— Андрей Анатольевич, вы чего по ночам по дому бродите, дежурных пугаете?

— Раз брожу, значит надо, — грубо ответил я и, подойдя к так и не проснувшейся девочке, поднял её на руки. — Просто человека надо хотя бы раз в день кормить, а не держать под капельницей!

— Деда, ты покушал? — спросила меня проснувшаяся Света.

— Да, моя хорошая, покушал. Спасибо тебе, накормила меня.

— Ну, вот и хорошо, — зевнув, ответила она, снова уснув.

Оглядев собравшихся, я, молча, переместился в свою комнату, благо энергии уже немного подкопилось. Уложив девочку в кроватку и укрыв одеялом, задумался. Если они так быстро появились, после того как их вызвали дежурные, то они, похоже, ожидали чего-то подобного от меня, и были на чеку. Нет, реально какой-то заговор против меня. Сперва усыпляют, теперь ещё и следят. Ведь ничем другим невозможно объяснить, как они так быстро появились на кухне, после вызова дежурных.

Переместившись на берег реки, остановился неподалёку от кромки воды, разглядывая спокойное течение. Луна вовсю сияла в небе, что в купе с ночным зрением делало пейзаж немного нереальным, придавая ему фантастический вид другой планеты. Задумавшись о ситуации складывающейся у нас в замке, не сразу заметил, что с востока начали наползать тучи, сверкая в своей глубине разрядами молний. С детства обожал грозу, эту ярость стихий, вспышки многокилометровых разрядов и гром, сотрясающий всё твоё естество.

Попросив Кристину убрать ночное зрение, принялся наблюдать за приближающейся грозой. Дежурные на катере засуетились, дополнительно заводя швартовые, чтобы судно не унесло приближающейся бурей. Каждая вспышка молнии рождала в душе какой-то щенячий восторг. Казалось, что от меня в сторону грозовых облаков тянутся невидимые нити, ероша волосы на затылке. Особенно сильная вспышка заставила все внутренности сжаться от предчувствия чего-то невероятного. Зрение как-то странно перестроилось, мир перестал быть твёрдым и незыблемым. Все предметы обзавелись потусторонним голубоватым свечением, повторяя на них каждый контур, а небо пробороздило множество белых линий, протянувшихся с юга на север.

Казалось, топни ногой и мир вокруг меня пойдёт волнами. Я сделал шаг в сторону реки, в такт моему движению, в воду с оглушительным треском ударила молния, протянувшись от самых туч до поверхности реки. Замерев, я наблюдал за яростной пляской грозовых разрядов. Неожиданно с противоположного берега налетел резкий порыв ветра, толкая меня в грудь. Не ожидая такого, я сделал шаг назад, пытаясь сохранить равновесие. Отвечая моему движению, с неба снова сорвалась молния, вонзаясь в реку уже гораздо ближе, чем первая. Желая проверить возникшею догадку, слегка топнул ногой по земле. Сразу несколько зазубренных зигзагов сорвалось с неба, ударяя в землю в десятке шагов от меня. Грохот просто придавливал к земле.

— Да-а-а-а!!! — заорал я, взмахнув руками.

Небо, отвечая мне, распорола ослепительная вспышка, вонзаясь прямо в поднятые ладони. Ослепительный свет затопил всё вокруг, на несколько мгновений делая окружающий мир похожим на чёрно-белый негатив. Внутри меня взорвался протуберанец, даря волны наслаждения. Энергия, пришедшая вместе с ударом молнии, дарила ощущение всемогущества. Казалось, мне достаточно шевельнуть пальцем, чтобы остановить время. Эйфория безграничного могущества заставляла раз за разом призывать к себе молнии с неба ощущая, как тело переполняется силой.

В какой-то момент времени, почувствовав, что энергии из тела уже некуда деваться, я сделал над собой усилие и выпустил весь океан накопленной мощи в окружающий мир. От меня, во все стороны, покатилась волна света, выжигая на земле всё, что выступало выше нескольких сантиметров, прокатившись по прибрежному пляжу, волна сошла на нет, оставляя после себя круг выжженной и оплавленной земли…

* * *

Интерлюдия

— И чего вы добились своей попыткой удержать его дома? — спросила Надежда Константиновна, глядя в окно в кабинете Дмитрия.

