— Отнюдь, маменька, — осклабился Торус, — ваши разговоры весьма поучительны. Но, поскольку ты сама считаешь их скучными, мы хотели предложить вам скоротать время за более интересным занятием.

— И? — Иса холодно и вместе с тем заинтересованно приподняла красиво очерченную бровь.

— Надеюсь, никто из присутствующих не боится заглянуть в будущее? — Младший эйп Леденваль принял загадочный вид. Илар дернулся и с подозрением уставился на товарища.

— Да, да, уважаемый, — поклонился ему Торус, — вас разоблачили. И теперь вся наша компания жаждет видеть, как вы обращаетесь с Корабельной колодой. Салз, Хельга, не стойте же в дверях, занимайте свободные места и готовьтесь к удивительному зрелищу!

— Ересь! — хрипло каркнул Равелта. — Гадать — значит, заглядывать в тайные помыслы Судии!

— Но насколько я знаю, церковью это не запрещено. — Хозяйка замка пожала тонкими плечиками и послала Абранавелю нежный взгляд. — Ах, сейчас так редко встретишь того, кто умеет обращаться с картами! Илар, будьте душкой, не отказывайтесь!

— А у вас есть Колода? — вскинулся алхимик и на щеках его заиграл румянец.

— У меня есть всё, — скромно потупилась Иса. И тотчас распорядилась принести карты.

Студиозусы меж тем уселись на мягкий диванчик под огромным холстом, на котором была изображена группа элвилин в странной, неприлично облегающей тело одежде. Хельга вся искрутилась, с любопытством разглядывая картину — мужчины и женщины сидели вокруг белоснежного стола в комнате без окон.

И всё равно — света на картине было много. Создавалось ощущение, что мягкое сияние исходит прямо от белых стен. Приглядевшись, мисс Блэкмунд узнала в одном из мужчин призрачного ныне скульптора эйп Леденваля.

— Он считает меня мальчишкой, болван, — злобно прошипел Торус ей в ухо.

— Кто?

— Равелта!

— Ты же говорил, что епископ увлечен леди Исой. Может, он тебя как сына воспринимает?

— Тоже мне, папаша, — процедил элвилин. — Зануда и лицемер, помешанный на музыке. Ему бы несказанно пошли колокола. Подвесить дурака на веревках, и пусть дрыгается.

Мидес дернулся и тихо зафыркал. Иса оторвалась от вязания и подозрительно посмотрела в их сторону.

Тут в комнату торжественно внесли серебряный поднос, на котором лежал синий шелковый футляр, серебром же расшитый. Илар взволнованно привстал с места, и даже вид Катаржины, похоже, не слишком его напугал. А епископ, угрюмо заглянув через плечо рыженькой, провел перстами по лбу и забубнил себе что-то под нос.

— Какая дивная работа, — прошептал алхимик, дрожащими руками доставая карты из футляра, — старинная. Это Венисская Гильдия мастеров?

— Совершенно верно, — промурлыкала Иса, — я когда-то собрала все их шедевры…

— О… — только и смог сказать Абранавель, садясь снова в кресло и любовно перебирая карты с нарисованными корабликами.

— Дорогая, — Равелта подошел к леди эйп Леденваль и навис над ее плечом, — а вы до конца уверены, что это не грешно? По мне, так вмешиваться в дела Судии…

— Ровард! — точно хлыстом одернула его Иса. — Еще минута и я сочту вас трусом!

Ордальон покраснел, потом побледнел и отошел в сторону, сжав зубы так, что желваки заходили:

— Я ничего не боюсь под плащом Судии!

— Ну, вот и славно, — колдунья снова была сама любезность, — Илар, не томите. Начинайте же!

— Леди, одновременно я могу гадать только троим, так что определитесь с очередностью.

— Да, действительно, — Иса как будто только что вспомнила о сыне и его друзьях. — Идея принадлежит вон тем молодым людям, и я уступлю им очередь. А потом, может быть, вы погадаете мне лично, — и колдунья расплылась в сладкой улыбке.

Илар поклонился в ответ, поправил на переносице очки и, поднявшись, прошел в центр комнаты. Глубоко вздохнул, закрыл глаза, взметнул вверх.

