Они прибыли на улицу Сент-Джеймс. Снаружи дом мистера Крокфорда был похож на все остальные дома. Саймон приказал девушке ждать его снаружи; она не была презентабельной. Если он найдет Сент-Ли внутри, он вернется и заплатит ей полкроны; если нет, предупредил он, она может с нетерпением ждать долгой прогулки назад к Друри-лейн. Оставив ее, он вошел. Хозяин встретил его у двери с маслянистой улыбкой. Мистер Крокфорд не любил лорда Саймона. Лорд Саймон запретил своим офицерам приходить сюда. Иногда они не слушались, и их командир приходил, чтобы оттащить их от столов. Такие неприятные сцены были плохими для бизнеса. «Могу ли я заинтересовать Вашу светлость игрой в фаро?»

«Нет», - коротко ответил Саймон. «Я ищу капитана Фицкларенса. Он здесь?»

«Вы можете найти капитана в комнате для ужина, мой лорд».

«С Сент-Ли?» - Владелец просто поклонился. Надо быть осторожным, в конце концов.

Саймон вошел в прокуренный клуб, где десятки мужчин и женщин - в основном состоятельных мужчин и их украшенных драгоценностями любовниц - сгрудились за игровыми столами. Кое-где женщина в маскe двигалась сквозь толпу. Возможно, это были леди, хотевшие защитить свою репутацию, но, скорее всего, это были куртизанки, притворяющиeся леди, которые хотят защитить свою репутацию. Конечно, Сент-Ли никогда не останется инкогнито.

Когда он стоял в дверях зала для ужина, к нему обратился граф Торкастер. Стареющий roué (фр.развратный мужчина, особенно пожилой) сидел за столом co спутницей. Саймон, увы, не мог избежать знакомства. Первой женой графа была тетя Саймона по отцовской линии. Любопытно, что вторая жена его светлости была тетей Саймона по материнской линии. К счастью, нынешняя жена Торкастера не имела никакого отношения к Саймону вообще. К несчастью, он все еще считал Саймона своим племянником.

«Добрый вечер, мой лорд».

«Вы помните мисс Роджерс, конечно».

«Добрый вечер, лорд Саймон», - сказала спутнца графа. Это была красивая молодая женщина с черными волосами, живыми темными глазами и кожей цвета ирисa. Она была практически  покрыта драгоценностями - в основном рубинами и бриллиантами.

«Селина», - сказал Саймон, вежливо кланяясь. Мисс Селина Роджерс, признанная красавица Ковент-Гардена, недолго была его любовницей, но  бросила его ради богача. Саймон не любил ее, и поэтому они расстались на относительно хороших условиях. У него не было ни сожалений, ни обид, хотя он был немного удивлен, увидев ее с Торкастером - человеком, достаточно пожилым, чтобы быть ее отцом.

«Я ищу капитана Фицкларенса. Вы случайно его не видели?»

Торкастер нахмурился сосредоточенно. «Ублюдок Г...К...? (имеется в виду герцог Кларенс) Нет, дорогой мальчик. Но Сент-Ли здесь. Если он не с ней сейчас, он скоро будет. Везучий ублюдок».

«Сент-Ли здесь?» - небрежно сказал Саймон.

«Разве вы не можете чувствовать ее запах?» - засмеялась мисс Роджерс. «Вы, должно быть, единственный мужчина здесь, кто не может! Она играла во французскую рулетку, когда мы в последний раз ее видели».

«Да, дорогой мальчик», - сказал граф, - «ангелы играют во французскую рулетку».

«Спасибо». С небольшим поклоном Саймон удалился, быстро двигаясь в следующую комнату. Он остановился на ступеньках, чтобы осмотреть комнату, и почти сразу заметил свою добычу.

Сент-Ли сидела в самом центре комнаты с группой офицеров в красных мундирах прямо под люстрой. Больше мужчин толпились вокруг ее стола. Когда они сместились, соперничая за внимание актрисы, Саймон поймал дразнящие проблески: золотые волосы, розовый атлас, белый локоть на зеленом сукне. Он не хотел приближаться к ней, не хотел присоединяться к толпе людей, сгруппировавшихся вокруг нее, как взволнованные пчелы вокруг цветка, чтобы его не приняли за одного из ее задыхающихся поклонников. Рано или поздно, рассуждал он, ей придется встать со стола, и тогда он перехватит ее.

