– Осторожно! – воскликнул Лантеги и даже нащупал среди осколков пистолет потерявшего душу сыщика, но не успел выстрелить. Куда быстрее оболочка на раме оживилась и, шустро развернувшись, ударила Карнелия. Барон отлетел прямо в свое купе, ударился головой и сполз на пол. Лантеги находился поблизости, почти на пороге купе, и трижды выстрелил во врага. В горло, в лоб и солнечное сплетение, как и было положено, только вот потом сам распластался на полу и подняться уже не смог. Поезд начал с отвратительным, пронзительным скрипом тормозить, вагоны раскачивались, и дышать было нечем. Теряя сознание, Кристоф еще пытался вообразить, что творилось вокруг состава и как липли к колесам вражеские сгустки. Еще он слышал крики, и последней его мыслью было: «Простите».
Когда поезд совсем остановился, последние два вагона едва не завалились набок. Потом с неба на первый вагон упал ослепительный свет прожектора, и кто-то из пассажиров стал с надеждой кричать о сыскном корабле. Однако аура по-прежнему атаковала.
– Не двигается, – вынужден был признать тщетность своих попыток один из машинистов. Убрав руки от панели управления, он теперь пытался разглядеть, что происходило снаружи.
– Банда, – подытожил второй машинист. – Что же они за твари аданейские такие?
Второй сыщик-наблюдатель, Воибор Сони, стоял возле запертой двери кабины с оружием наготове. Он пытался связаться с Фортоном, но никак не мог пробиться.
– Попробуйте еще раз, – попросил он тогда машинистов.
Они, конечно же, послушались, но ничего не изменилось. Поезд по-прежнему лишь стонал и дергался на месте.
– Колеса что-то держит, – не сомневался первый машинист, а второй объявил, что кому-то было бы неплохо эти самые колеса освободить.
Все это продлилось недолго, потому что аура уже потихоньку проникала в кабину. Становилось душно, и пойманные в ловушку машинисты и сыщик потеряли сознание. Враг не успел их выжечь, потому что его отвлек проникший через лобовое стекло луч прожектора. А далее в кабину переместились двое: Дафнис и Мэй. Ангарда мигом зажег на панели управления большой темный круг, тем самым включив мощный прожектор на носу поезда. Аура в кабине не была в оболочке, поэтому первым ее инстинктом было сорваться к источнику света – подпитке, что она и сделала. На это было и рассчитано. Когда в кабине стало легче дышать, Мэй утвердительно кивнула Дафнису и поспешила в вагоны. Члены банды действовали очень быстро и четко следовали плану.
Крылатый корабль «Прожектор» теперь, напротив, отключил свой луч, развернулся и выдвинул пушки. Выстрелил капитан Джереми не снарядами, а крупными шарами, напоминавшими светары. Они упали в стороне от поезда и корабля и при столкновении с землей озарились ослепительным светом. Вся аура в округе зашипела и ринулась к новым мощнейшим источникам подпитки. Про поезд она на время забыла.
Дафнис дождался того момента, когда колеса будут свободны, и сумел заставить поезд двигаться. Тронулся механизм с не менее пронзительным скрипом, чем тормозил. Враг почувствовал, что цель его пытается сбежать, и поспешил обратно к составу. Однако вскоре корабль банды сделал круг над путями и растворился в пространстве вместе с поездом. Исчезли также снаряды-светары, и аура стала клубиться над пустыми рельсами. Враг еще блуждал в том месте какое-то время, но затем и он растворился, потеряв цель. Наступила тишина.
– Я вижу, что у тебя дергаются веки, – пробился в сознание Кристофа знакомый голос. – Давай, открывай глаза. Не изображай. – Да-да, наглый знакомый голос.
Ученый сморщился, как делал это постоянно в последние дни, из-за боли. На этот раз ему показалось, что веки стали свинцовыми, а голова его вот-вот взорвется. Еще сильно драло горло, и все же Лантеги судорожно втянул в себя воздух. Потом еще раз.
– Спокойней, – посоветовал все тот же знакомый голос. – Воздуха теперь хватит, дыши спокойно.
Кристоф все же сумел открыть глаза. Сначала контуры склонившегося над ним человека были смазаны, потом Лантеги понял, что рядом с ним и вовсе стояли двое. Но ближе всех, конечно…
– Дафнис, – сипло произнес Кристоф и откашлялся. Звук собственного голоса его напугал. Впрочем, следующие слова он сказал заметно лучше: – Не думал, что буду так рад тебя видеть.
