— Я думал восприятие боли зависит от разума…

— А чёрт его знает!

— Слишком нелогично и скучно.

— Ай! — пока я отвлёкся на разговор с Едой, что-то с силой толкнуло меня в бок, роняя наземь.

Боль вновь прошила тело. Повалившись на землю, я ощутил, как что-то вцепилось за мой торс и попыталось утащить куда-то. С трудом вывернув голову в нужном направлении, я увидел, как вонючий лохматый монстр вонзил свои гнилые клыки в мою плоть. Внешне чудище напоминало наполовину сгнившую собаку с хвостом и ушами крысы. Оно, быстро перебирая лапами, старалось утащить меня в сторону едва заметной норы, спрятанной под ближайшим зданием. Рыча, я попробовал отбиться. Мои руки старательно стали бить по загривку твари, но тело было слишком ослаблено. Я едва ли мог просто поднять кисти вверх, не то что сжать их в кулаки и причинить боль монстру. Благо монстр был не слишком крупным, и ему с большим трудом удавалось оттаскивать меня, да и убить меня ему было непросто. Так что немного времени у меня было.

Оглядевшись, я стал рыскать в поисках оружия. На глаза попалась торчащая из земли острая палка, кажется, железная. Напрягшись, я попробовал дотянуться, оттолкнувшись ногами и вытянувшись. Давай же! Ну! Мои пальцы беспомощно скользнули по холодной поверхности и тут же спали вниз. Чёрт! Вновь повернув свою голову, я стал бегать глазами по всему вокруг. О! Ещё один штырь! Совсем близко! Точно достану. Повернувшись другой стороной и зашипев от боли, я потянулся вправо. Да! Ладонь крепко ухватилась за ржавую сталь, торчащую из земли. Бросив короткий взгляд на тихо рычащую тварь, я ухмыльнулся, готовый уже разбить её череп, да так, что мозги вывалятся наружу.

— Ась?

Я с силой дёргал штырь в своей ладони, пытаясь вырвать его из земли, но тот не поддавался. Я тянул и тянул, но он даже не шелохнулся. Вот же чёрт!

— Ауч! — монстр на краткое мгновение отпустил свою хватку, а затем вновь впился в меня зубами, да ещё сильнее, чем прежде.

Я уже хотел было плюнуть на всё и призвать своё настоящее тело, как вдруг там — за домами — что-то заорало птичьим, визгливым голосом. Услышав это, тварь встрепенулась, отпустила меня и боязливо убежала, в миг скрывшись среди безликих обломков мёртвой улицы.

Мне с трудом удалось подняться, опираясь на грубую поверхность кузова старого грузовика, почему-то стоящего вертикально. Пошатываясь, я пошёл дальше, почти сразу же забыв о короткой стычке. К удивлению почти сразу мне, наконец, удалось выйти на более менее чистую территорию. Это было практически пустырь, хотя раньше тут находился жилой район, а ныне все здания лежали белой пылью в ногах. Смотря на это, я вспомнил своего давнего знакомого — того самого Голиафа, что разрушил больницу, в которой я родился. Именно он сотворил это одной ночью, из его рта просто вырвался ослепительно яркий луч, растворивший немалую часть города. Идти стало легче, и я даже сдержанно улыбнулся.

— Это тело умирает, — вдруг произнёс Еда.

Я ненадолго остановился и задумался.

— Да, ты прав. Кажется, ему осталось совсем не много, — мой взгляд остановился на широкой открытой ране в моём боку. Видимо, она слишком серьёзна. — Стоит… что-то сделать. Мне нужна новая оболочка.

В этот момент, словно подсказка, по моим ушам ударила громкая автоматная очередь. Я повернул голову направо и увидел, как вдалеке вспыхивали магические руны и взрывы. Вот там-то я точно найду людей.

К тому времени солнце стало медленно спускаться за горизонт, окрашивая небо в кроваво-красный цвет. Пересилив себя, полностью подавив боль, я пошёл вперёд. Шаг, второй, третий, быстрее, быстрее, ещё быстрее, ещё, ещё, ещё, быстрее, быстрее! Скоро мне удалось заставить тело бежать. Оно стонало, рыдало, истекало плотью, но бежало, а я вместе с ним. Пейзаж перед глазами постепенно стал мутнеть и покрываться разноцветными пятнами. Я игнорировал это, ведь в просвете между домами уже можно было разглядеть странное сооружение: высокую стену, собранную из хлама, на которой стояло множество людей и за которой виднелся чёрный силуэт города, захваченного насекомыми.

