Бачурина пристально посмотрела в глаза старика:

- Мы помогли "Исповеди палача" стать бестселлером. Просто сообщили в издательство, кем на самом деле был их автор. В издательстве оказались умные люди, воспользовались намеком.

- Зачем вам это понадобилось?

- Некоторое время спустя журналисты раскопают историю охоты, которую вел на меня этот "писатель". Так что популярность "Исповеди" послужит рекламой "Цесарю". Возможно, в будущем мы опубликуем художественную версию этой схватки. Впрочем, без упоминания имен. Достаточно намека, слуха...

- Желаете использовать с пользой для себя и Охотника?

- Мертвого Охотника. И вам ведь известно, кто убил его. Но о Седом поговорим позже. Сперва я хочу узнать причину, по которой погиб Петр. Кое-что мне известно, но я хочу знать все.

- Вам лучше сразу убить меня.

- Значит, не хотите отвечать?

- Я взял грех на душу, - опустил голову Царедворцев. - И если расскажу вам о причине, получится - все зря.

- Я знаю, что не вы отдавали приказ о ликвидации Великого. Иначе Седой был бы сейчас жив.

Старик посмотрел на Татьяну. На его лице появилось изумление. Он хотел что-то сказать, передумал, резко развернулся, зашагал вдоль обрыва. Остановился. Постоял, опустив голову, и вернулся к Бачуриной:

- Что вам известно?

- Не слишком много, но вполне достаточно, чтобы разразился жуткий скандал, если я передам имеющиеся материалы в средства массовой информации.

Царедворцев долго молчал, затем с видом безгранично усталого человека кивнул головой.

- От вас этого можно ожидать. Но вы недооцениваете тех, с кем имеете дело. И тем повторяете ошибку своего мужа, - речь старика была медленной, как движения сапера на минном поле. - Скорей всего, из вашей попытки обратиться к средствам массовой информации ничего не вышло бы. Но есть некоторая вероятность, хоть и небольшая, что вы сможете преуспеть в своем замысле. Как видите, я откровенен. Насколько позволяют обстоятельства... Но даже ваша угроза, должен признать - вполне реальная, не заставит меня раскрыть все детали. Хотя бы потому, что они мне самому не известны. И, кроме того, это поставит под угрозу вашу жизнь.

- Меня теперь нелегко запугать, - усмехнулась Таня.

- Знаю. Но я знаю и то, что вы здравомыслящий человек. И, обращаясь к вашему здравомыслию, опишу некую гипотетическую ситуацию. Допустим, некоторое время назад хакеры проникли в компьютер одной из зарубежных исследовательских фирм и похитили секретные материалы. Просто так, для развлечения. Затем один из электронных хулиганов передал дискеты своему приятелю, занимающемуся авиационной тематикой. Тот, в свою очередь, оказался башковитым и предприимчивым малым и продал материалы своему бывшему научному руководителю. Когда ученый понял, какое сокровище попало к нему в руки, то в свою очередь обратился к некоему бизнесмену и был привлечен к одному очень перспективному проекту, скажем, авианесущего крейсера. Похищенные материалы подсказали нашим разработчикам несколько свежих идей, легших в основу проекта уникальной системы автопосадки на авианосец. В частности они усовершенствовали программное обеспечение бортового компьютера, позволяющее самолету сохранять устойчивость в воздухе при сверхмалых скоростях, на грани сваливания.

- Программы? Компьютеры? Не понимаю, что здесь плохого. Кроме факта воровства.

- Предположим, начало строительства крейсера, - продолжил Царедворцев, не обратив внимания на реплику Бачуриной, - намечается не раньше, чем через три-четыре года. А то и позже. А закончится еще через пять лет. В лучшем случае. Вы представляете, как далеко шагнет за это время вычислительная техника? Программы, выполненные для нынешних самолетов, давно устареют. Так что воровство, по сути, не принесло никакой пользы. А потом бизнесмен оказался на грани банкротства и обратился за помощью к иностранцам. И по иронии судьбы, к тем, у кого был похищен исходный материал.

