И вот они вновь опоздали. Внезапно раздался вой. Все узнали этот вой, то была пожарная сигнализация. Всё складское помещение стало заливать пеной.

— Твою мать! — воскликнули почти все хором.

— О нет, всё пропало! Нужно срочно что-то сделать, иначе всё было зря! — запаниковала Одри, застряв на входе. Август же, окинув всех взглядом и, тяжко вздохнув, взмахнул всем и забежал внутрь.

— Всем внутрь, уже поздно плакаться об помещении! Спасём хоть тело от намокания!

По пути он схватил простынь в одном из шкафов. Одри и Энтони забежали следом, и, подхватив эту простынь, встали вокруг тела, прикрыв его от всеуничтожающего душа. На них все продолжала и продолжала капать пена, которая при соприкосновении набухала и пахла всевозможными химикатами. С каждой секундой складывалось ощущение, что тут начался настоящий снегопад и трио героев в конечном счете станет снеговиками. Энтони даже чихнул пару раз оттого что ему что-то залетело в нос, но простынь он удержал.

И вот стихия была побеждена, снегопад закончился, а аромат пластмассы пропал, заменив собой ужасающий запах химии.

— Я думаю, сейчас не лучший момент для шуток, но мне надо убрать свою бороду, она жутко чешется, — сказал Энтони, после чего они отряхнули простыню, высыпали пену в сторону, и инженер принялся чесаться и соскабливать с себя эту гадость. — Вот так гораздо лучше… Ох, что же за безумие здесь происходит.

— А это нам и надо выяснить, — сказала Одри, вглядываясь в окружение, по большей части на потолок, в попытке понять где горело. Стало очевидно, что кто-то устроил небольшой поджог локальных масштабов прямо у детекторов дыма, чтобы вызвать бурю. Побродив по сугробам, она нашла небольшой бугорок пены на одной из свай. Подвинув пару коробок и ящиков, она взобралась на них и, чуть высунувшись в щель между ними, она аккуратно прощупала этот белый комок. Почистив его, она обнаружила зажигалку, на которой были следы расплавленного пластика. Проследив где точно он находился, она спустилась и нащупала на полу две половинки цепи, тех самых, что были в коптильне.

— Удалось что-то выяснить? — спросил Энтони, счищая с себя остатки пены.

— Ага, я знаю причину возгорания. Кто-то зажег зажигалку и повесил на нее эту цепочку… Быть может, это была сама Анастасия, которая таким образом хотела об этом предупредить.

— Ты о чём… Уж не о том ли кровавом послании? Я тоже его видел! — Ответил парень, убирая пену со своего платка-галстука.

— Ага, скорее всего, там не хватало последней буквы «ь».

Одри уже трясло от этой буквы, что её все пропускают…

— А я нашел другое её предсмертное письмо, — сказал Август, ошарашив остальных.

— Правда? Где? — спросила детектив.

— В ее руке… К сожалению, из-за крови и пены оно намокло и пришло в негодность. Но я узнаю эту бумагу, эта та самая бумага из печатной машинки…

Теперь у Одри была очередная зацепка. Ибо, скорее всего, это была не предсмертная записка, а послание убийцы, заманившего ее в ловушку. В любом случае, сейчас она была слишком липкой и мокрой, чтобы хоть что-то решать. Надо срочно освежиться и собраться с мыслями, чтобы объединить все факты в одну цепь.

— Думаю, что уже ничего не попишешь, и можно просто накрыть тело, — предложил Энтони.

— Согласен, — сказал Август, после чего они аккуратно опустили покрывало, скрывая жертву и стряхивая остатки пены в сторонку.

— Думаю, нам не помешает сейчас принять тёплый душ. А затем соберёмся и решим, что делать дальше, — предложила Одри.

— Полностью согласен. Чур я первый моюсь, — сказал Энтони.

— Окей, ничего страшного, я подожду и так, — отмахнулся Август, и Одри в паре с Энтони вышли со склада.

— Тебя проводить? — предложил Макс.

