– Хорошо, – Иван не скрывал отсутствие ярого желания делать что-либо завтра.

– Насколько я понял, ты используешь ненасильственные методы… Я хочу сказать, что никто не получает увечий в процессе… Пусть так это и будет продолжаться. Я не знаю, насколько отмороженные у тебя друзья, но передай им, что я не буду брать товар, полученный ценой чей-то крови.

«Святошей прикидывается! Чудик!» – подумал Иван, но вслух сказал:

– Нет, что ты, мокрухой мои приятели не занимаются. Мы до такого ещё не доросли. В профессиональном плане я имею в виду…

Михаил кивнул и обошёл машину сзади.

– И вот ещё, – он открыл багажник машины, немного порылся в нём и извлёк из него длинный мужской пуховик чёрного цвета с капюшоном. – Примерь.

Иван уставился на предмет одежды.

– Что это? – спросил он недоуменно.

– Примерь, примерь.

Иван боязливо, с опаской, надел пуховик. Он пришёлся ему впору. Рукава были нужной длины, ничего не жало, и было тепло.

– Это теперь твоё. Чтобы не ходил в холод без зимней одежды.

Иван глядел на Михаила в замешательстве. Никто и никогда не давал ему ничего просто так. Никогда. До сегодняшнего дня. Он не знал, что и думать. Здесь был какой-то подвох, какая-то уловка. Наверняка.

– Иди, – сказал ему Михаил.

Иван развернулся прочь, прошёл несколько шагов и оглянулся: Михаил всё так же смотрел ему вслед. Какой странный тип! Иван ушёл, больше не озираясь. На левую руку он набросил свою старую куртку, а правой нащупывал деньги в кармане своей новой.

Нужно было многое переварить, ведь столько всего произошло за вчерашний день. И снова всё представлялось сном, чем-то нереальным. Подумать только, он летал в воздухе! Иван всё никак не мог это постичь. Какие-то чудеса! Или галлюцинации? Ему теперь было о чём рассказать за кружкой пива, но только кто ему поверит? Благоразумно было помалкивать о том, что случилось.

Он снова перебирал в памяти все события своей вылазки, и вопросы множились в его голове. Что за книгу он изъял из хранилища музея, из-за которой и был весь переполох? Зачем она была нужна Михаилу? Что он с ней собирается делать? Наверное, она представляет немалую ценность. Может, продаст? Откуда он узнал, что она находится в музее? Как у него оказалась куртка Ивана, которую тот сдал в гардероб? Как Михаил мог отслеживать все перемещения Ивана, а также охранников? Какие тайные приёмы он использовал, чтобы переместить его с крыши музея во двор за зданием на другой стороне улицы?

От вопросов ломило череп. И этот козёл велел ни о чём его не спрашивать! «Он манипулирует мной! Я пешка в его схемах!» – злобно думал Иван. Он хотел знать, в чём участвует, и понимать, что происходит, а не быть слепым исполнителем чужой воли. Неизвестность тревожила Ивана и была мучительной. Он всё подозревал Михаила в какой-то готовящейся подлости. Михаил любил секреты! А тот, кто любит их, по определению коварен! Настоящий мужик прям и открыт, его намерения ясны! А шакал типа Михаила всё кружит вокруг да около и скрывается в тенях. Мутит что-то этот мерзавец! Скользкий тип! Да, скользкий, коварный и подлый!

С другой стороны, какое ему дело, что он там затевает? Платит – и хорошо. Надо брать, пока дают! Иван постарается откусить побольше от этого пирога! Или ему достаются только жалкие подачки по сравнению с тем, чем на самом деле владеет загадочный обитатель дома на холме? Похоже, он богач, раз разбрасывается деньгами направо и налево. «Приведи друга!» – тоже мне!

Конечно, Иван будет брать его деньги. Пока. Но нужно было вывести этого гада на чистую воду. Иван узнает все его тайны! И заберёт все его сокровища! Он не будет довольствоваться малым! Михаил много о себе вообразил! Возомнил себя чёрт знает кем! Ивана не покидало впечатление, что его новый работодатель смотрит на него свысока. Он считает Ивана своим мальчиком на побегушках! Но он ему за это ответит!

