- Откуда бомба взялась?! - удивился Охотник, даже не заметив, что говорит вслух.

На экране показывали место падения самолета, хвостовая часть которого была напрочь оторвана взрывом. "Бомба, - глядя в телевизор, подумал Охотник. - Или кто-то влепил в "Гольфстрим" ракету. Хотя это не реально. Слишком много сложностей. Значит, все-таки бомба. Очень, очень интересно. Что бы это могло значить?"

- А, чтоб тебя!.. - Охотник почувствовал запах горелого. Он даже не заметил, что спалил картошку.

Седой еще сидел у телевизора, когда ему позвонил Босс:

- Смотрел телевизор? Приезжай ко мне. Есть что обсудить. - Шеф был недоволен, это чувствовалась в интонациях. Впрочем, в последнее время он был недоволен всем. И больше всего Босса раздражало, когда приходилось узнавать новости из телевизионных программ.

Босс не любил, когда его заставляют ждать, но еще больше не переносил, когда подчиненные не могли ответить на его вопросы. Поэтому Седой сперва связался со своими информаторами, и лишь затем отправился к начальству.

Уже подъезжая к дому Босса Седой получил затребованную информацию и вздохнул с облегчением. Сообщение о взрыве бомбы оказалось газетной уткой. По предварительным данным, авария произошла из-за отказа двигателей. А за технические поломки Седой не ответчик. Боссу не к чему будет придраться, если старик вдруг вспомнит, что хотел утрясти дела с Великим миром.

Что касается сообщения в программе новостей, то журналисты, поверив первому же слуху и спеша передать сенсацию, использовали старые кадры из Боснии, где однотипный самолет "Гольфстрим" был сбит "Стингером". То-то Седому кадры показались знакомыми. А он еще ломал себе голову... Шутники эти журналисты.

В кабинет Босса Седой входил совершенно спокойным. Он знал, что сможет ответить на любой вопрос шефа. А какие это будут вопросы, - догадаться не составляло труда.

Слезы принесли некоторое облегчение. Татьяна постаралась взять себя в руки, прошла в ванную комнату, умылась. С зеркала на нее смотрело мокрое лицо с припухшими красными глазами и искривленным ртом - странная карикатура на прежнюю Бачурину на фоне изысканного костюма.

Не раздумывая, Таня открыла холодную воду и сунула голову под струю.

В катастрофе, унесшей жизнь мужа, Бачурина видела почему-то не несчастный случай, а преднамеренное злодеяние. Эта мысль пугала, но как Таня не пыталась ее отогнать, продолжала вертеться в голове.

Заглянув в кабинет двадцать минут спустя, Гайнанов, удивился перемене, произошедшей с Таней. Она все еще была одета в костюм от Савона, но мокрые пятна на ткани совершено портили производимое туалетом впечатление. Волосы стянуты на затылке в тугой пучок, на лице ни следа косметики. Лишь в уголках глаз - краснота от недавних слез. Бачурина сидела на диване и даже, казалось, не заметила появления Андрея Дмитриевича.

Гайнанов остановился рядом с женщиной, не зная, что сказать в утешение. Но произнести ничего не успел.

В дверь просунулась голова горничной Виты:

- Татьяна Николаевна, к вам посетители.

Бачурина, будто очнувшись от сна, посмотрела на девушку, но ничего не ответила. Испуганная пустым выражением глаз хозяйки, Вита поспешила скрыться. По тому, как горничная выделила слово "посетители" Андрей Дмитриевич понял, что речь идет не о простых визитерах. Он подошел к рабочему столу Бачуриной и, выдвинув один из ящиков, включил спрятанный там монитор. На экране появилось изображение приемной. За столом секретаря устроилась Вита, а перед ним, в одинаковых темных пальто и мятых шляпах, стояли двое мужчин. Находящийся рядом Макс, внимательно что-то изучал. Что именно - рассмотреть не удалось.

- Татьяна Николаевна никого сегодня не принимает, - произнес Гайнанов, наклонившись к микрофону.

- Они настаивают, - последовал ответ Виты и, после некоторой паузы: - Это из госбезопасности.

- Пусть немного подождут, - принял решение Гайнанов взглянув на хозяйку кабинета. На то, чтобы прийти в себя, Бачуриной потребуется немало времени. Но хоть несколько минут Андрей Дмитриевич мог для нее выиграть.

В кабинет, плотно прикрыв за собой дверь, зашел Максим.

- Вы проверили их документы? - поинтересовался Андрей Дмитриевич.