– Говорил тебе не раз: все еще будете у меня в долгу, – напомнил ему Дафнис, и хоть и сказал это серьезно, следом широко улыбнулся. – Ты просто счастливчик, Кристоф.
– Как у кошки, много жизней, – бодро заметила Мэй Квейт. Она тоже там присутствовала, сидела на стуле чуть в стороне.
Лантеги до ужаса надоело ощущать себя больным и просыпаться в компании заботливых здоровых, но что поделать. Аккуратно приподнявшись, он стал совершать неспешные повороты головой, чтобы осмотреться. Резкие движения пока что вызывали головную боль, поэтому он не торопился. Лежал он на диване в игральном зале на борту «Прожектора». В том самом игральном зале, в котором Тэас не так давно устраивал иллюзорный матч по вальто. Вспомнив об этом, Лантеги перевел взгляд на Мэй.
– Все же в банде, детектив, – отметил он и слегка улыбнулся.
Квейт проследила за его взглядом и тоже осмотрела игральный зал.
– Я знаю, о чем вы вспомнили, – сказала она Кристофу. – Еще я понимаю, что значит чуть не погибнуть от ауры в поезде. Рада, что Кьюлак позволил нам помочь вам. Он, кстати, вас подлатал немного, а то все руки у вас были изрезаны стеклом. И не только руки.
Кристоф тут же приподнялся и одновременно с этим спросил:
– Подлатал искрой?
Квейт лишь утвердительно кивнула.
– Где он? – в таком случае поинтересовался Лантеги. – Тэас?
– Не поднимайся, мы позовем его сюда, – сказал Дафнис. – Только не вздумай называть его Тэасом и не перечь ему. Сразу же дай клятву, если хочешь выжить.
Серьезность, с которой бунтовщик Дафнис перечислил эти правила, взволновала Лантеги.
– Так лидер у нас и вправду теперь другой? – спросил он. – Демон?
На этот раз утвердительно без слов кивнул Дафнис, а Мэй решила сменить тему:
– Кстати, для меня честь, лэн Лантеги, с вами познакомиться. Еще один ученый, оживлению которого я рада. – В качестве официального приветствия она протянула ему руку и тоже посоветовала: – Дайте Кьюлаку клятву, иначе погибнете. Пойду позову его. Он ждал, пока вы придете в себя.
Когда она поднялась со стула, Кристоф вдруг вспомнил:
– Детектив, Эдвард арестовал Рендела. И последние два письма, которые Кьюлак отправлял, Рендел так и не получил.
– То есть Кьюлак ошибся адресом? – спросила Квейт. – В это сложно поверить.
– Нет, письма были отправлены в дом Рендела, но оба раза вмешалась воровка Мари. Так что о клятве Рендел просто не знал, вот и не дал ее. Он боялся, что вся банда погибла, не знал, где искать Кьюлака.
Мэй же тогда подумала о другом. Она прикрыла глаза и, едва заметно вздохнув, спросила:
– Как Эдвард?
– Старается, – грустно ответил ей Кристоф. – Пожалуй, даже слишком. Не думаю, что будет долго верить в нашу ложь. Такими темпами он мало проживет.
– Вот этого не надо, – не согласилась Квейт. – Нужно будет, уведем его подальше от правды и врага. Ладно, пойду звать Кьюлака.
Она ушла, а Кристоф сразу же спросил Дафниса:
– И как она вам?
Ангарда глянул сыщице вслед, сложил ладони и ответил:
– Ну, Кьюлак изменил ее, конечно. Самодеятельность он быстро из нее выбил. Делает она теперь все шустро и как надо.
– Выбил, значит, – мрачно повторил Лантеги. – А из тебя, Дафнис, он тоже выбил самодеятельность? Скажи мне, что довело Тэаса до применения искры?
– В ситуации с тоннелями виноват я, – неохотно признал Ангарда. – Теперь я этим не занимаюсь. Да, я понимаю, что, если бы не тоннели, был бы Тэас, а не Кьюлак. – Дафнис выгнул спину и потянулся, затем похлопал Кристофа по плечу и напоследок еще раз проинструктировал: – Следи за каждым своим словом, когда будешь говорить с искрой. Запомни, Тэас и Кьюлак – личности разные. Привыкай потихоньку к искре, к переменам в банде и не медли с клятвой. Рад, что Кьюлак дал тебе шанс.