— Я сама найду дорогу, — фыркнула та на него и отправилась дальше. Разминувшись с инженером у мужской душевой, Одри прошла мимо гнетущих комнат и заперлась в женской душевой. Здесь было стерильно, довольно мило и спокойно. Белая плитка и безупречная чистота. Сбоку были крючки с полотенцами и столиком для вещей, тут даже была сушилка для полотенца, а в углу виднелась герметичная душевая кабина, на случай, если захочется поплавать. Раздевшись и накидав одежду на сушилку для полотенец, девушка зашла в кабинку, и включила душ.

Как же хорошо было сполоснутся от всей той гадости, в которой она чуть ли не плавала. Эх, пропало то место преступления, словно его и не было… Теперь это погребённые пеной заснеженные равнины с холмами…

Вдоволь расслабившись, и распарившись, Одри хотела было выйти отсюда. Вот только ручку заклинило. Осмотревшись вокруг, девушка вдруг осознала, что вода не сходит, и находится сейчас на уровне колен. Попытавшись было отключить подачу воды, она ужаснулась оттого, что вентиль сломан. Это было явно очень плохо и кем-то подстроено. Но самым кошмарным было для нее увидеть, что по ту сторону запотевшего стекла находится тёмный силуэт, и это при том, что она закрывала за собой двери…

Нет, нет нет, она не могла стать очередной жертвой, не сейчас и не при таких обстоятельствах. Она же в шаге от поимки загадочного убийцы, надо было только понять, как все было на самом деле, соединить в единый пазл, распознать ложь и определить преступника, уличить чёртового перевертыша…

Одри пыталась выбить дверь, или на худой конец разбить стекло, но оно предательски не поддавалось, а силуэт по ту сторону стекла молчаливо стоял и наблюдал за происходящим. Девушка даже закричала от безысходности, но всё бестолку, сколько бы она ни старалась, сколько бы ни кричала, ничего не получалось. Никто не пришёл её спасать, а вода всё продолжала подступать… Все, что оставалось — сдаться и безысходно стучать головой о стенку душа.

Очнулась девушка в тесном темном помещении, которое едва освещалась через горизонтальные просветы впереди. Она помнила это место, это был их старый шкаф. Осмотревшись по сторонам, девушка нашла внизу, слева на полу, старую коробку с её поделками из конструктора оптических иллюзий. Сразу нахлынули воспоминания, о том как она просила у родителей купить этот набор юного обманщика, к которому прилагался огромный том с инструкциями, которые она от корки до корки прочла.

Немного понюхав, Одри учуяла знакомый аромат выпечки и, осмотрев полки, нашла чуть приоткрытый пакет со смесью для выпекания кексов.

— А я и забыла, что для своего секретного кекса она добавляла чуточку любви и огромный пакет купленной смеси, которую скрывала и выдавала за домашнюю… — но легкий монолог и лицезрение старых вещей вроде заброшенного в угол вязаного свитера, что скорее напоминал ковер, прервал разговор снаружи.

— Я так больше не могу, Ольга… — раздался взволнованный голос отца, девушка замолчала и попыталась вглядеться в щели, чтобы лучше все разглядеть.

— Не можешь что? — спросила мать в ответ.

— Я не могу больше каждый день смотреть и лгать ей в лицо… — сказал тот, присаживаясь на кровать и обхватив голову руками.

— Я не прошу тебя лгать… Просто нет необходимости посвящать ее в определенные детали, — так же спокойно ответила мать.

— Определенные детали? Это так ты называешь свои эксперименты над дочерью?! — отец стукнул рукой об прикроватную тумбочку. — Что ты сделала с Одри?!

— Не смей разговаривать со мной в таком тоне! Я сделала то, что должна, чтобы спасти нашу дочь! — повысила голос мать.

— То, что должна? Мать должна была круглосуточно присутствовать у её больничной палаты после аварии! Мать не побоялась бы смотреть на то, во что превратилась наша девочка. Мать бы присутствовала бы при том моменте, когда врачи объявили клиническую смерть… — Одри, как тогда, после этих слов ощущала нож в груди, ибо она не слишком вдавалась в подробности своей выписки из клиники и не знала, что была мертва.

— Но в конечном счете именно я ее спасла… Ей тогда была нужна не мать, а мои научные наработки. — возразила та с грустью на лице.