Карты медленно и тяжело, точно осенние мухи, поднялись с его узких ладоней, а потом, опустившись к белоснежному пушистому ковру, закружились вокруг ног алхимика. Сначала не спеша и обстоятельно, будто расходящееся мельничное колесо, потом все ускоряя бег, поднимаясь. Через минуту Илар был окружен призрачным мерцающим поясом. Глухо вскрикнул, раскидывая руки по сторонам. Из колдовского вихря вылетели карты и упали к ногам друзей, по три перед каждым.

— Мгла! — Торус возбужденно блестнул глазами. — Переходи в столичный театр, на тебя там молиться станут! Зачем тебе зелья смешивать?

— Боюсь, что в театре я не уживусь, — Илар поправил очки, — терпеть не могу эту пустоголовую богему. Да и с магией там строго, защита стоит.

Салзар, давай, что у тебя?

Некромант поднялся и, сунув карты в руки другу, встал за его плечом, вглядываясь в разномастные кораблики на картинках.

— Прости, но я тебя разочарую… Вот этот галеон, — алхимик постучал костяшкой пальца по карте с торговым судном, — означает, что задуманное тобой не осуществится. И руку к этому приложит кто-то из пришлых. А вот эта карта, — он повернул к Салзару нарисованную шхуну — хорошая. Ты получишь исцеление, причем, и тут паруса зеленые, а значит, причастны к тому снова пришлые. Но, в целом, — он помрачнел и уставился на боевой флейт, — лучше б тебе не заводить друзей, чтобы потом не сожалеть.

Мидес помрачнел и нахмурился.

— Какая еще болезнь? — Торус обеспокоенно глянул на некроманта. — Знаешь, Илар, по-моему, у Салзар вид вполне цветущий.

— Что выпало, то выпало, — алхимик поправил рукава золотистой туники. — Предсказание может касаться и отдаленных событий. Впрочем, он же в любом случае исцелится.

— По крайней мере, я предупрежден, — кисло кивнул некромант и посмотрел на зажатую в руках Торуса часть Корабельной колоды. — Давай, теперь ему предсказывай. А то, что ж я один расстраиваюсь?

Эйп Леденваль фыркнул и, закинув за плечо волосы, вручил карты предсказателю.

Илар посмотрел на картинки и улыбнулся:

— А вот тут — картина иная. Видите торговый пинас? Так что скоро для Торуса грядут большие изменения, к слову, весьма приятные. И тут главную роль сыграет женщина-пришлая. Впрочем, будет и какая-то морока, с давними связанная.

— Давний уже прибрел сюда, а уж в сочетании с матушкой — точно жди неприятностей, — эйп Леденваль мрачно покосился в сторону камина. Там епископ, склонившись к острому уху прекрасной брюнетки, что-то бормотал.

Иса рассеянно кивала, не сводя зеленых глаз с Абранавеля.

— И это гадание, — продолжил Торус, устраиваясь на диване рядом с притихшей Хельгой, — лишь подтверждает мои прогнозы. Ты лучше того, переходи к самому вкусному… то есть, прекрасному, — и он подмигнул девушке.

Мисс Блэкмунд, всё это время сосредоточено изучавшая свои карты, подняла глаза на мужчин: — Я не понимаю. Ведь эта картинка, как я слышала, уже была у Салза? — она протянула Илару боевой флейт под ярко-красными парусами.

— А эта, — Торус ткнул длинным пальцем в торговый пинас, — моя.

— Да, — юная волшебница растерянно взмахнула пушистыми ресницами, — как это может быть? Или колода неправильная?

— Всё верно, — мягко сказал алхимик, отбирая у Хельги теплые квадратики пергамента, — так бывает. Корабельная колода — вещь непредсказуемая.

Если ей не пользоваться, а просто раскрыть и посчитать карты, то всегда получишь девять. И только вступая в связь с игроком или предсказателем, корабли поднимают паруса. Помнишь, что означают эти корабли? — он пристально посмотрел на девушку.

— Нехорошие знакомства и важные события, связанные с дамой-пришлой? — Хельга задумчиво нахмурилась и закусила губу.

— А вот печалиться я тебе не позволю, — Илар улыбнулся и ласково поправил каштановый локон, упавший девушке на лоб. — Видишь? Торговый когг в сочетании с пинасом подтверждает, что радостей у тебя будет больше.

— Вы закончили? — раздался звенящий голос хозяйки замка, и мисс Блэкмунд, повернувшись, поежилась от колкого холодного взгляда. — Господин Илар, я уже начинаю скучать…

— Иду, — алхимик покорно кивнул и направился к камину.