Ну а что касается самих детишек и их де́ла, то все было просто. Пучеглазая, видимо, не из тех, кто окружает любовью собственное семейство. Дабы «ресурсы» не простаивали, женщина-рыба поручила последним контроль за должниками. И сейчас, когда парочка заемщиков-неудачников свалилась в земли отчаяния, Саяша притащила детишек к Анубису на поклон. Так сказать, представить того, в чьих силах безопасно подсмотреть в серединный мир. Внушив малолетним, что те уже «достаточно взрослые», Предательница в этих пирамидах вряд ли ещё раз появится. К бабке не ходи, даже платить Анубису за его услуги детишки будут сами. Последнее подтвердилось буквально тут же. Стоило владыке песков озвучить цену, как поток божественной энергии заструился от близнецов к хозяину пирамид, Саяша радостно хлопнула в ладоши. Обрывать поток жизненных сил владыка мертвых не стал. Кто бы не пришел в это место, правила для всех едины. Просишь – плати, а свои заботы оставь за пределами пустыни мертвых.
- Сегодня мы ждали головы должников, - сбивчиво проговорили близнецы, отвесили неловкий поклон, – но суккубат не выходит на связь. Позволь взглянуть чем занят наемник в землях Помойки.
Анубис в немом вопросе выгнул бровь, глянул на Предательницу.
- Инкуб сам согласился, - пожала плечами Саяша. – Одна голова ему, другая нам. Надежно и крайне экономно с моей стороны, не находишь?
Изучая хмурное лицо владыки мертвых, пучеглазая оскалилась:
- Только давай не будем о принципах, Белигус! Ну режет суккубат головы нашим братьям, подумаешь! Смотри на это, как на естественный отбор! Лишился башки, значит был слабаком!
Саяша вальяжно откинулась на спинке трона:
- И вообще, эти легионеры должники, и должники мои! Что хочу, то и делаю!
- Давай уже, открывай око! – нетерпеливо махнула богиня рукой. – Хочу увидеть, где там с моими головами околачивается рогатый. Небось, нажрался и сношается в каком-нибудь из кабаков Помойки.
- У нас есть его метка, - один из близнецов вытянул в сторону Анубиса открытую ладошку, продемонстрировал маленький кулон.
Под воздействием кривого посоха владыки мертвых, кулон тут же улетел в темноту потолка. Внушительных размеров неоновое око сонно распахнуло веки, глянуло на присутствующих вертикальным зрачком, затуманилось. Пока всевидящий глаз искал цель, Анубис наклонился к детишкам:
- Как насчет пари, молодежь?
Владыка мертвых перевел взгляд на пучеглазую, улыбнулся во всю свою зубастую.
- Пари? – похлопала глазами Саяша, похлопали глазами близнецы.
- Небольшой спор, - пожал плечами хозяин пирамид, поковырялся в зубах.
– Если проиграю, заберете любой из трофеев, - Анубис повел когтистой пятерней, указывая на подсветившуюся в темноте помещения стену. – Если выйграю, Саяша попробует кофе.
Вся семейка дружно повернула головы сначала в одну сторону, затем в другую. Если с недорослью было понятно, те сразу позабыли о сухощавом старичке с подносом, то пучеглазая добрую минуту таращилась на подвывающую бурду в почерневшей посудине.
- И о чем спор? – с подозрением уставилась рыбеха на владыку мертвых, взволнованно тряхнула плавником.
- Спорим, что не видать вам ни голов падших, ни инкуба, - откинулся в троне повелитель пустыни. – Ни сейчас, ни день спустя, никогда.
- Что за вздор?! – удивленно фыркнула Предательница, расслабилась.
- Может и вздор, - демонстративно развел руки в стороны Анубис. – А может и нет. В Помойке долго не живут, особенно, в последнее время.
- А взять можно все что угодно? – возбужденно перебили бога песков близнецы.
Детишки во все глаза разглядывали огромную экспозицию трофеев, возбужденно перешептывались, нетерпеливо трясли ирокезами. Даже просители, что чуть не погибли под троном Саяши, уже таращились в сторону светящейся стены.
- Все что угодно, - отмахнулся владыка песков. – Готовы спорить?
- Хотим вон ту шту… - не успели договорить близнецы.
- Крылья! Крылья Воссерати! – выпалила рыбеха, перебивая. – Детишки будут спорить на крылья! По рукам!
Молодежь тут же поникла, синхронно кивнула, соглашаясь.
- Крылья или «штуку»? – старый волк задал близнецам уточняющий вопрос.
Дети явно хотели «штуку», но боязливо выдавили из себя «крылья». Перечить зубастой матери никто не решался.