- Удостоверения подлинные. Это люди из областного управления госбезопасности.

- Максим, вы знаете, что Петр Алексеевич погиб? - поинтересовался Гайнанов.

- Да. От Виты.

Макс хотел принести соболезнования Бачуриной, но, взглянув на нее, лишь кратко молвил:

- Я вызвал подкрепление.

Гайнанов смотрел на телохранителя, ожидая пояснений.

- На всякий случай, - пожал плечами Макс. - Как только станет известно о смерти шефа, сбегутся журналисты и прочие любители сенсаций.

- А что будем делать с чекистами? - спросил Андрей Дмитриевич. Татьяна Николаевна которая на протяжении всей беседы сидела, уставившись в пространство перед собой, при последних словах Гайнанова произнесла механическим голосом, как сомнамбула:

- Я не хотела бы, чтобы мне сейчас докучали вопросами.

- Принять их все же придется, - заметил Макс. - У них приказ.

- Может, пригласить юриста? - предложил Гайнанов.

- Юрисконсульт Дома Моды не специалист по уголовным делам и вряд ли даже знаком с процессуальным кодексом.

- Тогда я вызову Зотова, благо он в городе. А до его приезда потянем время. Что скажете, Татьяна Николаевна?

- Поступайте, как считаете нужным, - бесцветным голосом ответила Таня.

Гайнанов достал ежедневник, нашел нужную визитку, набрал номер телефона:

- Аркадий Константинович, необходима ваша помощь. Срочно подъезжайте в офис "Контес". Умер Петр Алексеевич. Соболезнования потом... А сейчас в приемной уже сидит пара следователей. Все объясню по приезду.

Аркадий Константинович Зотов был потомственным адвокатом в надцатом поколении. Его предки прославились множеством выигранных процессов еще в дореволюционных земских судах. Да и сам Аркадий Зотов сделал блестящую карьеру. И если он по-прежнему считал себя ровчанином, то лишь потому, что не менее трех, а то и четырех месяцев в году проводил в родном городе. В числе клиентов Зотова числились многие могущественные люди страны. И среди них Петр Алексеевич Великий.

К счастью для Гайнанова и Бачуриной, Аркадий Константинович в эти дни оказался в Ровске. Более того, сегодня, он обедал в доме на Богоявленской.

Переговорив с Зотовым, Гайнанов вновь вспомнил о телохранителе:

- Максим, возвращайтесь на свой пост. Зотова пропустите в кабинет без предупреждения. Всех остальных - выпроваживайте.

- Я отдам соответствующие распоряжения, но сам останусь в кабинете, - возразил Кузнецов, не считавший Гайнанова своим начальником. - Присмотрю за чекистами.

Андрей Дмитриевич с этой дельной мыслью согласился.

Когда дверь за телохранителем закрылась, Бачурина извинилась перед референтом и прошла в ванную комнату, где имелась аптечка. Выпив успокоительные капли, Таня присела на край ванны, ожидая, когда подействует лекарство.

В кабинет сотрудники госбезопасности вошли, сняв пальто в приемной. Гайнанов обратил внимание на костюмы, явно приобретенные в дешевых магазинах или даже с рук. Облик этих людей как-то не вязался с представлениями широкой публики о сотрудниках могущественного ведомства, стоящего на охране интересов государства. Было ясно, что чекисты, посетившие офис графини, вряд ли окажутся Джеймсами Бондами. Однако они могли бы одеваться с большим вкусом. Чему их только в их шпионских школах учат?

В свою очередь, на чекистов увиденное в "Контес" произвело весьма неблагоприятное впечатление. Проходя по зданию, они слышали шум застолья - звон бокалов и обрывки оживленной беседы. Весело же, здесь встречают известие о смерти хозяина! В кабинете Бачуриной пахло шампанским, открытая бутылка стояла на столе. Вдова имела такой вид, будто только что вышла из-под душа. Видно, перебрала, и ее пытались привести в чувство. Кроме хозяйки, в кабинете находился коротко стриженый парень спортивного сложения. Этот тип не понравился чекистам еще в прихожей, когда придирчиво проверял их удостоверения. Слишком еще молод, а замашки, как у большого босса. Рядом с женщиной еще один, с подбитым глазом, взявший на себя инициативу в переговорах. Костюм "с претензией", но изгажен жирными пятнами. И опять же - фингал под глазом, будто недавно побывал в драке. Хотя, черт их знает, этих "новых русских". От них всего можно ожидать. Офицеры решили, что эти двое - телохранители Бачуриной. "Новые" обожают окружать себя "шкафами".