Если только он не такой же, как она.

Наделенный магией.

Ее сердце подпрыгнуло к самому горлу, по телу прокатилась волна неконтролируемого восторга. Осторожно, чтобы не разбудить незнакомца, она откинула меха, которыми прикрыла его, уходя, и стала внимательно осматривать его спину. Ткань, сплавившаяся с кожей, по-прежнему была здесь, обгоревшая и затвердевшая, но уже не казалась намертво приклеенной к нему. Лиана с легкостью отделила ее и с удивлением обнаружила чистую жемчужного оттенка кожу, которая, казалось, испускала легкое сияние в глубине обсидиановых перьев.

Лиана замерла.

Потому что ей не показалось – кожа действительно сияла. На ее поверхности мягко мерцали проступающие изнутри серебристые завитки, будто свет звезд, льющийся через тонкую занавеску, едва уловимый, но неоспоримый.

Магия.

Лиана подняла свободную руку и провела пальцем по позвоночнику ворона, зачарованно наблюдая, как его мускулы и магия реагируют на ее прикосновение. Контуры спины юноши были хорошо очерчены и напоминали покрытые льдом горы ее родины, сверкающие на солнце. Но, в отличие от бесплодной земли, ворон был теплым, искрящимся мощью и жизнью. Лиана вспомнила о том, как он бился с драконом: как ловко маневрировали его обсидиановые крылья, какими смертоносными казались мечи в его руках, как властно он ими орудовал.

Ворон шевельнулся.

Лиана тут же отдернула пальцы и прижала руку к груди, не в силах отвести взгляд от незнакомца. А он немного повозился, испустил стон боли и снова затих.

Рядом с его шеей из земли вырвалась вспышка.

«Отражение», подумала Лиана, наблюдая за тем, как огонек пламени колеблется, вспыхивает и гаснет, снова и снова. Отставив лампу, она потянулась к этому месту, желая узнать, что вызвало это внезапное сияние.

Ее поджидало еще одно удивительное открытие – валяющийся на камнях перстень. Подняв его, она принялась рассматривать гладкую поверхность черного как полночь камня и тут же поняла, что перед ней королевская печать. У ее отца похожая, но вырезана из цельного алмаза в форме купола, как у них во дворце. Этот же камень был таким темным, что, казалось, поглощает свет лампы, топя пламя в тени. И резьба была иной, напоминающей букву V: две вертикальные линии, расходящиеся из одной нижней точки, с углублением между ними. Печать Дома Шепота.

«Он принц».

Лиана уронила перстень и выпрямилась, едва заметив, как он ударился о камень. Мысли ее неслись вскачь, подкидывая обрывки многочисленных разговоров с Лукой и советниками, когда те обсуждали дома и членов королевских семей – все ее потенциальные пары. В Доме Шепота только один наследник, ворон мужского пола.

«Он кронпринц. – У Лианы расширились глаза от удивления. – Который должен принять участие в брачном турнире».

Внезапно все обрело смысл – почему вороны просили об отсрочке, почему солгали о битве с драконом, почему им требовалось больше времени.

По чувствительной коже на шее Лианы пробежал холодок, волоски встали дыбом. Мысли замедлили свой бег. Тело замерло. Ощущение расползлось по плечам, вниз по спине, пульсируя от предвкушения, отзываясь шипением под кожей.

Лиана отвела взгляд от перстня.

И уставилась прямо в открытые лазурные глаза ворона.

Он помнил ее лицо, явившееся будто во сне, – ясные зеленые глаза, сверкающие, точно далекие звезды, которые сейчас взирали на него с тревогой. В его воспоминаниях ее лицо было затемнено солнцем, теперь же он понял, что это ее природный цвет, темный и насыщенный, с золотистым оттенком, мягко сияющим в свете лампы.

Кто она такая?

Откуда взялась?

Чем дольше они друг на друга смотрели, тем больше становилось вопросов. Они заполонили его мысли, вытеснив даже понимание того, кто он сам и где находится. Значение имела только эта таинственная красавица. У Рэйфа защипало в глазах, но он даже моргнуть боялся из опасения разрушить момент, испортить происходящее – эту невесомую пульсацию воздуха между ними.

Незнакомка улыбнулась, с ее губ сорвался легкий нервный смешок, и она потупилась. Стыдливо опустила глаза и, сгорбившись, обняла себя крыльями, будто в попытке спрятаться.

