— Скучала по мне, крошка, — монстр обнажил свои зубы, а его рука опустилась на мою ногу и поползла выше по бедру. — Ты же себя будешь хорошо вести? М-м-м… Давай пошалим немного! Пахнешь божественно. Так и хочется тебя съесть.

Он упёрся своим носом мне живот и задышал, вдыхая в себя мой запах.

— Ты такая молчаливая. Скажи мне, что ты хочешь? — стал шептать он, упираясь в меня, а я ощутила его возбуждение. Он упирался, прям мне в ногу. — Ну же, сладкая девочка, давай!

Я бы тебе сказала все, все, что думаю, животное, убийца! Но моя слабость была ощутима. Возможно, сломанное ребро или внутренняя какая-то травма, затруднявшая мое дыхание, отнимали мои силы с каждой секундой. Мой сердечный ритм сократился. Дыхание замедлялось. Каждый вздох давался мне с трудом.

— Эй, ты чего это удумала? Смотри на меня! — он заметил мое отрешенное состояние и мой притуплённый взгляд, казалось мне все равно, но нет, просто жизненные силы на исходе. — Сучка, не вздумай умирать раньше времени! — кричал он, схватив меня за края кофты и начав трясти.

— Нет… не нужно… оставь меня…

— Тварь, — очередной удар. Но я уже не чувствую боли. Еще пара ударов, и, возможно, наступит долгожданная свобода…

Где-то на задворках своего сознания я услышала шум и топот ног. Крики и голоса. Наверное, мое подсознание решило поиграть со мной. И я уже начала слышать голоса.

— Какого хрена! *лять! — заорал монстр.

Своими полуприкрытыми глазами наблюдаю, как в комнату вбежали люди во всем черном, с автоматами и в масках. Полная экипировка. Они распределились по всему помещению. Один прокричал что-то неразборчивое, пока трое других уже скрутили монстра и повалили его с кровати на пол.

— На пол! Всем на пол! Лежать, сука!

— *лять!

— Руки, я сказал! Молчать!

В комнату вошел еще мужчина и жестами показал что-то, после чего ребята подняли с пола монстра и поволокли из комнаты. А он кричал.

— Сука-а! Нет, я доберусь до тебя, тварь! Шлюха! Это все из-за тебя! Я найду тебя!

— Голову вниз! Закрой рот!

— Увести!

Кровать прогнулась под тяжестью тела. В прорези для глаз его балаклавы я увидела знакомые омуты глаз, в которых плескалась буря эмоций. Мужчина сдернул маску, и я увидела его.

— Алиса! Малыш! — родные до боли руки сжались на моих плечах и стали меня трясти, пытаясь привести в чувство. — Родная моя, посмотри на меня! Что с тобой?! Алиса! *ак! Звоните в скорую, быстро!

— Товарищ капитан, может, лучше, сами отвезем? Сами знаете, пробки. Мы быстрее проскочим с сигналкой.

— Погнали, быстро!

Громов поднял меня на руки, а я поморщилась от боли.

— Держись, маленькая, только держись! Я тебя вытащу. Только держись!

— Как она?

— Состояние вашей дочери стабилизировалось. У нее было внутреннее кровотечение, но не переживайте, его вовремя удалось остановить. Пара сломанных ребер. Перелом, если можно так сказать, «удачный». Кости срастутся быстро. Синяки и ссадины, царапины. Рассечена одна бровь, но и это заживет. Отек спадет через пару дней.

— Когда я смогу забрать ее домой?

— Физические состояние, Алисы, удовлетворительное. Чего не могу сказать о ее психическом здоровье. Понимаете, ее жестко избили, ей еще повезло, что не задели жизненно важные органы. Также сыграло еще и время. Ее вовремя доставили в больницу. После таких потрясений любая психика пострадает. А если учесть, что это не первый случай… Алиса, к сожалению, не исключение. У нее посттравматический синдром. Она пережила сильное эмоциональное потрясение и стресс, что вызвало расстройство психики. Как только она придет в себя, с ней поработает наш штатный психолог. Я также выписал успокоительные таблетки, для ее нервной системы это сейчас необходимо.

— Боже мой, моя девочка. Я могу ее увидеть?

