непосвященных запрещена, вероятно, из-за того, что среди волшебников, к сожалению, встречаются люди злые и корыстные. Но тому существует и другое объяснение. Люди по своей сути завистливы, и лишь не многие могут загнать собственную исключительность в рамки общепринятых норм поведения. Получается, что два мира: волшебный и традиционный, не должны пересекаться. Люди непосвященные имеют полное право знать о грозящей им опасности. Знание вооружает. Сколько бы раз человек не повторял: «все будет хорошо», почувствовать себя в безопасности он может только тогда, когда будет знать правду. Придя к подобному выводу, Ларри уверовал в его справедливость. Тех денег, что ему были положены за публикацию «Призрачного замка» хватит для того, чтобы скромно прожить, пока он будет работать над «Приключениями мага».
Теперь Ларри располагал массой времени, но был лишен свободы передвижения на неопределенное время. Заточения, пусть даже в красивой клетке, он не выдержит. Вывод напрашивается сам собой: параллельно с полицейским расследованием он должен заняться собственным, и доказать свою невиновность. Как ему сейчас необходимо было Огненное Кольцо. Ларри оторвал взгляд от экрана монитора и вновь попытался восстановить в памяти злополучную ночь. Вид обреченной молодости, кого угодно мог вывести из равновесия. Ночь, бледный свет Луны, кровь и еще раз кровь. Затем, испуг, когда рядом случайно оказался полицейский патруль. Бегство, которое избавило от расспросов, но не решило проблемы. Что за ней кроется, Ларри еще предстояло узнать. Благодарение Провидению, что в небольшом пространстве библиотеки нашлось место для кресла-качалки. Монотонные, размеренные движения успокаивали. Тишина, такая же, как и сегодня ночью. Лондон будто вымер, и это несмотря на самый разгар туристического сезона. Время совершения преступления – около полуночи, и по городу вполне могли бродить любители ночных приключений. Случайно или нет, но на месте гибели оказались лишь трое: убийца, его жертва и Ларри. Случайно или нет, но несчастная Инесса успела сказать те несколько слов, которые на первый взгляд казались бессмысленными, и в здравый смысл которых Ларри еще предстоит поверить. «Пятница 13» – дата приблизительная, но вероятная. В июле нет пятниц, приходящихся на 13 число, но что-то должно было произойти в этот день. Календарь, стоящий на компьютерном столе, заключенный в рамку для фотографий, был беспристрастен. Август – месяц, который может разрешить эту загадку, но не исключено, что событие, о котором говорила Инесса, уже произошло в июне-месяце. За дату зацепиться не удалось, придется взглянуть на это запутанное дело с другой стороны. Инесса, Инесса, не вовремя ты умерла, и навсегда унесла с собой тайну, что же должен был забрать с собой Ланселот? Разгадку надо искать в личности этого человека, о котором Ларри пока ничего еще не знает. До возвращения Женевьевы можно было попытаться связаться со всеми, кого могла побеспокоить полиция в поисках Ларри Ланкастера. Такое имя выбрал он себе сам, а раньше у него было иное имя. Если взять его снова, не будет ли это расценено, как возвращение к той, прошлой его жизни? Надежный друг СОПМнаР мог осуществить связь с любым из пользователей, адрес которого находился в памяти совершенного определителя мыслей на расстоянии. Ни один традиционный компьютер или мобильный телефон не мог сравниться с СОПМнаРом в точности получаемой информации, он считывал любые тайные, тщательно скрываемые мысли. Ларри совсем необязателен был прямой контакт с оппонентом, для того, чтобы попасть в его информационное поле. Набрав шифр, он остановил свой взгляд на черной дыре экрана. За те две секунды ожидания он успел вызвать в памяти образ худого, рассеянного вида молодого человека с коротко постриженными темно русыми волосами, единственное, что изменилось в его облике за те шесть с половиной лет, что пролетели со времени окончания школы. Во всем остальном, а особенно в привычке смешно морщить лоб в минуты раздумий, Саймон Финниган ничуть не изменился. О, счастье, Ларри сразу же поверил в удачу, СОПМнаР не мог ошибиться. Саймон вместе с семьей, супругой и маленькой дочерью, отдыхал на море, в Испании. На экране промелькнули, словно кадры из рекламного ролика, картины их беззаботной жизни на побережье Средиземного моря. «Привет, Ларри. У нас все отлично, исколесили почти все побережье, жаль, что тебя с нами нет. Ведмина часто о тебе вспоминает. Надеемся, что у тебя все нормально. По возвращению в Лондон, первым делом отправлюсь в книжный магазин, чтобы приобрести «Летящего по волнам». Желаем тебе успеха», Саймон и Ведмина. За этот неиссякаемый энтузиазм Ларри и любил чету Финниганов, а, может, и не только за это. Очень трудно формулировать, за что ты любишь друзей, а если по-другому, то это уже не о друзьях. Да, действительно, жаль, что Ларри сейчас не в Испании, наверное, многих неприятностей можно было бы избежать. Ну, да, ладно, взгляд его потеплел, когда он всматривался в довольные лица Саймона и Ведмины, главное, что они счастливы, и пусть, ничто не омрачает их отпускной идиллии.
