Так. Пора заняться работой… Я помассировала виски и села на кровать. Потянувшись за спину, извлекла из ножен кинжал, и задержав перед лицом, внимательно посмотрела на лезвие.
Именно этим оружием некромант заклинал Рена, и я очень надеялась, что когда кинжал вернулся ко мне после перерождения, этот след с него не стерся. И при должном старании может помочь.
Карта растянулась по полу от кровати до стены; исписанная примечаниями, красочная и очень подробная. Стоила она немало: в четырех точках нарисованного материка имелись отметки, привязанные к реальным местам, расположенным соответственно изображениям.
Я умостилась у края карты, скрестила и поджала под себя ноги. И сжав в ладонях рукоять, прикрыла глаза. Вдохнула и выдохнула пару раз, призывая сосредоточение. Устроилась поудобнее. Снова успокоила дыхание, и мыслями погрузилась в полную темноту.
Слова даже не пришлось вспоминать — они уже были в моем сознании. Я опустила голову и тихо заговорила, переходя на полушепот.
— Torotos venum asira, venum mana, vena laos. Torotos vena falia, venum…
Вокруг ощущалась темнота, и иногда где-то внизу вспыхивал едва различимый огонек. Но сразу же угасал, не давая толком себя увидеть. Пусть. Не я должна его искать.
Я занесла нож над картой, лезвием вниз, и стала медленно водить им из стороны в сторону, совершенно случайным образом. Нож стал тяжелеть в руках, и я постепенно опускала его ниже.
Кончик лезвия нацелился в некую точку и мгновенно потяжелев, словно сам по себе дернулся в руках. С легким стуком кинжал уткнулся в карту. Я открыла глаза.
Что получилось?
Острие указывало в скопление маленьких рощ и лесочков, не чета громадным массивам вроде Синего или Драконьего, да обширной тайги на севере. Где-то возле лезвия затерялась пара мелких деревень, настолько неважных, что их названия даже не стали писать, указав лишь место расположения. Что ж. Примерный результат лучше, чем ничего.
Я нашла на карте Тавер и прикинула расстояние, измерив между указательным и большим пальцем. Около недели? Может меньше, если поспешить. А от Инарты? Я внимательно померила еще раз. Чуть больше. Может, на два-три дня пути.
Аккуратно свернула карту и убрала в потайной карман внутри сумки. Кинжал вернулся на место за спиной, а я начала по совету ястреба приводить себя в порядок.
В зеркало даже не стала смотреть. Умылась, связала волосы в хвост, сменила рубашку и обувь. Поняла, что невероятно хочу есть и спустилась вниз.
Выслушав, притихший трактирщик, старающийся лишний раз не смотреть в мою сторону, кивнул и попросил подождать, пока готовится.
— Вчера только закупились, с утра снедь разлетелась, готовой еще нет. — Оправдался он.
Я пожала плечами и присела у стойки. Мужчина подал мне для ожидания кружку морса и поспешил уйти на кухню. Я какое-то время сидела, прикладывая холодный глиняный бок то к щекам, то к разгоряченному лбу. Но в пустом зале оказалось уныло. Нет. Выйду, подышу и посмотрю на солнце, пока еще не село.
Я остановилась у невысокого частокола, изучая багряного цвета закат. Кому-то — красивое зрелище. Мне это зрелище обещало назавтра сильный ветер.
Справа, от места где сидел Лаурен, неслась замысловатая танцующая мелодия, похожая на пустынные дудочки, или волынки. Не помню, на чем они там играют…
«Осваивается полным ходом». — Прислушалась я.
На углу собралась стайка мальчишек, привлеченная игрой. Рен заметил их и прервался, поудобнее переложив инструмент на плече.
— Дядя, а дядя? — Громко позвал кто-то из детей. — А правда, что у вас струны из кошачьих жилок сделаны?
Музыканта едва не перекосило. Я прыснула. Но Лаурен быстро нашелся с ответом. Его улыбкой можно было резать хлеб.
— Конечно нет, дитятко! Зачем мне какие-то кошки. Хозяин этих жил задавал слишком много вопросов!
Кто-то завопил, остальная гурьба подхватила и бросилась врассыпную. Впрочем, убежали они недалеко, до соседнего двора. Там ребятишки задержались, вставая на цыпочки, и подталкивая друг друга локтями. Интересно ведь, живой вампир, да еще музыкант!
