— Осталась минута до отключения всех основных функций бункера, — вновь повторил довольно неприятный факт роботизированный голос комплекса. А Джули всё отдалялась и отдалялась, оставляя за собой кровавый след и почти дойдя до поворота коридора.

— Боюсь, ты упустила одну деталь… — сказал Август.

— Это какую ещё деталь? удивилась девушка.

— Ты просчитала все постановочные самоубийства, но не смогла принять во внимание один единственный факт… Что если кто-то совершит настоящее самоубийство?

Джули не успела осознать смыслсказанного, как Август уже подал сигнал: — Эобард, сейчас!

После этих слов инвестор схватился двумя руками за ножи и перерезал себе горло. В это же время полумертвый Эобард из последних сил швырнул Одри револьвер. Действуя на одних инстинктах, та поймала его в полете, вскрыла барабан и запихнула туда одну единственную пулю, единственную попытку! После навела на ошарашенную Джули, которая лишилась своего живого щита, и взвела курок.

— Нет… Это не может быть концом… — прошептала та, впервые дрожа от страха собственного поражения.

— Прощай! — воскликнула Одри сквозь слёзы и нажала на курок. Раздался оглушающий выстрел. Убийца безмолвно упала на пол.

Все наконец закончилось. Она сделала все что хотела. Так почему тяжесть на сердце не пропала? Почему, глядя вокруг, она видит лишь поражение, неспособность хоть кого-то спасти? Будь она чуть решительней и сильнее, она бы спасла их всех… Всех до единого…

Дальше всё происходящее было как в тумане. Не найдя Макса, покачиваясь, она забрала свои четыре пули и поспешно сбежала из бункера, пока не отрубился резервный генератор, а потом очнулась у себя в доме. Могло показаться, что это был страшный сон, если бы в новостях не звучали факты о резонансом событии в еще не успевшем официально открыться бункере «Тёмных душ». К ней никто так и не явился… Это было одновременно приятным и пугающим. Что ж… Остаётся пытаться жить и дальше привычной жизнью. Готовиться к экзаменам, делать курсовые, зубрить право…

Вот только от привычных повседневных дел её отвлёк внутренний карман, в который она случайно заглянула и обнаружила игральную карту. Та самая, которую она запомнила. Пиковый Валет. Но карта имела одно отличие. Внизу был подписан адрес. Как догадалась девушка, это было приглашение от таинственного призрака.

Немного повертев в руках карту, она хотела её выбросить… Но что-то внутри не позволяло это сделать. Поэтому она с улыбкой положила карту обратно к себе в карман. Ведь что она потеряет, съездив туда и узнав секрет её ангела-хранителя?

4 мая 2106

Был тоскливый весенний день. Несмотря на относительно тёплую погоду, тучи кружили над головой и осыпали каплями прохожих. Одним из таких прохожих была Одри, что двигалась в сторону мемориала усопших. В одной руке она держала букет гвоздик, а в другой — тёмных орхидей, так что на зонтик рук не хватало.

Мемориал был довольно специфичным и представлял из себя огромный тёмный монолит-небоскреб. Ушла эпоха, когда человека хоронили в огромные деревянные ящики и огораживали заборчиком, после чего благополучно о нём забывали. Сейчас все тела кремируют и сервируют в урну, оставляя прядь волос с ДНК человека в память о нем. Подобный подход позволял сохранить много места, что являлось дефицитом в бурно развивающихся городах будущего. Мемориал являлся, по сути, музеем или кладбищем этих урн.

Дойдя до дверей, детектив еще немного постояла у входа, не решаясь входить. Она не знала, сможет ли вновь пережить воспоминания о том ужасе, предпочитая немного промокнуть под дождем и позволить тому смыть с нее все печали, наполняя решительностью. Смыв свои сомнения, она вошла внутрь, позволяя холодку помещения остудить ее. Информация о каждом погибшем была оцифрована и зафиксирована в системе, так что ей не составило труда найти нужную урну и маршрут к ней.

Добравшись до нужного застеклённого постамента, она положила одну из орхидей, прямиком у голографической надписи “Август Ларций, 23 сентября 2071 — 4 мая 2105”.