Иван решил, что пока будет играть по его правилам, но потом поймает момент, проникнет в его логово и всё о нём узнает, всю его подноготную! Он был уверен, что найдёт много грязи и компромата. Этот тип должен был быть замешан в чём-то неприличном. Это было опасно, но Иван не боялся! Он возьмёт Михаила за горло! Тот ему ещё смеет унизительные подачки кидать! Подарил ему, видите ли, пуховик! И что, теперь он рассчитывает, что Иван будет перед ним пресмыкаться?! Будет вставать перед ним на задние лапки, как собака?! Не бывать этому!

От злых мыслей глаза Ивана снова принялись вылезать из орбит. Он пошёл по общежитию, чтобы вернуть долги всем тем, у кого позанимал денег в последнее время, когда его карманы были пусты.

– Степан выходит через несколько дней, – Василич взял у Ивана плату за постой на следующую неделю.

– И что?

– Говорят, он поклялся тебя замочить, – Василич сладостно поглаживал свою редкую козлиную бородку. Чужие неприятности доставляли ему истинное наслаждение. Он хотел увидеть страх на лице Ивана, но тот только выпучил глаза и, вскинув подбородок в припадке гордыни, запальчиво произнёс:

– Это я его замочу!

– Неужели? – снисходительно ухмыльнулся Василич. – Мне тут передали, что его с трудом от тебя отодрали, пока он вколачивал твою харю в пол! Если бы не пацаны, он бы тебя в порошок стёр тогда!

– Неправда! Я бы с ним справился!

Василич презрительно сплюнул:

– Ты только бахвалиться умеешь, а как до дела дойдёт, обделаешься в штаны!

– Ты следи за словами, старый хрыч, пока сам в них не наложил! – Иван был вне себя, и слюна брызгала у него из искривлённого в бешенстве рта.

Вопреки обыкновению Василич не стал заводиться. Он был доволен уже тем, что лишил Ивана душевного равновесия. Впрочем, это было легко сделать.

– Ну-ну. Пой, петушок, пой. Ты когда-нибудь убивал? – Иван промолчал, и Василич злорадно рассмеялся. – Я так и думал! Ничтожество! Тут у нас уже делают ставки на победителя. Догадайся, на кого поставил я? Степан из тебя отбивную сделает!

– Нет, это я её из него сделаю! Слышишь? Это я его замочу! – вскричал в ярости Иван и выбежал прочь.

Он бродил по пустым дворам, со всех сторон окруженным коробками жилых многоэтажных домов, чтобы успокоиться. День был серый, как и все предыдущие до него. Голуби клевали хлебные крошки на детских площадках. Краснолицый пьяница, от которого разило вонью, попросил пятьдесят рублей, чтобы опохмелиться. Иван пнул его ногой, и тот упал. Мусор вываливался из переполненных урн. Сплошная депрессия.

Он не боялся Степана, хотя от мысли, что тот всерьёз намеревался его убить, ему становилось не по себе. Ещё никто так откровенно не желал ему смерти. И из-за чего? Подумаешь, полторы тысячи потерял! Затем Ивана захлестнуло возмущение. Действительно, из-за такого пустяка жаждать крови? Степан был тупой. Тупой боров с интеллектом уровня динозавра! Он заслужил быть обманутым! А теперь, когда он публично поклялся причинить вред здоровью Ивана, несовместимый с жизнью, он заслужил и ответную реакцию! Око за око, зуб за зуб! Если не ты, то тебя!

Василич, старая гнида, тоже ещё попляшет! Это надо ещё посмотреть, кто будет смеяться последним! Да, Иван ещё никого не убивал и в глубине души стыдился этого. Он всегда утешал себя мыслью о том, что он ещё человек молодой и судьба ещё не раз предоставит ему возможность исправить это упущение. И сейчас как раз выпадал такой шанс! Он с удовольствием представлял, как избавляет мир от прожорливой глотки Степана, как его бездыханная туша валится оземь!

Мысль о предстоящем поединке будоражила Ивана. Его пульс участился, кровь прилила к лицу, и он непроизвольно сжал кулаки. Они все увидят! Они все поймут, что с ним не стоит связываться! И Василич будет молить его о прощении, вереща от страха, за все те унижения, которые Иван из-за него претерпел! Но он его не получит! И воображение Ивана стало рисовать ему искажённое агонией лицо Василича, корчащегося в предсмертных судорогах. Иван заставит себя уважать! Заставит себя бояться!