Вспышка алого через комнату привлекла его внимание. Фицкларенс направлялся к Сент-Ли, пробираясь сквозь толпу с двумя бокалами шампанского в руках.

Саймон наблюдал, его глаза сузились, когда круг вокруг актрисы открылся, чтобы принять его. На мгновение он мог ясно видеть лицо Сент-Ли, невероятно красивое, и ее золотыe волосы, сбегающиe по спине, когда она с восхищением смотрела на Фицкларенса. Смеясь, она взяла свое шампанское и чокнулась с его бокалом. Саймон не мог слышать ее смех, но он знал этот звук, похожий на хриплое мурлыканье кошки - раздражающий, но и возбуждающий в то же время.

«Господи, до чего прелестное дитя!», Слегка повернув голову, он обнаружил, что лорд Торкастер и мисс Роджерс последовали за ним. Торкастер говорил. «Я помню, как впервые увидел ее. Oна была дочерью Шейлока в Венецианском купце. Это было раньше чем вы начали играть, моя дорогая», -добавил он, поглаживая руку мисс Роджерс.

«Вовсе нет. Я была Порцией», - холодно ответила она.

«В самом деле? Тогда вы ее знаете?»

Селина пожала плечами. «Немного».

«У нее была сцена в пьесе, где она сбегает со своим любовником-христианином», - сказал Торкастер, возвращаясь к своему повествованию. «Когда Сент-Ли спускалась по лестнице вниз в своих бриджах, в театре не было мужчины, который бы ее не заметил. Несколько недель я тщетно искал эту черноволосую еврейку. Месяцы спустя я нашел ее: Корделия в Короле Лире. Блондинка, мой Бог, и христианка!»

«Ужасная постановка», - сказала мисс Роджерс, качая головой.

«Худший Лир, которого я когда-либо видел!» - сказал Торкастер с чувством. «О чем они думали? Эдмунд Кин был хорош в этой роли, но они убили Корделию! Как будто они никогда не читали пьесу. Корделия выходит замуж за Эдгара. Лир восстанавливает свой трон, a Корделия выходит замуж за Эдгара. Все это знают. Ее смерть превратила все это в трагедию, это не может быть тем, что задумал Бард».

Селина засмеялась. «Но это именно то, что задумал Бард. Они изменили это в семнадцатом веке. Мистер Кин подумал, что было бы забавно вернуться к оригиналу».

«Забавно! Я не хожу в театр, чтобы увидеть убитых красивых девушек».

Саймон слабо улыбнулся.

«Впервые я увидела Сент-Ли в роли Дездемоны». - Селина фыркнула. «Эта роль должна была достаться мне. Сент-Ли больше подходит для комедии, не так ли? Я не говорю, что она плохая актриса, только то, что некоторые роли слишком велики для нее».

«Это была роль, которая сделала ее знаменитой», - сказал Саймон, пожимая плечами.

«Только потому, что вы, мужчины, вернулись с войны, жаждущие голубоглазых блондинок», - обиженно продолжала она. «Все вы, мужчины, были влюблены в нее тем летом четырнадцатого. Брюнетки, как я, не имели шансов в те дни. У нее все еще есть определенная привязанность к красному мундиру», добавила она, оглядывая комнату.

«У нее всегда был самый прискорбный вкус в мужчинах», - сказал Торкастер. «Первым был лорд Палмерстон, конечно. Потом был этот чертов французик…»

«О! Маркиз де Бриссак, как он себя называл», - усмехнулась Селина.

Торкастер хмыкнул. «Он был убит в поединке, не так ли?»

«Нет, мой господин.  Вы помните. Когда Наполеон сбежал с Эльбы, он бросился обратно во Францию, чтобы встать рядом со своим королем и дать себя убить. Любой мог бы подумать, что она его вдова, так она горевала!»

«Кажется, она оправилась от горя», - заметил Саймон.

«Да», - согласилась Селина, смеясь.

Торкастер покачал головой. «Бедняжка», - пробормотал он. «Она могла бы иметь меня».

Глава 4

«Нет, Клэр, прошу вас», - слабо протестовала Селия, тем не менее взяв свой третий бокал шампанского из руки молодого человека. «Вы обещали. Один бокал».

«Нет такой вещи, как один бокал шампанского», - ответил он. «Посмотрите! Они сделали его розовым только для вас».

Селия подняла свой стакан. «Как они это сделали?»

«Добавив три капли кларета».

Селия засмеялась и чокнулась с его бокалом.