— Двигай.

— Стоять! — опять вмешался Иван.

Пленник остановился.

— Руки за голову, глаза в пол, сесть на корточки! — последовал странный приказ.

Дождавшись когда зэк выполнит команду, Иван снова скомандовал:

— В сторону дома — пошел. Упадёшь, будешь наказан.

Бандит, так в полуприседе и пошел по дорожке. Было заметно, что такой способ передвижения если и не привычен для него, то очень хорошо знаком. Панкратов двинулся следом за ним.

— Вань, — спросил я, прежде чем трогаться вслед за необычным конвоем, — у нас кто-нибудь на стрёме стоит?

— Да, Илья расположился в левой башне. От туда хорошо просматривается и дорога и подступы к воротам. А Наилю я уже отдал приказ закрыть ворота, сейчас подойдёт.

— Когда это ты успел? — удивлённо спросил я.

— Да вот только что, отписался ему и приказал запереть ворота.

Покрутив головой подумал, что молодые быстро приспособились к новым возможностям, вот уже и приказы отдают на расстоянии.

— Ну хорошо, тогда пойдём общаться по душам с криминальным миром.

Вход в подвал, располагался в том же громадном предбаннике замка. Открыв перед нами дверь в дом, Иван свернул на право, и подойдя к неприметной дверце, притулившейся возле стенда с кинжалами, распахнул её, сказав зэку:

— Встать, лицом к стене, руки не опускать!

Выполнив все команды, зэк непроизвольно застонал, видимо неловким движением потревожив перелом.

— Начальник, руку больно. — жалобным голосом проблеял он.

— Молчать! — в ответ рявкнул Панкратов. — Андрей Анатольевич, вам что-нибудь нужно для допроса?

— Нет, — мотнул я головой, — всё что нужно у меня с собой.

— Хорошо. — ответил он. И уже обращаясь к бандиту, скомандовал:

— Сесть на корточки, спускаешься по лестнице вниз.

В подвале было темно. Ну конечно, электричество кончилось пять дней назад, а новых источников света ни кто не подвёз. Как наш пленник не переломал себе ноги, спускаясь в такую темень, я не понял. Остановившись на пороге темноты, понял, что с подвалом я переборщил.

— Минутку. — послышался голос Ивана, который успел сделать несколько шагов в темноту.

Раздалось шуршание, он что-то пробормотал, потом в темноте появился слабый зеленоватый огонёк, который через несколько секунд вспыхнул ярким светом химического фонаря, окрашивая лицо Панкратова в зеленоватыйтон, делая его похожим на какого-то инопланетянина.

— Нам сюда. — указал Иван на дверь, которая стала заметна в неверном свете фонаря.

— Совсем я расслабился. — со вздохом сказал Иван. — Забыл главное правило службы ФСИН. - покрутив продукцию местного криминалитета в руках, он выкинул его в темноту подвала.

— Какое правило?

— «Не конвоируй заключённого, пока не обыщешь его до трусов». У этого отморозка, нож был в ножнах на спине, под воротником. Как в темень зашли, он его незаметно и достал. Не успей я среагировать, стал бы пациентом Катерины.

— Хорошо, тогда затащи его в эту комнату, пообщаемся. — сказал я, открывая дверь.

Иван подхватил зэка за воротник арестантской робы и потащил в комнату. Комната, вернее закуток, три на три метра, представляла из себя склад какого-то хлама, неопределённого назначения.

— Кидай его сюда. — указал я на центр.

Держа в одной руке химический фонарик, Иван затащил тело в каморку и бросил его на пол, не заботясь о здоровье пленника.

— Вань, пока это хмырь не пришло в себя, хотел спросить, неужели в службе исполнения наказаний стали готовить таких крутых бойцов?

— С чего это вы взяли? — в неверном свете фонаря эмоции на лице было сложно разобрать, но судя по голосу, он слегка удивился.

— Ну, эта твоя фраза про обыск и конвоирование наводят на определённые мысли.

— А, вы про это… — немного помолчав, он всё же ответил. — Во время обучения мы несколько месяцев проходили практику в одной из тюрем министерства юстиции, для расширения кругозора, так сказать. Вот там один старый майор и научил меня многим премудростям несения службы. А тут я прокололся, не обыскал его. — Иван сокрушенно покачал головой. Тень, отбрасываемая его головой, в причудливом танце заметалась по стенам.

