Кузнецов сидел в конце стола, время от времени наполняя бокал "пепси" или "фантой" и стоически выдерживая приставания и насмешки двух девиц, которых натравил на телохранителя Ларис. Время от времени Макс смотрел на часы и хмурился. Великий дал ему строгие указание привезти Татьяну Николаевну на Богоявленскую еще засветло. Назначенный срок давно прошел, а Бачурина не собиралась возвращаться домой. Тормис, тот сумел бы воздействовать на графиню. Но Яну Эдуардовичу внезапно стало плохо, и его отвезли на квартиру, куда вызвали врача.

Наконец Таня сжалилась над телохранителем и поднялась из-за стола. Ларис вызвался проводить хозяйку "Контес".

- Я еще загляну к себе в кабинет, - предупредила Бачурина и обернулась к сопровождавшему ее Максу: - Что-то я не вижу вашего угрюмого товарища.

- Он приболел. Небольшое расстройство, - при этих словах Кузнецов недобро покосился на Лариса.

Татьяна кивнула в ответ и не стала вдаваться в подробности. Кузнецов остался в приемной, и Бачурина прошла в кабинет лишь в сопровождении Лариса.

- Сережа, знаю твое чувство юмора... Ты ничего не подсыпал Яну в бокал?

- Человеку с такой миной небольшое расстройство желудка пойдет только на пользу, - смеясь ответил Серж, но заметив лицо Татьяны, тут же согнал улыбку: - Клянусь - я тут ни при чем.

Поднимая правую руку в жесте, символизирующем принятие присяги, левую Ларис спрятал за спину, скрестив пальцы. Он думал всего лишь подшутить над чрезмерно серьезным охранником. Поэтому чувствовал некоторую вину за то, что шутка обернулась болезнью человека. Но никто ведь не умер, правда?

Чувствуя себя виноватым, модельер поспешил ретироваться, заверив Бачурину, что выйдет провожать ее к машине.

Оставшись одна, Таня сняла с плечиков бальное платье, прижала его к груди, будто примеривая, и принялась кружиться в вальсе, мурлыча мелодию без слов.

На конспиративной базе, где был организован пункт радиоперехвата, человек, наблюдавший в бинокль взлет "Гольфстрима", ознакомился с записью переговоров, которые вели пилоты.

Летчики боролись до конца. Они пытались спланировать по пологой траектории и запустить заглохший мотор. Но для того, чтобы удержать аэроплан от сваливания, приходилось постепенно увеличивать угол планирования. Предпринимаемых мер оказалось недостаточно, и когда полетная скорость уменьшилась до критической, самолет обрушился в крутое пике. Пилоты пытались выровнять машину вплоть до столкновения с землей.

Человек выключил запись. Вот и все... Он посмотрел на часы. Пассажиры "Гольфстрима" были мертвы уже пятнадцать минут. И не потребовалось никаких "Стингеров" и часовых бомб. Любая комиссия с уверенностью даст заключение, что катастрофа произошла в результате технической неполадки. И пусть хоть до Судного Дня проверяют и перепроверяют технический персонал, пытаясь найти виновных - действительных организаторов этой акции не обнаружат. Все сделано чисто и аккуратно. Комар носа не подточит. Для акции было использовано средство, изобретенное английскими специалистами еще во время второй мировой войны, а затем похищенное и усовершенствованное советскими спецслужбами. Средство представляло собой быстрорастворимую таблетку, которую следовало бросить перед заправкой самолета в топливо. Человек долго хранил у себя эту чудо-пилюлю, и сегодня она пригодилась как нельзя кстати.

В дверь постучали, в комнату зашел Максим:

- Машина подана.

- Пусть водитель подождет немного, хорошо? Так не хочется уезжать! - попросила Бачурина. - Давайте еще побудем в "Контес".

Вернув бальное платье на место, не удержавшись, чтобы не погладить его в последний раз, Таня подошла к столу, на котором стояла в серебряном ведерке бутылка вина:

- Макс, хотите шампанского?

- Когда сменюсь с дежурства, с удовольствием выпью за ваше здоровье.

- Ах да - дежурство. А я себе налью. А что там за шум?

- В банкетном зале продолжают веселиться...

- Мы задержимся еще на полчасика и поедем домой! - решительно заявила Татьяна, в глубине души опасаясь, что охранник будет настаивать на выполнении инструкций Великого.