— Сейчас она спит, после процедур вы сможете ее увидеть. Но помните, ей сейчас нужен отдых и покой, никаких потрясений и стрессов. Нужно выровнять ее психическое состояние. Она много пережила, не каждый человек способен вынести такие мучения и не сойти с ума. Она у вас сильная.

— Да, моя девочка сильная и упертая, она все сможет! Господи, если бы я знал…

— И еще, Павел Юрьевич, есть один деликатный вопрос… Так как ваша дочь сейчас не может принимать решения, а вы ее ближайший родственник…

— Доктор, о чем вы?! Вы же сказали, что ее жизни ничего не угрожает! — не выдержав, заорал я на все отделение.

— Успокойтесь, сейчас я все объясню!

— Доктор, вы можете нормально сказать, в чем дело?

— Ваша дочь беременна. У нее очень хороший ангел-хранитель, раз ей удалось не потерять ребенка после всего случившегося. Плод развивается хорошо, но из-за внутренних травм возможен риск, как для нее, так и для ребенка.

— Беременна?!

— Да, две недели.

— А кто отец?! Боже мой!

— Может вам успокоительное?

— К черту успокоительное! Что с ребенком?

— Есть риск, если в процентном соотношении, шестьдесят на сорок. Возможен выкидыш, есть такая вероятность… Проблема в том, что если что-то случится, вам придется выбирать…

— А…

— Мы не сможем спасти две жизни, внутренние кровотечения спровоцировали повреждение стенки матки. Поэтому исход событий мы не можем предвидеть.

— Я понял.

— Я понимаю, у вас шок от всего происходящего. Но вам нужно принять решение. Или мы сейчас делаем операцию, или надеемся на судьбу… А, и про отца ребенка, мужчина, что ее сюда привез, кажется, капитан, думаю, это и есть отец…

— Капитан?!

— Его отношение к вашей дочери видно невооруженным взглядом, кстати, он уже должен приехать. Думаю, вам есть что обсудить! Нужно принять решение…

Оставив малышку на врачей, уехал в управление. Забежав и отчитавшись полковнику, ломанулся обратно в больницу. Сейчас все отошло на второй план. Главное — она. Мне удалось прошмыгнуть мимо поста медсестры, и сейчас я сижу рядом с ней и сжимаю ее руку.

Алиса все еще спит. С тех самых пор, как я привез ее в больницу. Я волнуюсь жутко, потому что она долго не приходит в себя. Но ее лечащий врач говорит, что это нормально ввиду того, что ей пришлось пережить. Это своего рода защитная реакция организма на ситуацию, плюс доза обезболивающих лекарств и успокоительных.

— Малыш, прости меня. Обещаю, теперь все будет хорошо.

Нервно сглатываю и провожу рукой по ее личику, нежно убирая выбившую прядку волос. Какая же она красивая… Даже лежа на больничной кровати, с кучей трубок, с синяками, отеками, она прекрасна. Не могу удержаться, подношу ее тонкие пальчики к губам и целую. Сначала один, потом все, и ладошку, прижимаю к щеке. Моя девочка…

Закрываю глаза. Как подумаю, что мы могли не успеть… жутко! Вовремя, как же, сука, вовремя мы приехали, еще чуть-чуть и эта тварь… Черт! Я не знаю, откуда у меня взялось столько выдержки. Я хотел задушить его голыми руками. Я уже держал руку на пистолете, ещё момент и пристрелил бы эту мразь! Но когда увидел ее в таком виде, я не смог. Забыл обо всем, даже об этой мрази! Ненависть ушла на задний план. Сначала нужно спасти ее!

— Маленькая, все закончилось, ты в безопасности, — не знаю, для кого больше были эти слова, для нее или меня. — Он за все ответит! Смерть для него слишком легкое наказание.

Малышка слегка поморщила свой курносый носик и легко, совсем неощутимо сжала мою руку. Поскорее бы она уже открыла глазки. Хочу увидеть ее улыбку, услышать ее голос…

За моей спиной послышался скрип входной двери. Повернув голову, увидел в проеме мужчину средних лет с небольшой сединой и хмурым взглядом. Посмотрев на Алису, а потом на наши руки, он, наконец, поговорил:

— Капитан Громов?

— Да

— Нам нужно поговорить, — сказал он, показывая головой на дверь.

Нехотя выпустил руку своей девочки, поправил заботливо одеяло, и мы вышли в коридор.

— Я слушаю.