Что-то сбоку громко рыкнуло, и я ускорился, едва не упав при этом. Позади в жалком сантиметре от тела пролетела грязно-серая фигура какой-то твари. Она приземлилась позади, развернулась на месте и вновь прыгнула в мою сторону. Рывок! Дёрнувшись влево, я ушёл с линии атаки. Когтистая лапа монстра вдруг взметнулась вверх и в сторону. Его туша со свистом пролетела мимо, но когти полоснули мою руку, оставляя на ней глубокие борозды.

— Чёрт!

Отвлёкшись, я запнулся об очередной камень и полетел вниз. Выставив вперёд руки и поджав голову, мне чудом удалось сгруппироваться и сделать довольно кривой перекат, тут же прыгая в сторону, дабы уйти из под атаки. Земля совсем рядом со мной взметнулась вверх, осыпав меня. Матерясь, я подскочил на ноги и рванул дальше. Глянув на цель, я подумал: «хватит ли?». Насколько большая территория мне доступна? Дотянусь ли я до стены, если прямо сейчас вернусь в своё тело? Совсем немного поразмыслив, я решил бежать до тех пор, пока это тело не умрёт, тогда уж точно не о чем будет жалеть, ведь я сделаю всё, что в моих силах.

Силы быстро покидали меня, с каждой секундой утекая целым водопадом. Каждое движение было медленнее предыдущего, и совсем скоро я уже не мог так прытко уворачиваться от голодного зверя. Я даже не успел заметить, как на моей спине появились несколько глубоких ран, ещё больше приблизивших смерть. Я преодолел ещё лишь три, а то и два метра, когда опять что-то толкнуло меня в спину и там появилась очередная борозда глубиной не менее пары сантиметров. В горле встал противный комок. Он всё нарастал и нарастал, пока я не согнулся пополам и не выблевал из себя несколько сгустков почему-то вязкой крови. Но монстр позади не успокаивался. Он хотел есть, он безумно хотел есть и не менее безумно хотел моей крови, моей смерти. Он ненавидел меня, я всей поверхностью кожи ощущал его ненависть, и ненависть эта была искусственной… будто кто-то научил нас, всех нас, желанию убивать. Это было странно. На миг я увидел розовые глаза своего преследователя, кажется он уже приготовился к атаке, которая наверняка обезглавит меня. Пора возвращаться в свою оболочку, пока не поздно, я уже рискую.

Бабах!

Выстрел отзвуком прошёлся по моим ушам, как по бульвару. Тело за моей спиной упало, так и не успев закончить своё дело. Я же остался стоять на месте, сжимая в руках холодный медальон. Передо мной стояла пара человек. Один из них: немного полный, рыжий мужчина с покрытым грязью лицом— держал в руках дымящееся дуло оружия, напоминающего самодельный дробовик, по всей длине которого, однако, горели странные голубые отверстия.

— Вы в порядке, мисс? — спросил он, подбегая ко мне и помогая устоять на ногах.

— Лера… — мужчина, что стоял чуть позади, тихо прошептал какое-то имя. — Лер! Лера! Боже мой! Это ты!

Задрожав, он громко закричал, а на его глаза выступили слёзы. Некоторое время мы простояли в тяжёлой тишине. Я не знал, как реагировать. Парень, справившись с шоком, всё же подбежал ближе и нежно прикоснулся к моим плечам, словно к самой хрупкой фарфоровой кукле из тех, что видывало человечество. Тяжело дыша, он со слезами на глазах осматривал многочисленные раны на моём теле, изредка что-то шепча. «Я так рад, что ты жива. Я только сегодня рассказал дочери, что ты не вернёшься, и… вот» — повторял он, лишь немного изменяя слова.

Какое-то время я стоял в полнейшей нерешительности, молчаливо осматривая людей. Однако скоро моя рука соскользнула с медальона, я улыбнулся и сказал, что рад видеть этого человека.

Спохватившись, люди взяли меня под руки и повели к лекарю. Меня аккуратно провели через несколько улочек и завели к старому длинному дому, выложенному из красного кирпича. Подойдя к нему, мы завернули за угол и оказались перед входом в полуподвальное помещение. Позади грохотали выстрелы и взрывы. Мы торопливо спустились вниз и постучали в железную дверь. Внутри послышалась вялая возня, после чего низкий женский голос спросил: «Кто там?». Рыжий прокричал что-то невнятное, началась небольшая перебранка. Я же не уделял этому особое внимание, погрузившись в наблюдение за всполохами молний и прислушиваясь к отзвукам близкой бойни. Даже просто слушая всё это, становилось понятно, что людям конец. Они и правда не смогут продержаться больше суток или двух. Мне стоит торопится.