Алексей считал, что посещение Земли инопланетными существами не могло пройти бесследно. Из памяти народов такое событие не могло изгладиться. Нужно искать. Перерыть библиотеки, музейные и фольклорные архивы. Но с чего же начать?

Как у многих студентов, у Алексея был свой любимый преподаватель, профессор Горский, авторитет которого он считал непререкаемым. После долгих раздумий Алексей решился. Да, только Юрию Андреевичу можно рассказать обо всем. Он поймет и даст совет.

Зеленый абажур настольной лампы рассеивал по кабинету мягкий свет. Вдоль стены, на стеллажах, поблескивали золотом корешки толстых томов. Над ними, с верхней полки, угрюмо хмурились скульптурные портреты обезьяноподобных предков человека и первобытных людей. Вглубине комнаты, над диваном, выглядывала из полумрака рогатая голова тура. Под ней виднелись повешенные накрест ружье и альпеншток.

Стопка бумаги и раскрытая книга белели на столе возле письменного прибора, выполненного в виде альпиниста, стоящего на скальной вершине.

Рядом древняя египетская статуэтка бога Анубиса чуть склонила набок свою собачью голову и, словно прислушиваясь, чутко навострила уши.

Откинувшись на спинку глубокого кожаного кресла, Горский внимательно слушал.

Зная характер профессора, Алексей, по ходу своего рассказа, временами взглядывал на него. Если грубоватое с резкими чертами лицо Горского скучающе вытянется, взгляд потускнеет — пиши пропало. Можно, не теряя времени, откланиваться.

Но пока все шло благополучно. Острые глаза профессора живо поблескивали, а мохнатые брови то и дело слегка приподнимались. Он был явно заинтересован.

— Значит, вы поставили себе цель: найти следы инопланетных пришельцев, подвел итог Горский. — Что ж, одобряю. — И, заметив радость Алексея, пояснил: — Ваш рассказ не вызвал у меня сомнений. Я кое-что слышал о работе Шабалина над электронно-оптической приставкой к телескопам, а его предположения о возможности встречи Земли с когда-то отраженными от нее лучами, пожалуй, можно принять за рабочую гипотезу.

Горский встал и, подойдя к висевшей на стене карте мира, нажал на кнопку выключателя. Яркий свет люстры залил кабинет.

Алексей, хотя и видел профессора несчетное количество раз, не удержался и снова с хорошей завистью оглядел его ладную фигуру. Молодец! Скоро на шестой десяток перевалит, а выглядит как юноша.

— Теперь, уважаемый, давайте решим, где искать, — продолжал Горский, рассматривая карту. — Судя по вашим описаниям пейзажа и обитателей, дело скорее всего произошло в Азии.

— Я тоже так думаю, — согласился Алексей.

Потирая тронутые сединой виски, Горский задумался. Алексей выжидающе молчал.

— Вот что. Ступайте-ка, уважаемый, в ИВАН к ректору. Я ему черкну пару слов. Надеюсь, вам разрешат порыться, где нужно, и окажут содействие.

— Простите, не понял. Куда идти?

— ИВАН — это Институт востоковедения Академии наук, — с улыбкой пояснил Горский.

— Спасибо, Юрий Андреевич. Завтра же приду.

Горский размашистым почерком написал записку, вырвал листок из блокнота и додал Алексею.

— Вот, пожалуйста, ни пуха ни пера! Если найдете что-либо интересное, сообщите.

— Обязательно! Будьте здоровы!

Когда Алексей скрылся за дверью, Горский погасил люстру и вышел на балкон.

Над городом раскинулось звездное небо. Серебристый лунный серп, отражаясь в речной глади, как бы переливался в струях. Легкий, чуть уловимый ветерок освежал.

Немного постояв, Горский вернулся в кабинет. Там все было по-прежнему, только тени в углах словно еще более сгустились.

Опустившись в кресло, он подмигнул бронзовому альпинисту и с улыбкой спросил:

— Ну, а ты что обо всем этом думаешь, дружище?

Весь вечер следующего дня Алексей провел в библиотеке Института востоковедения.

Даже при беглом просмотре картотеки он понял, что на поиски интересующих его сведений придется затратить уйму времени.