- Что тут такого, что может обречь человека на смерть?! - не удержалась Бачурина от крика.

- Моя история не имеет отношения к Великому. Хотя ситуация сходная. Необдуманный поступок бизнесмена поставил под угрозу жизнь нескольких хороших людей и, кроме того, помешал проведению важной программы.

- Значит, это шпионская история? И никаких хакеров не было?

- Я вас сразу предупредил - история вымышленная. Я ее привел лишь для того, чтобы показать: участие в оборонных программах приносит прибыль, дает определенное влияние, но и накладывает определенную ответственность. А главное - таит в себе немалую опасность.

- Почему вы просто не запретили Великому проведение исследований?

- Разве можно было запретить что-то Петру Алексеевичу? Когда "Цесарь" оказался в сложном положении, правительство предложило кредит. Но с некоторыми условиями. Согласно одному из них Петр Алексеевич должен был передать под контроль государства исследовательский центр одного из своих предприятий. Кредитом, между прочим, занимался наш общий знакомый Гуковский. К сожалению, Великий нашел более выгодных кредиторов - американцев. Янки были готовы выложить кругленькую сумму за возможность закрепиться в этом секторе "оборонки". А это открывало им прямой доступ к материалам, о которых им не следовало знать и даже догадываться.

- Это угрожало безопасности страны?

- Самым непосредственным образом, - заверил Царедворцев.

- И Седой посчитал, что это оправдывает убийство нескольких людей?

- А разве вы сами не отдали приказ на убийство, по крайней мере, одного человека?

- Я защищала себя.

- А он... Впрочем, не буду прикрываться подчиненным. Я защищал интересы страны, миллионов ее граждан.

- Государственные интересы, большая политика... Издали это выглядит так респектабельно. Впрочем, я сама не лучше, - Татьяна вздохнула. - Почему все же Седой принял решение о ликвидации моего мужа?

- Когда Охотник в очередной раз упустил Великого, Седой понял, что ему следует вмешаться. Боялся, что Петр Алексеевич успеет подписать с американцами контракт. Это не остановило бы Пашу и Охотника, но смерть Петра уже не имела бы для нас значения. Потому Седой решил не упустить последней возможности сорвать подписание договора.

- И он передал специальную добавку Охотнику, - закончила Бачурина. - А потом избавился от киллера.

Царедворцев некоторое время помолчал, а затем признался:

- Седой не имел контактов с Охотником. До перехода в разведку он служил в подразделении "Б" КГБ СССР и получил подготовку, позволившую самостоятельно произвести акцию. При этом он был уверен, что даже в случае выявления причины аварии, подозрение падет на Охотника.

- Значит - Седой? - Бачурина впервые за все время разговора не скрыла своего удивления. - Да. Понимаю... А Охотника он убрал потому, что у того имелось алиби или объяснение на случай с "Гольфстримом". И это могло навести на след Седого.

- А как вам удалось выйти на него? - в свою очередь поинтересовался Царедворцев.

- Подразделение "Б" КГБ СССР, - ответила Татьяна Николаевна. - Англичане произвели анализ остатков вещества в обломках двигателя. Его практически невозможно было обнаружить... во времена Второй мировой войны, когда изобрели это средство. Сейчас возможности лабораторий значительно увеличились. Кроме того, "Роллс-Ройс" горел желанием оправдать свою репутацию. Обнаружив постороннее химическое вещество и определив его, англичане подсказали нам возможный источник его появления. Так мы вышли на группу "Б".

- Дальше дело техники, - кивнул старик.

- А когда вы заподозрили Седого в причастности к катастрофе? - спросила Бачурина.

- Он всегда питал склонность к силовым методам. И как-то странно себя повел, когда я попросил подготовить материалы по Охотнику и Паше для передачи Авакуму.

- Седой знаком с Шанхаем?

- Вы и это знаете?! Нет, с Лешей они не знакомы. И уже вряд ли познакомятся... Но вы напрасно намекаете, что к смерти Седого приложил руку я. Это действительно было самоубийство, а не инсценировка.