Рэйф пошевелился, пытаясь оторвать торс от пола и повернуться.

Тут его накрыла жестокая реальность.

Он зашипел от боли в израненных крыльях. Находящееся в процессе исцеления тело умоляло лежать неподвижно, сердце бешено колотилось в грудной клетке, вернулись страх и паника.

– Дракон. – Он с трудом вытолкнул слова из пересохшего горла и подрагивающих губ. – Что случилось с драконом? Что случилось с моим… – Он резко замолчал, вовремя одумавшись. – С моими людьми? – закончил он, когда в действительности хотел сказать «с моим братом».

«С Ксандером. С Ксандером».

Жив ли он? Удалось ли ему улететь? В безопасности ли он?

Горячая кровь быстро бежала по венам, причиняя боль. Со стоном Рэйф оттолкнулся от камней, пытаясь сесть – ему нужно подняться, нужно выбираться отсюда. Нельзя терять ни минуты. Ксандер нуждается в нем. И вороны тоже. Никакая боль его не остановит.

– Лежи, – велела девушка, прижав свою теплую ладонь к его плечу. – Не шевелись, не то будет только хуже. Дракон улетел несколько часов назад. Здесь нет никого, кроме тебя.

– Улетел? – спросил он с придыханием. Измученное тело с трудом повиновалось командам мозга, мышцы подвели, и Рэйф снова шлепнулся на пол, по-прежнему дрожа от холода. – Как? Когда?

Девушка широко улыбнулась и, пожав плечами, ответила:

– Я его прогнала.

Невзирая на раны, боль и собственное ужасное положение, Рэйф фыркнул, скептически глядя на ее худенькие руки и хрупкую фигурку.

– Ты?

Она негодующе расправила плечи и изогнула бровь.

– Да, я. Тебе повезло, что я оказалась поблизости, потому что минута промедления – и ты стал бы следующей жертвой бога огня.

Рэйф содрогнулся, на сей раз не от холодного воздуха, острыми иголочками впивающегося в кожу, а от пронзившего сердце ледяного ужаса. Он вспомнил пламя. И коготь, впившийся ему в живот. Его тело падает на землю, слышится треск костей, заглушаемый его собственными криками, вырывающимися изо рта помимо воли.

Внезапно все прекратилось.

Боль осталась, а чудовище пропало. Он видел лицо девушки, слышал ее бормотание, но из-за стоящего в ушах звона не сумел разобрать ни слова. Потом он погрузился во тьму, в ничто, и наконец проснулся в каком-то темном месте.

– Хочешь воды? – спросила девушка, прерывая его размышления.

– С удовольствием.

Двигаясь медленно и осторожно, Рэйф снова оттолкнулся от пола, морщась от соприкосновения переломанных крыльев с твердой землей. Каждое движение оборачивалось невыносимой мукой. Девушка придержала его за плечи и помогла сесть. Рэйф почувствовал, как по телу растекается тепло, распространяясь от рук к груди, взрывается жаром в месте соединения крыльев со спиной, несколько притупляя боль.

Рэйф замер.

Девушка громко сглотнула.

Посмотрев себе через плечо, он встретился с ее взглядом, уловил неопровержимое золотое свечение магии. Девушка глядела настороженно, но с вызовом. Сдержанно, но без страха. И дерзко, что выводило его из равновесия.

– Ты… – Рэйф замолчал, часто заморгал и затряс головой, пытаясь вспомнить. Опустив подбородок, посмотрел на свой живот, на насыщенное темно-красное пятно на крыльях, на разорванную в клочья одежду, под лоскутами которой проступала неповрежденная плоть. – Ты… На мосту… – Он думал, что умрет. Рана была огромной и, без сомнения, смертельной, несмотря на всю его магию. Он потерял много крови, получил повреждение жизненно важных органов. Тем не менее он здесь. Рэйф снова взглянул в ее сияющие глаза. – Ты исцелила меня.

Девушка осмотрела его фигуру, лицо, руки, виднеющуюся под обрывками одежды кожу, которая, как Рэйф вдруг осознал, предательски мерцает его собственной магией. Ксандер никогда этого свечения не замечал, а эта таинственная незнакомка, судя по всему, отлично все видит.