— Конечно хочу! — воскликнул Сэм. — Но мы можем скопить денег и иначе.

— Найти работу, начать откладывать, — продолжил Том. — Я слышал это тысячу раз. И всё равно мы возвращаемся на улицы за кошельками.

— Парни, остыньте, — сказал Кодди.

— В самом деле, — поддержала его Катрина. — Давайте дослушаем, что говорит Кодди.

Том указал на старшего товарища и сказал:

— То, что он предлагает, может решить все наши проблемы разом. Давай хотя бы выслушаем его план.

Сэм насупился, но кивнул. Кодди продолжил:

— Третий дом на Лунной Улице. Его хозяин — влиятельный купец, торговец восточным фарфором. Мой информатор говорит, что через две недели купец покинет Дэлли и отправится с караваном за новой порцией товара. Распоряжается домом в его отсутствие обычно его сын, но молодой выродок вечно торчит в борделях, и, как правило, дома по ночам почти не появляется. Остаётся стража и дворецкий.

— Сколько охранников? — спросил Том.

— Трое. Плюс начальник охраны. Они устраивают грандиозные пьянки. Мой информатор согласен устроить так, чтобы в вине, которое они закажут, оказалась приличная доза снотворного. Охрана вырубится быстро. Наша задача только не разбудить старика дворецкого, но это, я думаю, будет легко. У нас будет порядка трёх часов, чтобы обнести дом. Тридцать процентов наживы заберёт информатор, но остального нам хватит, чтобы наконец-то выбраться с улиц. Ну, что скажете?

— Я по-прежнему считаю, что это опасно, — сказал Сэм.

— И я тоже, — кивнула Катрина. — А если что-то пойдёт не по плану?

— Я в деле, — заявил Том.

— Хорошо, — кивнул Кодди. — Я полностью согласен с Томом касательно того, что он говорил ранее и в любом случае попытаюсь это сделать.

— А что будет, когда нас поймают? Вы подумали? — воскликнул Сэм, зло глядя на друзей.

— Мы раздобудем повозку. Катрина будет настороже и обеспечит отход, — пояснил Кодди. — Нас никто не поймает.

— Это нихера не голосование! — продолжал злится Сэм. — Вы просто оставите меня перед фактом и не даёте никакого выбора! А если Катрина откажется?

Девочка долго смотрела в пол, а потом сказала:

— Я считаю, что это опасно, братишка, но я согласна с ребятами.

Брат посмотрел на неё с недоумением и недоверием, словно она его только что предала. Катрина подняла глаза и стоически выдержала его взгляд, сказав:

— Я не могу так больше, Сэм. Я не хочу возвращаться в бордель. Я устала от воровства. Я хочу жить так, как мы жили до того, как папа…

Она запнулась и всхлипнула. Том обнял её за плечи и попытался успокоить. В конце концов, она вытерла слёзы и сказала:

— Это и вправду наш шанс.

— Если это такая классная идея, что же мы раньше не грабили дома, а? — Сэм с вызовом посмотрел на Кодди. — Ответишь, домушник ты наш профессиональный.

— Потому что у нас не было вот этого, — пожал плечами Кодди и вынул из сумки на поясе свиток.

— Магический свиток? — спросил Том.

Кодди кивнул:

— Массовый Хамелеон. Целая минута!

— Что оно делает? — спросила Катрина.

Ей всегда были интересны различные заклинания.

— Позволяет сливаться с местностью, подобно хамелеонам. Это такие ящерицы, водятся в джунглях Ван-Гуа. Они меняют свой цвет в зависимости от окружения и становятся очень незаметными.

— Класс! — восхитился Том. — Где взял?

— Предоставил информатор, — пожал плечами Кодди.

Тому всё это не нравилось. Что же это за информатор, что за половину золотого выдал столько ценной информации, решил помочь, да ещё и предоставил свиток, цена которому явно выше.

— Кто твой информатор? — спросил Том.

— Один парень из клуба. Он сказал, что я помог ему выиграть крупную сумму на последних боях.

— Тебе не кажется всё это странным?

— Возможно, но это реальный шанс.

Том задумался, почесал подбородок и кивнул:

— Ладно. Мы попробуем.