— Ну, мы же хотели, как лучше, — ответил он, прислушиваясь к приближающимся раскатам грома.

Подкрутив фитилёк лампы, сделав свет чуть поярче, он продолжил:

— Андрей хоть и не психолог, но людей чувствует хорошо, и его предположение о нестабильном состоянии психики нашего Деда, подтвердилось его выходкой в воротах замка.

— Знаешь, когда я узнала, что этот посыльный избил моего внука, я бы с удовольствием воскресила этого урода и снова бы убила, раз пять или шесть… — её речь прервала молния, с грохотом, ударившая в середину реки.

— Мне показалось или на берегу кто-то стоит? — спросила Надежда Константиновна, вглядываясь в темноту за окном.

— Да кто там может быть в такую погоду? Только дежурные… — удивлённо спросил Дмитрий, поднимаясь и подходя к матери.

В этот момент в стёкла ударил порыв ветра. Рамы скрипнули, принимая на себя ветровую нагрузку, а в воду ударила очередная молния, высвечивая на берегу фигурку человека.

— По-моему, это наш Дед! — закричал слегка оглушенный Дмитрий. — И похоже молнии бьют прямо в него!

Целая гроздь молний, сорвавшись с неба, ударили в место, где замерла фигурка человека.

— Что он делает?! — Надежда Константиновна в испуге прижала руки к груди, схватившись за воротник халатика. — Он же погибнет!

Как бы подтверждая её слова, в землю ударила даже не молния, а целый столб света, без остатка впитавшись в поднятые руки человека. А потом началась вакханалия, молнии, одна больше другой, раз за разом били в одно и то же место, от грохота, порождённого безумием природы в некоторых окнах, обращённых к реке, повылетали стёкла. Сквозь не прекращающаяся какофонию грохота, было слышно, как в доме встревожено забегали люди, ещё больше неразберихи добавляли плачущие дети. В кабинет Дмитрия толпой ворвались братья:

— Что происходит?! — с порога заорал Валерий, пытаясь перекричать грохот молний.

Дмитрий молча посторонился, давая всем возможность разглядеть безумие, творившееся на берегу. Столпившись у окна, потрясённые братья наблюдали, как человеческая фигурка раз за разом притягивает к себе молнии, не получая при этом ни единого повреждения. И как феерический финал всего этого — ярчайшая вспышка, быстро затухающим кольцом разошедшееся от одинокой фигуры, выжигая всё на своём пути…

— И что это было? — спросил Андрей.

— А это, Андрюша, твой пациент буянит, — ответил Дмитрий.

Хлынувший дождь, окончательно скрыл от зрителей недалёкий берег.

Сознание медленно возвращалось из астральных далей, унёсшееся туда, после получения ударной дозы энергии. По коже пробегали мурашки, заставляя волосы на всём теле шевелиться. В мозгу возникло ощущение открытой бутылки с газированной водой. Там что-то шипело и лопалось. Поднявшись — с запёкшегося в стеклянную массу песка — огляделся вокруг. М-да, накуролесил я тут знатно, обернувшись, посмотрел на замок. Во многих окнах горел неверный свет свечей, тут и там мелькали тени встревоженных обитателей замка. Ну, вот, людей с постелей поднял. Стеной обрушившийся дождь, скрыл от меня замок, оставив лишь размытые пятна слабо светящихся окон.

«И вот что это сейчас было?» — неожиданно задала вопрос Кристина.

«Зарядка от небесной батарейки», — на автомате ответил я.

И только потом, до меня дошел весь момент несуразности — Кристина задала мне вопрос.

«Не понял?» — моё удивление можно было взвешивать на весах, так велико оно было.

«Что ты не понял?» — сварливо поинтересовалась она.

«Ты кто?»

Видимо, я был настолько ошарашен всем происходящим вокруг меня, что более тупого вопроса придумать просто не смог.

«Кто, кто — конь в пальто. Кристина я, твой, как ты называешь меня, персональный глюк».

«Вроде ты раньше была компьютером, а тут как человек заговорила».

«Ничто человеческое нам, компьютерам, не чуждо».

«Это что получается, ты теперь человек, что ли?»