— Ты тот самый человек, который разрушил счастливую семью, забрав у любящей дочери отца. Но я всё равно здесь, поминаю тебя и твой дурацкий прощальный поступок… — начала разговор девушка с фарфоровой урной с лавровым венком наверху. Она знала, что это ничего не изменит, но ей нужно было выговориться. Ведь прошел целый год, она пыталась об этом забыть, но не смогла все время убегать от проблем.

— Это ни в коем случае не оправдывает тебя, но я тебя понимаю… Мы все иногда совершаем то, о чём потом будем жалеть. Нам не исправить наших ошибок, и никто не сможет их исправить. Но мы можем стать лучше и двигаться дальше, отпустив прошлое… Жаль, что я это так долго к этому шла.

Девушка с грустью смотрела на одну из многих урн. Иногда так и хотелось завопить: «почему они погибли?!», почему не она, зачем спасать того, кого нельзя спасти? Остаётся так, чтобы их жертвы были не напрасны.

От мыслей отвлек кровавый кашель. Обронив на постамент букет цветов и взяв по привычке из внутреннего кармана белый шелковый платок, она прикрыла им свой рот, вдоволь прокашлявшись.

— Знаешь, когда ты меня позвала, я не думала, что ты обо мне вспомнишь, — раздался знакомый голос позади.

Девушка обернулась и с улыбкой встретила гостя, если быть точнее, гостей. А именно Эобарда и Чи. После всех тех трагический событий их было не узнать, они просто светились от счастья, а первый даже держал увесистый букет лилий.

— Одри! — завопила азиатка и, подбежав, обняла подругу. — Рада тебя видеть, мы о тебе ни слова копам не сказали и думали что ты о нас забыла…

— Это я думала, что вас уже нет, — с улыбкой ответила Одри, — после того, как я узнала, что в бункере не осталось выживших, кто бы мог подумать, что о вас умолчали.

— Спасибо моим адвокатам и твоим рассказам, — улыбнулся профессор, — мы поведали, как та липовая королева инсценировала все самоубийства, а после, используя священную силу правосудия, попросили не оглашать, что мы живы, дабы никто к нам не приставал, заставляя вспоминать ужас тех дней.

После этих слов профессор подошел, и положил рядом с черной орхидеей одну лилию.

— Я хотела позвонить в полицию и анонимно сообщить об инциденте, но всё обошлось и без моего участия, как же так вышло?

— Меня спас Эобард, — ответила Чи, отходя от Одри и чуть обхватывая рукав профессора. — Он прикрыл меня своим телом от ножей и, прикрыв рукой рот, попросил молчать и дождаться момента, когда убийца покинет бункер.

— Убийца? — переспросила Одри.

— Прости, что не верил в тебя. Я понял, что герметичность бункера нарушится в момент открытия дверей и ненадолго появится сигнал, так что у Чи был шанс вызвать полицию.

— Да уж, не самая приятная ситуация — ждать помощи, в темноте, посреди трупов, будучи раненым. — Грустно сказала Одри.

— А там не так и темно было, — после этих слов Эобард достал из карманов старый фонарик и бросил его Одри, которая поймала его в полете. — Ты обронила, когда убегала. Девушка осмотрела фонарик, что представлял из себя белого зайчика с лампочкой на груди. Она узнала тот самый фонарик, что не давал ей спать по ночам.

— Что бы ни произошло, знай: если бы не ты, Джули бы победила… Что бы она ни наговорила и что бы не произошло, мы обязаны тебе всем, так что прекрати печалиться, — пыталась подбодрить Чи. — Я вот с того случая почти забросила спорт и пошла учиться.

Одри с подозрением перевела взгляд на старика.

— Она очень хотела поступить на мой факультет, а я не мог отказать и оставить её, — он говорил чуть растерянно, а затем, собравшись, с улыбкой добавил:

— Да и учиться никогда не поздно.

— Что ж… Я рада, что хоть у кого-то получился счастливый конец, — улыбнулась Одри. Она действительно была счастлива, что они живы. Быть может, им и пришлось пережить пару операций, но если смотреть сейчас, то с трудом можно было разглядеть шрамы после того происшествия.