— Люблю детей; они такие вкусные… — Пробормотал он, задумчиво поправляя колку.
Я понаблюдала за ним и заметила.
— Знаешь, тебя с таким талантом в давние времена сожгли бы на костре.
Он обернулся с ироничным видом.
— Я это от ведьмы слышу?
— Уел. — Согласилась я, глядя уже вдоль улицы. К таверне приближались две знакомые фигуры.
Теперь у них поменялись роли: Браш едва передвигал ноги и словно хмуро считал про себя шаги, оставшиеся до постели. Аден же шел едва не вприпрыжку, с интересом оглядываясь по сторонам. Сразу видно, кто бодрящего зелья хлебнул.
Вяло буркнув что-то, что должно быть приветствием, варлак так и прополз мимо к дверям. Охотник же остановился рядом, отхлебывая из фляжки.
— Закончили с описью? — Спросила я.
Он не ответив, окинул меня взглядом.
— Тебе только об описях осталось заботиться. Себя видела? Стрыга и та краше. Отдохнула бы еще, ничего с твоим делом за пару часов не станется.
— Это приказ старшего по рангу? — Въедливо уточнила я. Сбоку снова заиграл на скрипке Рен.
— Это совет, причем логичный. Сейчас нелишним будет заказать в трактире чего-нибудь покрепче. Хотя бы для расслабления нервов…
Аден прислушался к мелодии, и я тоже почти сразу узнала знакомую песенку народного сочинения, начинающуюся со слов: «Мне и бочки мало вина! Я всю бочку выпью до дна!»
Забавно.
Я повернулась к соратнику, пожав плечами.
— Нет желания отдыхать. Мне этот вопрос не даст покоя. Ты бы сам отлежался, вместо того, чтобы хлестать бодрящего. Вы ведь, небось, всю ночь скакали?
Рен на моих словах сменил мелодию и судя по всему, заиграл песенку о нерадивых работниках: «Мы так сильно, барин, спешили, свои ноги еле волочили…».
Словно укорял их без слов, ведь у меня все могло сложиться не так удачно.
Аден прекрасно понял. Опустил взгляд и покачал головой.
— Неправда. — Серьезно сказал он. — Мы надеялись, что успеем…
Я только махнула рукой.
— Да я вас вообще ждала к обеду, а не ночью.
— Тут спасибо Брашу. Он бежал без лошади, чтобы я их мог менять. Мне бежать не давал, все о моих силах пекся. — Охотник смущенно усмехнулся.
Мы не сговариваясь замерли, ожидая реакции справа. Но музыкант лишь задумчиво подкручивал колки, не обращая на нас ровно никакого внимания.
Я вздохнула.
— Фарет, бедолага… Я ведь ругалась, что на складе шаром покати, ничего толкового. И тут же притаскиваю гору. Мол, держи вот — сходила, добыла!
Аден усмехнулся.
— Да, там черт ногу сломит. И это он еще не осознал, что предстоит организовать доставку алтаря. Уже ходит и хватается за голову, скоро побежит по знакомым перевозчикам.
Я осознала, что справа доносится мелодия еще одной народной песни, о старой деве что ли…
«Накопила я приданого
Ой, впору торговать!»
— Ничего, разберется. Это его обязанности. — Заключил охотник. — А ты что решила делать? Прямо сейчас двинешься в дорогу?
— Чего терять время? Ритуал поиска дал примерный результат. Хлебну бодрящего, и еще успею выехать из города… — Я снова запнулась.
Ехидный вампир наигрывал легко узнаваемое, распеваемое по всем кабакам: «Вы несите меня ноги, несите! Вы меня от бабы злой спасите!»
— Тьфу на тебя. — Проворчала я. Аден усмехнулся.
— Дело твое. Во всех смыслах. Кстати, что чуть не забыл спросить. Кого из наших ты видела в поледнее время?
Я задумалась. Среди охотников только вот такие расспросы и помогали узнавать о новостях.
— Подожди-подожди, так сразу не вспомню… Кажется, Виктора? Да, точно, его!
— И что он?
— Расследовал со мной в Риласе похожее дело. Только там проще было… Около месяца назад.
— О, значит, устарела твоя информация! — Обрадовался Аден. — Я его совсем недавно встречал. Представь, решил попробовать себя наставником!
— Да ну? — Изумилась я. — Не рановато ли?