- Как скажете.

В дверях Макс едва не столкнулся с горничной, вызвавшейся в этот день помогать костюмершам "Контес".

- Вита, какие-то проблемы? - спросила Бачурина, заметив на лице девушки легкую тень обеспокоенности.

- Татьяна Николаевна, вас разыскивает Гайнанов.

В приходе Андрея Дмитриевича не было ничего удивительного. Бывало зам Великого посещал "Контес" по много раз на дню. Гайнанов вошел не постучав, что было на него совсем не похоже. Левый глаз мужчины оказался подбит, кожа вокруг уже стала желтеть. На лице застыло мрачное и при этом несколько растерянное выражение. Торопливая чистка не смогла удалить с дорогого костюма пятна грязи и машинного масла. При виде посетителя Татьяна Николаевна не удержалась от возгласа:

- Андрей Дмитриевич, что с вами?

Остановившись в трех шагах от стола, Гайнанов без всяких вступлений выпалил:

- Самолет разбился.

Таня непонимающим взглядом смотрела на Гайнанова, ожидая пояснений. Где-то под сердцем шевельнулась холодная змейка. Но нет, в такой день не может произойти ничего плохого...

- Самолет Петра Алексеевича разбился, - повторил Андрей Дмитриевич. - Никто не спасся.

С тихим жалобным звоном упал бокал и пролитое шампанское, вырисовало на ковре темное пятно в форме адамовой головы. Женщина посмотрела на подбитый глаз Гайнанова, на его помятую одежду. В голове мелькнула совершенно дикая мысль: как же удалось выжить Гайнанову? Она как-то забыла, что Гайнанов сопровождал ее в Ровск, а не остался с Великим. Перехватив взгляд графини, Андрей пояснил:

- Я попал в автомобильную аварию. Когда сообщили о трагедии, я помчался на Богоявленскую. И не справился с управлением, - и, будто, в чем-то оправдываясь, вспомнил ненужные детали: - Пришлось ждать ГАИ... Поэтому задержался... Сюда приехал на такси.

- Задержался? - переспросила Бачурина, все еще улыбаясь и пытаясь поймать взгляд мужчины: может, все им сказанное - глупый розыгрыш.

- Петр Алексеевич погиб, - опустив голову, выдавил из себя Гайнанов.

Вика, все еще стоящая в дверях, охнула, зажав ладонями рот и страшно округлив глаза. Бачурина посмотрела на девушку, затем перевела взгляд на Андрея:

- Откуда вам стало известно, что самолет разбился?

- Сообщили из центра управления полетами, - Гайнанов посмотрел на часы. Они оказались разбиты при аварии и остановились. Поэтому Андрей добавил, будто это имело какое-то значение: - Не могу назвать точное время. Я запретил сообщать вам, пока не убедился в достоверности информации. К месту падения выехала группа наших сотрудников. Они, к сожалению, подтвердили факт смерти Петра Алексеевича.

- Неправда, - покачала головой женщина. - Вы ошибаетесь. Этого не может быть.

Гайнанов молчал. И по мере того, как длилось это молчание, улыбка сползла с лица женщины, сменяясь траурной маской, делающей ее не похожей на себя.

- Андрей Дмитриевич, не могли бы вы оставить меня на минутку. Я должна побыть одна, - Бачурина едва нашла в себе силы произнести эти несколько слов.

Когда дверь за горевестником затворилась, Таня шагнула к креслу, не в силах больше держаться на ногах. Хрустнуло под туфелькой стекло бокала, раздавленное, как недолгое счастье Бачуриной. Женщина заплакала. Сперва потихоньку, по-бабьи всхлипывая, а затем, уткнувшись в мягкую спинку кресла, навзрыд.

Рабочий день завершился, но мэр Ровска все еще оставался в своем кабинете. Ходосеев размышлял, каким бы образом отнекаться от посещения тещи. Жена пристала: пойдем да пойдем, почти полгода у мамы не были. Да век бы ее не видеть! И уж тем более не этим вечером, который он обещал провести с Викой, своей новой пассией. В самом начале любовного приключения обижать девочку нельзя. Обещал - надо выполнять. А жена, как назло, прилипла: не пойдешь - никогда не прощу. Одна морока с бабами.