— Да ладно тебе, не грузись, — махнул я рукой. — Когда мало практики, немудрено и забыть некоторые детали.

— Нам нельзя ничего забывать. — ответил Иван.

— Вань, бросай ты свой пафос, относись к жизни проще…

В этот момент, пленник зашевелился и со стоном попытался приподняться. Пока он окончательно не пришел в себя, снял с него вместе с ремнём кобуру красного цвета, надписью на клапане «От товарищей по оружию, на долгую память. Служи верно!!!». Эту кобуру, вместе с наградным пистолетом, брату подарили на пятидесятилетний юбилей. На работу он ходил только с ним, табельный пистолет лежал в сейфе на работе.

Пока возился с кобурой, крепил её на свой ремень и пристраивал на место пистолет, бандит полностью пришёл в себя. Присев рядом с ним, попросил:

— Вань, дай фонарик.

Иван протянул требуемое, тени в ломаном беге вновь метнулись по стенам. Взяв фонарик, осветил лицо бандита. Тот уже полностью оклемался и напряженным взглядом рыскал вокруг, видимо просчитывая ситуацию.

— Живой. — удовлетворённо сказал я. — Ну что ж, тогда пообщаемся.

Пленник промолчал, видимо не желая разговаривать.

— Тебя как звать то? — начал я с самых простых вопросов.

— Меня не надо звать, я сам прихожу! — по хамски ответил он.

— Ты уже забыл второе правило? — удивлённо спросил его.

По лицу бандита пробежала тень, ага, помнит, и о наказании знает.

— Мне повторить вопрос?

— Академик. — сказал как выплюнул.

— Ты мне своё погоняло не втирай, и уж ни как на Академика ты не тянешь, максимум на бабана, хотя нет, до него тебе тоже далеко, сявка, вот кто ты. — склонив голову на бок посмотрел на его разбитое лицо, вздохнув спросил. — Как мать тебя назвала, когда родила такое?

Видимо вопрос про мать, задел бандита за живое. Даже в зелёном свете фонаря было видно как лицо его побледнело, на скулах вздулись желваки.

— Не трогай маму, паскуда! — выкрикнул он.

Если бы за моей спиной не маячила огромная фигура Панкратова, то бандит уже бросился бы на меня.

— О матери надо было думать раньше. — спокойно ответил я ему. — Как звать тебя! — уже в голос заорал я.

От неожиданности, пленный вздрогнул и если бы не лежал на полу, то от неожиданности мог бы и упасть.

— Кирилл… — сквозь зубы ответил наконец-то он.

— Ну вот, лёд тронулся, господа присяжные заседатели. Продолжаем наше собрание.

Достав из кобуры пистолет, продемонстрировал его бандиту.

— Откуда взял волыну?

— Не знаю. — ответил он, но при этом его взгляд вильнул в сторону.

Понятно, врёт. Без лишних слов прикоснулся одной рукой к запястью его левой руки, другой рукой к его голове и применил умение. Тело у моих ног задёргалось в конвульсиях.

— Ненужно врать, — сообщил я, когда он очухался после разряда, — где взял пистолет?

— Незна-а-а!.. — криком прервался его ответ.

Отпустив его руку и дождавшись когда он снова придёт в себя, с печалью в голосе сказал:

— Пойми, если ты думаешь, что привык к боли, то спешу тебя огорчить, электричество единственный раздражитель, к которому не может приспособиться тело. Я буду раз за разом подавать разряд и каждый раз ты будешь испытывать боль как будто в первый раз. Или ты у нас извращенец и боль тебе нравится?

— Хорошо, — прохрипел он, — скажу, только не надо больше бить током.

— Ну вот Кирилл, стоило ерепениться и доводить себя до такого? Так где ты взял пистолет?

— Вчера, мы пошли в набег. — начал он свой рассказ. — Нужно было припасы пополнить, монстров стало меньше и мы решили пройтись по городу, пощипать магазинчики. Когда мы из капельницы выходили, то заметили троих — одного старика, фраера и метёлку. Ну братва и решила, деда в расход пустить, а метёлку с фраером к нам на виллу притаранить, мы там бордель решили сделать.