Когда в январе 1986 года президент Рейган наложил запрет на торговлю с Ливией после террористического акта группы Абу Нидаля в римском и венском аэропортах в декабре 1985 года, фирма ’’Оксидентал” смогла легко выполнить это решение. К этому времени благодаря предыдущим усилиям, доход от работы в Ливии составлял менее одного процента от общего дохода корпорации.

Меньше чем за двадцать лет мы добились полной независимости от Ливии. То, что для маленькой, боровшейся за существование калифорнийской фирмы в 1966 году было вопросом жизни и смерти, сейчас для гигантской многонациональной корпорации стало укусом блохи.

В течение этих двадцати лет я часто подвергался нападкам со стороны руководителей нефтяных корпораций за свою роль в Ливии. Мой ответ этим критикам очень простой: я выжил, а они нет. Из-за нашей деятельности в Ливии и связанных с нею проблем фирме ’’Оксидентал” много раз угрожало полное уничтожение. Я твердо знал, что моя задача — защитить капиталовложения наших держателей акций. Именно они пострадали бы, если бы мы потерпели неудачу в Ливии.

Восьмая сестра

Весной 1968 года Поль Гетти написал мне письмо из Саттон-Плейс — его загородной резиденции в Англии. Получив от меня экземпляр годового отчета ’’Оксидентал” за 1967 год и еще не зная, что вскоре ему предстоит сыграть важную роль в судьбе нашей фирмы, Гетти писал: ’’Удивительно, что удается сегодня сделать одному человеку. Мы все знаем о достижениях Тициана в прошлом, но нынешнее поколение не верит, что маленькая независимая фирма может сегодня превратиться в крупнейшую нефтяную корпорацию. Вы доказали, что все еще возможно”.

Без ложной скромности должен признать, что Поль был совершенно прав. Мы привыкли верить, что крупные капиталистические монополии США настолько сильны, что нет никакого смысла пытаться померяться с ними силами — они немедленно проглотят или сметут с лица земли любую малютку, пытающуюся угрожать их гегемонии.

Скептики утверждали, что ’’Оксидентал” никогда не удастся сравняться с ’’семью сестрами”. Если бы я слушал всех, кто говорил: ’’Это невозможно”, мне вообще никогда ничего не удалось бы сделать. Я всегда отвечаю: ”Не говорите мне, что это невозможно, лучше скажите, как сделать это возможным”.

Ниже речь пойдет о том, как нам удалось это сделать.

Годовой отчет, произведший такое глубокое впечатление на Поля Гетти, даже не включал первые прибыли от ливийской нефти, полученные еще при короле Идрисе. Тем не менее в нем говорилось, что впервые общий годовой доход ’’Оксидентал” приблизился к миллиарду долларов.

Как всегда в случае успеха, ливийские доходы доставляли мне и руководству ’’Оксидентал” приятные заботы — нужно было решать, как их лучше использовать.

Мы могли бы просто положить деньги в банк и выплачивать дивиденды из получаемых процентов. Так обычно поступают удачливые игроки в рулетку. Не думаю, чтобы кому-нибудь из держателей акций такое решение было не по вкусу. Но я знал, что ливийские доходы ненадежны. Весь Средний Восток мог в любую минуту взлететь в воздух, как бочка с порохом. Старые арабские монархии, подобные монархии короля Идриса, трещали по швам, готовые уступить место новым мусульманским вождям типа Каддафи.

Не нужно было быть оракулом, чтобы предсказать возобновление вооруженных столкновений между арабскими странами и Государством Израиль и недоброжелательное отношение к американским фирмам на Ближнем Востоке из-за поддержки Израиля Соединенными Штатами. Поэтому мы решили использовать ливийские прибыли на приобретение других источников доходов. Одну за другой мы приобрели ’’Пермиан корпорейшн” и ’’Маквуд корпорейшн”, торговавшие необработанной нефтью (у фирмы ’’Маквуд” были также заводы по переработке природного газа), третью по величине угольную корпорацию в США ’’Айленд крик” и ’’Хукер кемиклз”, которая сразу же обеспечила ’’Оксидентал” первое место по производству нефтехимической продукции. Она выпускала также другие химические изделия и пластмассы.

