— Хватит ходить вокруг да около! — разозлилась Луна.

— Байлиц что-то задумал. И это связано с Империей и с проклятыми Вратами.

Луна убрала кинжал и сказала:

— Пять лет назад я отпустила тебя, Мейс. Отпустила не потому, что проявила слабость, а потому, что я тебя уважала. Ты был лучшим убийцей в Гильдии. Почему ты не мог просто заползти в какую-нибудь нору и там издохнуть? Твоих денег тебе бы хватило, чтобы открыть небольшую таверну, осесть где-нибудь в Нортенторне, нарожать детей и дожить свой век тихо и мирно. Какое тебе дело до всего этого?

— Всё, что я делал все эти годы, Луна — это действовал в интересах Гильдии.

— Гильдия тебя изгнала, — возразила девушка.

— Я дал клятву! — с раздражением воскликнул Грегор.

Этот разговор начинал его утомлять.

— Послушай, — успокоившись, сказал он. — Достань мне проект. Я покажу его своему человеку, и мы сможем понять, что задумал граф.

— Гильдия не видит в его действиях угрозы своей деятельности! — вспылила Луна. — К чему всё это?

— Если то, что я думаю, подтвердится, Гильдии грозит опасность! Как и всему королевству! — в ответ закричал Грегор, приблизившись к Луне.

Девушка схватилась за рукоять кинжала, и какое-то время они со злостью смотрели друг на друга. Потом она сделала шаг назад:

— У меня есть работа, Мейс.

— Что ж, хорошо, — Грегор кивнул, накинув капюшон. — Вспомнишь мои слова, когда все мы будем по уши в дерьме.

Он развернулся и пошёл прочь. Луна смотрела ему вслед, задумавшись. Мейс был обеспокоен делами Байлица. А он редко бывает обеспокоен. Неужели граф действительно замыслил что-то столь опасное, из-за чего гильдия может оказаться под ударом?

— Вставай! Ну же! Не заставляй меня делать тебе дыхание рот в рот, у меня же клюв! Чего разлёгся, я же знаю, что ты жив! — голос в голове звучал так, будто был очень далеко.

Постепенно сознание возвращалось к Томасу, и, закашлявшись, он очнулся. Длинные спутанные локоны волос попали в глаза, и он с трудом откинул их в сторону — руки не слушались.

— Агрх! — прохрипел он. — Где мы?

Чёрный ворон скакал вокруг, и покрикивал:

— Очнулся, очнулся, очнулся! Я уж думал, всё, увидимся в Мире Мёртвых.

Том помотал головой и сел:

— Вот срань.

Он осмотрелся по сторонам. Изрядно поросший камышом и аиром берег плавно переходил в густой лес. Солнце только поднималось над верхушками крон, и золотистые лучи разгоняли утреннюю прохладу.

Выбравшись полностью из воды на берег, Том упал на землю и ощупал себя. Вроде цел. Много ссадин и ушибов, но стоит отсидеться в тени, как всё заживёт. Хотелось есть.

А ещё было бы неплохо раздобыть шмотки. Том осмотрел себя — рваные обноски, оставшиеся от одежд раба, изношенные за эти годы, нагрудник из плотной кожи, разодранный о дно реки и пояс с пустыми ножнами. Шлем где-то потерялся, и грязные длинные волосы комками свисали с головы. В густой бороде запутались какие-то ветки и песок.

Томас подполз к реке и глянул в отражение, ужаснувшись — он даже не узнал себя. Лицо худое, осунувшиеся, бледное из-за недостатка солнца, скулы просвечивают, глазницы впали — скелет, обтянутый кожей. Словно прочитав его мысли, ворон сел на плечо и сказал:

— Да, выглядишь ты не лучшим образом. В таком виде только крестьян пугать.

Том хмыкнул. Потом он поднялся и сказал:

— Сидя в грязи ничего не добьёшься. Пойдём.

— И куда? — поинтересовался Корвус.

— Ты мне скажи, — пожал плечами Том. — Из нас двоих у тебя крылья и суперзрение.

Что-то проворчав про дискриминацию и отношение как к инструменту, Корвус поднялся в небо, взлетев над кронами. В голове Тома раздался голос:

— Вижу небольшое поселение примерно в дне пути на север.

— Хорошо, — ответил Том, взяв направление. — Туда и пойдём.

Потом он задумался:

— Лес опасен. Неплохо было бы раздобыть хоть какое-то оружие.