- Две чашки кофе против крыльев и «той штуки»? - предложил компромисс хозяин пирамид. – Согласны?
- Да согласны они, согласны! – в нетерпении поерзала на троне Саяша. – Давай уже, врубай око!
- Согласны или нет? – повторил вопрос Анубис, игнорируя неуёмную рыбеху.
- Согласны, – синхронно кивнули близнецы с подозрением разглядывая спокойную морду Анубиса.
- Это будет легкая победа, - расслабленно откинулась в троне Саяша, смерила повелителя песков презрительным взглядом. – Уж не знаю, что такого смертельного ты нашел в Помойке, но безмозглая тварь разлома инкубу точно не помеха. Стареешь, Белигус, теряешь хватку.
Больше не отвлекаясь на ненужные разговоры, владыка мертвых подхватил парящий у трона крючковатый посох. Неоновое око под потолком тут же дернулось, пару раз моргнуло, после чего тронный зал утонул в потоке ниспадающего фиолетового света. Окружающее пространство заполнила объемная голограмма, глаз транслировал ожившую картинку. Но вместо кабака и пьяного инкуба око принялось показывать пологий берег озера и странную процессию. Скопище жутковатых на вид, приземистых пигмеев носилось туда-обратно, вонзало горящие факелы в землю, бежало за новыми, волочило к берегу гигантскую рыболовную сеть. Ещё одна ватага карликов сооружала грандиозное кострище, подтягивая из леса кривые коряги и ветки. Поодаль десяток мелких уродцев мастырил некое подобие катапульты. Меж внушительных каменных опор натягивалась тетива, готовился к пуску жуткого вида гарпун с изогнутым крюком в навершии. Завершал конструкцию толстенный моток веревки. Одним концом веревка крепилась за снаряд, другим за скобу барабана, намертво вмурованного в землю.
- Это что они такое собрались ловить? – опешила пучеглазая, оценив размах приготовлений.
- Мурену, я полагаю, - прокомментировал Анубис. – В единственном озере Помойке больше ловить нечего.
Над гладью воды внезапно показался костяной плавник, следом второй. Огромная черная клякса на секунду поднялась из глубин, чтобы тут же скрыться обратно. Пигмеи, заметив движение, зашевелились с утроенной силой. Зубастые карлики потянули к берегу сеть, кинулись разжигать кострище, да натягивать тетиву самопального «гарпуномета».
- Вон там! – близнецы синхронно вытянули руки, указывая на две человеческих фигуры на берегу. - Это падшие! Должники!
- Гростлер и Мазуччи, - Саяша глянула со своего трона в указанном направлении. - Ещё живы, надо же. Значит, где-то рядом инкуб. Как удачно получилось! Сейчас увидим рогатого в деле.
- Увидим, - согласился Анубис, поглядывая в другую сторону.
Пятерка пигмеев катила из леса здоровенную телегу, груженую какими-то качанами. Возглавлял процессию не иначе как местный шаман. С дурацким веником на голове, в чудных одежках из чешуи и листьев, бедуин возбужденно покрикивал на подчиненных. Удерживая в морщинистых руках кривое копье, пигмей шпынял сородичей да отвешивал тем увесистые оплеухи. Убедившись, что телегу катят со всей заботой и осторожностью, шаман сорвался с места, прытко побежал к фигурам на берегу. Рухнув возле падших, бедуин принялся отбивать подобострастные поклоны да кричать непонятные речи. Знатно помолотив собственной башкой землю, шаман вновь подскочил на ноги. Покружив вокруг неподвижных фигур хороводы, да поплясав чудны́е танцы, дедок припустил обратно к тачанке. Видать, ритуал благодарения был закончен.
Тем временем, Саяша возбужденно елозила жопой на троне:
- Инкуб что-то медлит… Сколько можно готовиться? Пора бы нанести удар!
- Почему падшие не двигаются? – в унисон спросили близнецы. – Наемник ведь сейчас убьет их!
Всевидящее око сконцентрировало изображение, позволяя лучше разглядеть саяшиных должников. Или то, что от них осталось. От человека в бывших легионерах сохранились разве что головы. Но последние выглядели так, будто неделю бултыхались в чане с кислотой. Сморщенные, пожеванные, в многочисленных дырках, головешки, казалось, плавают в собственных телах. Башка каждого из должников то проваливалась куда-то внутрь тела, то вновь всплывала на плечах. В какой-то момент уродливые фигуры и вовсе слились, образовав двухголовую жидкую образину. Длилось эти считанные мгновение. Тягучая клякса непонятной смолы быстро развалилась на две половинки, вспухла черными грибами, вновь приняла человеческие формы. Над падшими засветились тусклые строчки текста, отображая имена и текущий уровень.