Конечно, может выручить счастливая случайность. А вдруг быстро подвернется под руку то, что нужно? Алексей со вздохом покачал головой. По теории вероятности шансов на такую удачу примерно столько же, как и на выигрыш автомашины по лотерейному билету. У другого, пожалуй бы, опустились руки, тем более, что свободного времени у студента не так-то много, но Алексей был настойчив, скорее упрям.

Незаметно подкралась зима. Рядом с общежитием на катке зазвучала веселая музыка. По аллеям и тропинкам пригородного парка пролегла лыжня.

В выходные дни Прохор поднимался чуть свет. Неодобрительно поглядывая на Алексея, он натягивал на свои широченные плечи свитер, надевал лыжные брюки и ботинки, а затем делал попытку соблазнить приятеля:

— Может, соберешься? Смотри, погодка-то какая. Шик-блеск! Лыжи сами бежать будут.

Но Алексей был непреклонен. Никакой потери времени.

— Хотя бы пошел воздухом подышал, — убеждал его Прохор, надевая рюкзак. И какого черта роешься в архивах?

— Значит, нужно. Зря рыться бы не стал.

— Ну валяй, если не надоело. А я, однако, пошел.

Ворча под нос что-то нелестное по адресу одержимых упрямцев, сибиряк шумно выходил из комнаты. Алексей же, вскочив с койки, спешил на зарядку и в душ. Ему снова предстояло разбираться в музейных и фольклорных материалах, благо рекомендация ректора Института востоковедения открыла доступ во все нужные научные учреждения.

Чего только там не попадалось! Древние рукописи, предания, легенды, сказки. Он обшарил все московские музеи, где только можно было рассчитывать найти что-либо имеющее отношение к древнему Востоку. Копался в библиотеках и архивах.

В конце концов, затратив на поиски всю осень и добрую половину зимы, Алексей снова заявился к профессору Горскому.

Юрий Андреевич принял его в своем служебном кабинете.

— Прошу, — указал он на кресло. — Как идут дела — не спрашиваю. Вижу по вашей физиономии, — констатировал он, разглядывая похудевшего расстроенного парня.

Алексей тяжело вздохнул.

— Все осмотрели?

— Все, Юрий Андреевич.

— Может быть, что-то и упустили?

— Да что вы! Уже всем надоел. Скоро гнать будут.

— Да-а, плохи дела, — покачал головой профессор. — Что ж, может быть, поставить на этом точку?

Алексей сделал протестующий жест.

— Не горячитесь, уважаемый. Совсем не обязательно должны сохраниться и попасть к нам следы пребывания на Земле инопланетных пришельцев, если только они вообще когда-нибудь посещали Землю.

— Ну вот, и вы стали сомневаться. А я-то на вас надеялся! — огорченно воскликнул Алексей.

— Дело не только в сомнениях. Не забывайте, уважаемый, что вам нужно учиться и готовиться к дипломной работе. Это нелегко. А вы уже теперь похожи на мумию, — усмехнулся Горский. — Отложите-ка свое хобби до окончания института.

— Юрий Андреевич, а вы, поставив перед собой цель, стали бы при первой же неудаче откладывать ее достижение на неопределенный срок?

— Вряд ли.

— Не вряд ли, а определенно не стали бы. Я тоже такой.

Горский рассмеялся:

— Упрямый?

— Если хотите, да.

— Ладно. Искать, так искать. Но на поблажку при зачетной сессии не рассчитывайте, — предупредил Горский и задумался.

— Как вы смотрите на поездку в Ленинград? — спросил он. И, заметив, что Алексей замялся, понял, в чем дело.

— Насчет расходов не беспокойтесь. Я организую вам командировку дней на пятнадцать…

— Юрий Андреевич, как вас благодарить!

— В Ленинграде — обратитесь в филиал Института востоковедения, Эрмитаж и обязательно в музей антропологии и этнографии. Там подскажут, где еще можно поискать. За письмами зайдете завтра утром. Вопросы?

— Все ясно.

— Действуйте. Всех благ.

Алексей вернулся в общежитие поздно вечером.

Игорь Стрельников и Прохор, позевывая, доигрывали партию в шахматы. Лева Гинзбург все еще где-то пропадал.

— Уезжаю, хлопцы, — с ходу объявил Алексей. — Завтра днем.

— Куда? — удивленно спросил сибиряк.

— В Ленинград. Недели на две.