Пройдя несколько десятков шагов, он заметил поваленное дерево. За неимением лучшего, пришлось отломать от него ветку поувесистее. Под этой же корягой Том увидел грибы. Желудок тут же напомнил о себе гулким рычанием. Анк не сильно хорошо разбирался в грибах, но в детстве мама учила его отличать съедобные от несъедобных. Основной признак яда — ярко красная или ярко зелёная шляпка, сочащаяся из-под шляпки слизь или зелёные прожилки на ножке. На этих грибах ничего подобного не было, и Том быстро сорвал их и съел, даже не поджаривая.

— Уф, — закрыв глаза, он даже застонал от удовольствия.

— Не уверен, что это хорошая идея, — заметил Корвус.

Ворон парил высоко в небе, изучая окрестности, но, судя по всему, их телепатическая связь сохранялась даже на большом расстоянии.

— Ты просто даже не представляешь, как здорово почувствовать вкус чего-то кроме проклятых бобов, — весело заметил Том. — Я, наверное, в жизни больше не притронусь к бобам.

Он осмотрелся.

— Пить охота.

— Впереди есть небольшой ручей.

Том ускорил шаг, следуя за Корвусом, и спустя четверть часа вышел к маленькому родничку, бьющему из небольшой скалы. Прильнув к нему губами, он пил и всё не мог напиться, до того вкусная была эта вода. Наконец, отпрянув от источника, Волк с довольной рожей сел рядом.

— Итак, какие наши планы? — спросил он у ворона.

— Нам необходимо собрать оставшиеся девять божественных артефактов, чтобы вернуть Богов в этот мир, — напомнил Корвус.

— Хоть какие-то зацепки будут? С чего мне начать?

— Ну, мы видели лук Шаа, — протянул ворон.

— Ты предлагаешь мне последовать за армией нанайцев, в надежде выследить того лучника? А кто говорил, что я не готов?

— Ничего я не предлагаю, — возмутился Корвус. — Ты не дослушал. Всего в Тее было десять храмов. Вернее, у каждого бога храмов было много, но главных всего десять. Мой Повелитель уже проверил их, и…

— Стой, стой, стой! — вскинул руки Том. — Как это Шаккан уже их проверил?

— Мой Повелитель — бог, глупое ты создание, — обиделся Корвус. — Он вездесущ!

— Так уж и вездесущ? — засмеялся Том.

— Во всяком случае, главные храмы братьев и сестёр ему доступны. Надо же подменять друг друга во время выслушивания вечных молитв и всего такого.

— Ладно, — отмахнулся Томас. — Давай ближе к сути.

— Сейчас разграблен храм Шаа, естественно, который находился на Андтее. Также храм Бога Огня и повелителя кузнецов, который был в Каашине. Потом ещё Богини Любви Квиллы в Канае и храм Богини Света Вилии в Дэлли.

— Ясно, — начал злится Том. — А что-то не разграбленное есть?

Ворон каркнул:

— Ага. Начнём с ближайшего. В Демонических Топях, к северо-востоку, на границе с Кигийским Султанатом, ныне Нанайской Империей, находится Храм Талии, Богини Земли. Она олицетворяет природу и плодородие.

— Демонические Топи? — вскинул бровь Том.

— Да. Там было великое сражение армии демонов и человечества. Давно всё поросло мхом, а потом и затопило, да вода от демонической энергии стала неправильной, мёртвой. Так и застыли во времени тысячи тел. Не гниют, не разлагаются. Просто лежат там.

Тома передёрнуло:

— Жуть какая. Ладно, доберёмся до поселения, а оттуда…

В глуши раздался женский крик. Том тут же вскочил и начал озираться.

— Корвус, что это?

Ворон сразу вспорхнул выше, мгновенно найдя источник.

— Том, смотри!

Зрение Тома изменилось, теперь он видел всё глазами Корвуса. Буквально в паре минут, за пригорком был небольшой лагерь, всего в четыре шалаша. Там расположились люди, видимо, путники, на привал. Вот только сейчас их атаковал огромный иглошкур! Жуткая тварь, похожая на помесь медведя и ежа, проникшая в Тею через демонические Врата во времена Великой Войны, да так и прижившаяся тут.

Не долго думая, Том побежал на подмогу. Корвус кружил над лагерем и надрывался:

— Том, эта тварь теснит людей, надо что-то делать. Их оружие отскакивает от шкуры, это бесполезно. Иглошкура надо бить в брюхо! Дрянь, они же меня не слышат!