университета выглядела как-то по-особенному зловещей.

— Куда шагает маленькая танцовщица? — рядом со мной внезапно возник Макс.

Я обрадовалась его появлению, словно маленький ребенок, который увидел Деда Мороза. Мне жутко захотелось поцеловать Макса, но я сдержалась.

— Иду к физруку, чтобы решить проблему с предметом.

— Отличная новость. Молодец, Астахова, хороший пример подаешь. Смотри, что у меня для тебя есть, — Макс вынул из своего портфеля маленькую мягкую игрушку в виде белой пушистой кошечки. — Можно на ключи подцепить, — Максим продемонстрировал маленькое колечко, вшитое на спинке игрушки.

— Какая прелесть, — я взяла подарок и улыбнулась. — Спасибо большое! Это чудесно! — я тут же достала ключи и подцепила на них брелок.

— Я рад, что тебе понравилось, — Макс спрятал руки в карманах брюк. — Ты тогда идти, а я потом подъеду и заберу тебя, договорились?

— Да, — улыбаясь во все тридцать два зуба, ответила я.

В спорткомплексе ровно, как и в университетском дворе студентов уже не было, только несколько техничек натирали до блеска полы. Я кратко поздоровалась и быстро пошагала на второй этаж, где располагались небольшие кабинеты преподавателей физкультуры. Надеюсь, я быстро справлюсь и смогу спокойно провести время с Максом.

Немного потоптавшись в нерешительности у дверей, я всё-таки набираюсь смелости, стучу и захожу в кабинет. Геннадий Павлович сидел за столом и заполнял какие-то бумаги. Обычно, в кабинете всегда сидит несколько преподавателей, но сейчас мой физрук был один.

— Здравствуйте, можно? — робко спросила я.

— Можно, — Геннадий Павлович глянул на меня и улыбнулся. Мне не понравился ни его цепкий взгляд, ни его несколько хищная улыбка. Астахова, ты превращаешься в параноика!

— Я по поводу физкультуры. Четвертый курс…

— Помню-помню, — перебил меня физрук, складывая бумаги в одну стопку. — Напомни, как там тебя зовут?

— София Астахова, — ответила я, крепко сжимая ручки своей сумки. Сердце отчего-то тревожно забилось в груди и мое подсознание это расценило как определённо плохой знак. Но с другой стороны, я не блещу яркой внешностью и не думаю, что даже старый развратник-физрук предпримет попытку пристать ко мне.

— Хорошо. Присаживайся, — Геннадий Павлович указал жестом на старый деревянный стул, что стоял напротив письменного стола.

Я села и вся напряглась, внимательно наблюдая за каждым движением преподавателя. Нужно отвлечься, он ничего плохого мне не сделает. Не сделает, ведь так?

— Так как нам решить проблему с вашим предметом? — серьёзным тоном спросила я.

— Есть у меня один вариант, — Геннадий Павлович поднялся со своего места и направился в мою сторону.

Внутреннее напряжение настигло некого пика, из-за которого казалось, что грудная клетка вот-вот разорвется, я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Где-то на краю сознания затрепыхалось раненной птицей ужасающее понимание того, что на самом деле задумал преподаватель. Глаза физрука опасно блеснули, а на тонких обескровленных и пересечённых мелкими морщинками губах появился похабная улыбочка.