Вновь опуская пальцы на клавиатуру, Ларри размышлял, кто будет следующим: Исаак Монморенси, Ирида Кроуни, Рокки или Патти Мал, Истфайе? В первую очередь, надо связаться со своими родственниками, четой Мал,Истфайе. Представляя, какое впечатление на них произведет его просьба, Ларри до крови прикусил губу. Его отношения с троюродным братом – Рокки, нельзя было назвать простыми. Как объяснить Рокки, что происшедшее с Ларри, является случайностью, и могло произойти с любым? Патти, его золовка, если не поверит, то хотя бы не станет обвинять его во всех неудачах, свалившихся в последнее время на семейство Мал,Истфайе. Рокки, же, напротив, припомнит Ларри все: и его, Рокки, зимнее купание в Серебряном ручье шестилетней давности, и смерть родителей и незадавшуюся семейную жизнь и, даже, Ларри горько усмехнулся, творческие неудачи. Пальцы Ларри зависли в нерешительности над клавиатурой СОПМнаРа. В такие мгновения он привык прислушиваться к себе, но внутренний голос его сейчас безмолвствовал. Отсутствие положительного ответа – это тоже своеобразная подсказка. Исаак Монморенси, как всегда, захочет узнать все в подробностях. Черт возьми, аналитический склад ума может иногда служить помехой нормальным человеческим отношениям. Лучше признаться Ириде, а уж она найдет способ доходчиво довести полученную информацию до Исаака. Ларри едва успел набрать шифр мисс Кроуни, как хлопнула входная дверь. Вернулась Женевьева, только вот, что-то рано, отметил про себя Ларри.
– Привет, – голос Женевьевы был слышен по всей квартире, – законспирировался?
Глупый вопрос, лучше бы молчала. Ларри резко захлопнул крышку СОПМнаРа, не дождавшись появления на экране монитора Ириды.
– Почему же, глупый? – Женевьева сделала едва уловимый знак руками. Синие глаза, не отрываясь, смотрели на Ларри.
Он все понял и подошел к ней. Ее ласки были более сдержаны, чем любовный пыл Патти Мал,Истфайе, но именно сейчас он не желал бросаться в омут любовных утех. Кажется, Женевьева догадалась об этом. В ее взгляде мелькнула неприязнь, так могла смотреть отвергнутая женщина. – Ты рассчитываешь, что я буду молчать? – Ларри показалось, что она сейчас рассмеется ему в лицо, – Не надейся.
Он почувствовал, что требовательные руки его больше не удерживают. Женевьева заняла место в кресле-качалке. Он направился к окну, которое выходило на Кессингтон-стрит. По летним улицам беззаботно бродили туристы, была вторая половина дня, еще немного и, закончив трудовой день, потянутся домой вереницы рядовых англичан. Пожалуй, будет нетрудно затеряться в их толпе. Но не стоит об этом думать,
догадается прозорливая Женевьева. В городе по-прежнему было душно. Даже близкое расположение набережной Темзы, не спасало от жары, царившей повсюду. Она сковывала, душила, лишая выбора, вот, как эти сильные руки, что обняли его за плечи. – Прости, любимый. Я не хотела тебя обидеть.
Ларри молчал, раздумывая, что ему сказать в ответ. Не правы были оба, и он и она, которая все же нашла в себе силы и сделала первый шаг к примирению. В том правда есть, умей прощать, – это его собственные слова. Ларри прислушивался к ним, будто в первый раз, – Хорошо, Женни. Давай обедать, я здорово проголодался.