* * *

Пару дней ребята сидели в подвале, стараясь его не покидать лишний раз. Только Катрина ходила на рынок за едой. Обычно карманные кражи не вызывали такого шума, но в этот раз они обобрали явно не обычного рыночного зеваку, и количество патрулей в городе было выше обычного — это был плохой знак.

Однако, спустя ещё два дня Том зашёл в обувную лавку, расположенную на Улице Старателей.

— Могу я чем-то помочь, юноша? — из-за прилавка появился невысокого роста полноватый мужичок средних лет, с жиденькими волосами, старательно зачёсанными на лысину. Нос мастера был кривой, с горбинкой, и больше напоминали клюв, и в целом сапожник больше походил на пингвина, какими их описывала мать Тома.

— Вы господин Шмольц? — спросил Том.

— Верно, мой юный друг.

— Мне говорили, что вы лучший сапожник в городе.

Шмольц ухмыльнулся, пригладив волосы на лысине и воскликнул:

— Воистину так, парень. Тебе нужна обувь?

Том кивнул.

— Тогда проходи на скамью и разувайся. Мне необходимо сделать замеры.

— О, простите, — поднял руки Том, — я вряд ли могу позволить себе обувь на заказ. Я хотел бы выбрать что-то простое, но надёжное из вашего ассортимента.

— Ни слова больше, господин…

— Анк, — представился Том.

— Прошу сюда, господин Анк, — Шмольц указал рукой в сторону стеллажей, на которых стояла обувь.

Том подошёл к стеллажам и начал осматривать экземпляры. В конце концов, он остановился на двух вариантах, которые и решил примерить.

— Не разу ни надевал обувь, подобную этой, — восхитился Анк, надев что-то, похожее на сапоги, но низкие. — Только я не вижу на них ремней.

— О, прошу, присмотритесь. Это моя, так сказать, инновация. Ботинки! Я использую вместо тяжёлых ремней тонкие кожаные шнурки. Они позволяют затягивать обувь по всей длине, подгоняя верхнюю часть точно по ноге.

Несколько минут у Тома ушло, чтобы разобраться со шнурками, но вскоре он с восхищением смотрел на ботинки, которые сидели на ноге будто влитые.

— Сколько вы хотите за эти… Ботинки? — спросил Том, прохаживаясь по комнате и проверяя ощущения.

— Эта обувь проста, но в то же время очень удобна, — заметил Шмольц, вставая за прилавок. — То, что нужно в затяжных походах. Я бы отдал её за сто двадцать серебряных монет.

Том был обескуражен. В данной ситуации даже торг не смог бы его выручить, никто не скинет цену на один золотой (или сто серебряных) сразу. Кажется, в этот раз придётся обойтись более дешёвой обувью, но Том твёрдо решил, что когда-нибудь он вернётся сюда и сможет приобрести эти замечательные ботинки.

Дверь открылась, и колокольчик у входа известил о новом посетителе. Внутрь вошёл человек средних лет, высокий, облачённый в чёрный кожаный жилет и с коротким мечом на поясе. Пепельно-серые волосы ниспадали на плечи, а зеленоватые глаза мельком осмотрели помещение, на секунду остановившись на Анке.

— О, господин Мейс! Рад вас видеть! — всполошился Шмольц. — Я ожидал вас не ранее чем завтра.

— Обстоятельства, — сказал незнакомец. — Мой заказ уже готов?

— Конечно. Прошу меня простить, я закончу с клиентом и тут же к вам вернусь! Итак, — он повернулся к Тому. — Господин Анк?

Том сначала растерялся. Мелькнула мысль показать, что он намерен выбрать ещё, а пока Шмольц возится с клиентом просто сбежать из лавки, стащив обувь, но что-то его остановило. Какое-то чувство, похожее на зародыш совести вместе с гордостью больно кольнули изнутри. “Я не буду воровать сейчас. Ведь в будущем путь сюда мне будет закрыт. Нет. Это то, что я должен сделать честно” — подумал Том. Поэтому вслух он сказал:

— Я не хотел бы вас отвлекать, господин Шмольц. Я в восторге от вашего мастерства и обязательно наведаюсь к вам позднее, чтобы поближе изучить ваши товары.

Друзья всегда говорили, что, когда надо, Том мог быть весьма красноречивым. Это всё благодаря воспитанию родителей, как считал сам парень. И именно эта особенность выделяла его среди остального уличного сброда, ошивающегося в Дэлли, да и в других городах.