Приобретая фирму ’’Хукер”, мы, не зная об этом, получили в наследство от предыдущих владельцев массу неприятностей. Дело в том, что с 1941 по 1952 год фирма ’’Хукер” сваливала отходы химического производства на участок земли неподалеку от завода в городе Ниагарские Водопады в штате Нью-Йорк, прикрывая их слоем глины. Затем город забрал себе эту землю, обещав не трогать слой глины. Но прошло время, и новые городские власти построили на этой земле дорогу, потревожив верхний слой глины.

Впоследствии этот район - Лав Канал - превратился в символ загрязнения окружающей среды химическими предприятиями и вызывал эмоциональные отклики по всей стране.

Как только нам стало известно о причиняемых этими химическими веществами неприятностях, фирма ’’Оксидентал”, практически не имевшая никакого отношения к этой проблеме, быстро приняла необходимые меры для их нейтрализации. Было потрачено около двадцати миллионов долларов. Мы считаем, что корпорации должны заботиться об охране здоровья и безопасности людей и защите окружающей среды, и неустанно выполняем это правило.

Однако все это случилось только через несколько лет, а пока мы искали возможности расширить области нашей деятельности, и хотя приобретенные нами химические предприятия, угольные шахты и сеть торговли нефтью и газом приносили большой доход, успешнее всего ’’Оксидентал” занималась поисками нефти и газа. В конце шестидесятых годов нам было необходимо найти новый источник нефти, который смог бы заменить ливийские месторождения, если полковнику Каддафи вздумается их национализировать. Иначе нам самим пришлось бы покупать нефть, чтобы выполнить поставки по уже заключенным контрактам. Мы знали, что нефтяные гиганты скорее отрежут себе носы, чем продадут нам эту нефть по приемлемым ценам.

Нам удалось ее найти... в Северном море.

В то время никому и в голову не приходило, что крупные нефтяные месторождения могут быть найдены в море между Великобританией и Скандинавией. Все привыкли думать, что залежи нефти находятся только в знойных пустынях или обледенелых просторах Арктики. Великобритания, пережившая расцвет империи и промышленную революцию и теперь вежливо соскальзывавшая в эпоху увядания, казалась самым неподходящим кандидатом на роль нефтедобывающей страны.

Министр финансов лейбористского правительства Гарольда Вильсона Дэнис Хили хорошо сформулировал эту мысль, сказав, что открытие нефтяного месторождения в Северном море было ’’первой крупной удачей Великобритании в двадцатом веке”.

Проблема Великобритании, а следовательно, и ’’Оксидентал”, заключалась в том, что англичане не были готовы воспользоваться своей невероятной удачей. Министерство иностранных дел в течение пятидесяти лет имело дело с нефтяными фирмами и концессиями в принадлежавших Британской империи доминионах и колониях. Однако, когда впервые в начале шестидесятых годов появилась надежда найти нефть в водах метрополии, весь этот опыт оказался неприменимым. Правительство отнеслось к этой возможности с такой же беспечностью и безразличием, как какой-нибудь безграмотный шейх, и в первые годы отдало свою нефть ’’семи сестрам” практически задаром.

Только в 1971 году после распределения первых концессий в Северном море Британский парламент наконец проснулся и понял, что подарил нефтяным гигантам богатства страны. Была предложена новая политика распределения второй группы концессий, при которой, как это в свое время было сделано в Ливии, предлагались более льготные условия британским фирмам и мелким независимым консорциумам.

Это решение было для меня сигналом, и я взялся за дело в Лондоне.

Мы создали консорциум для участия в торгах на участки, впоследствии получившие название Пайпер и Клеймор, расположенные в море к востоку от Абердина в северной части Шотландии. Было очевидно, что на этот раз британское правительство будет давать концессии фирмам, обладающим особыми качествами. Прежде всего, они хотели получить доказательства способности фирм добывать нефть, которые мы, безусловно, могли представить. Вторым условием было обязательное участие в консорциуме английской фирмы, предпочтительно из Шотландии.