Разумеется, и Великобритания, и кайзеровская Германия, не став ещё нацистской, без долгих раздумий начали искать пути к восстановлению своего военно-политического положения не только в Европе, но и в целом мире. Как ни строга была Америка по отношению к своему британскому союзнику, наделав ему пакостей и убедившись в собственном военном и экономическом превосходстве, она в качестве требовательного, но отходчивого папаши на многое закрывала глаза, сосредоточившись главным образом на контроле версальско-вашингтонских договорённостей со стороны Германии. В результате бритты вместо дозволенных 15 линкоров в период с 1926 по 1939 год ввели в состав своего флота 15 тяжёлых и 33 лёгких крейсера, всего 48 единиц крейсерского состава. Ровно в два раза больше, чем за всё это время построила кораблей разных типов Германия. Так кто же из этих двух государств больше готовился к войне? Ответ, по-моему, очевиден…

Понимая, что в возможной морской войне между Англией и Германией немцы могут стать «мальчиками для битья», немецкие адмиралы сели за разработку тактических схем так называемой «пиратской», или рейдерской войны, оснащая свой флот кораблями соответствующего Версальскому договору тоннажа и в обход этого договора – подводными лодками. Дело в том, что после мира в Версале Германии было разрешено строительство линкоров водоизмещением не более 10 тысяч тонн, крейсеров – 6 тысяч тонн, а эсминцев вообще – 800 тонн. Для океанической войны эти «лилипуты» по сравнению с британским флотом были непригодны, а навести шорох в Балтийском море и на английских торговых путях вполне могли. Так что к рейдерской войне немцев подтолкнули сами англичане, получив уже в период Второй мировой серьёзную головную боль. Немецкие адмиралы не стремились к столкновению с основными военно-морскими силами Англии, считая для себя это дело безнадёжным и довольствовались тем, что смогут поставить под контроль основные коммуникации противника. Опровергая сложившиеся в исторической науке антигитлеровские мифы, А. Усовский справедливо отмечает, что «войну с Англией на её коммуникациях немецкие адмиралы планировали задолго до прихода к власти нацистов – это была, что называется, idéefix германских флотоводцев. Так что обвинять Гитлера в том, что он начал планировать военно-морское единоборство с Великобританией, значит однозначно погрешить против истины. Гитлер всего-навсего не мешал своим адмиралам готовиться к такому единоборству – и не более того».

Кайзеровской Германии пришлось проявить много изобретательности для строительства весьма специфического флота – малотоннажного, но по боевым качествам не уступавшего «серьёзным» кораблям, и для поиска средств на эти цели, и для внедрения в гражданские проектно-исследовательские конторы флотских офицеров, не состоявших в штатах военного ведомства. Эти и многие другие авантюры, связанные с обходом версальских ограничений, начаты были не Гитлером, а ещё Веймарской республикой. С приходом Гитлера к власти их масштаб серьёзно увеличился. В том числе в сухопутных войсках, по численности которых в 1933 году Германия была в числе европейских аутсайдеров, как ни трудно в это поверить.

Гитлер по натуре был реваншистом. Второстепенные роли в жизни он считал для себя оскорбительными и постоянно стремился к лидерству. Дьявольское начало в нём превалировало. Версальский мир для ветерана Первой мировой войны, дважды раненного на ней, он считал унижением не только собственной личности, но всей германской нации. Вынашивая планы отмщения за национальное поражение Германии в Первой мировой войне, он ссылался на то, что германский народ не потерпит оскорбительных для нации решений, принятых в Версале, и не скрывал своего стремления к реваншу, мечтая стать национальным героем, защитником чести отечества, а затем властелином Европы и, возможно, мира. Готовясь ко Второй мировой войне, он на первых порах не видел перед собой конкретного врага. Его врагами были «варвары», то есть практически все те, кто не относился к арийской расе. Став главой государства, он развернул бурную деятельность по восстановлению военного потенциала Германии.

Все бывшие враги Германии по Первой мировой войне, включая Польшу, были по сравнению с немцами вооружены до зубов. У Франции, запуганной немцами ещё с Верденской битвы, было к этому времени две с лишним тысячи танков, у Германии – официально ни одного, хотя что было у неё в загашнике, никто не знает. Польша имела более 400 стволов тяжёлой артиллерии, калибром от 149 до 210 мм, Германия, если опять-таки официально, не имела ни одного такого орудия. Советский Союз не бряцал оружием, но и не нищенствовал, поскольку мог в любой момент ожидать провокаций со стороны тех стран, которые зачислили его в разряд воинственных государств. В этой ситуации, понимая, что в скором времени Германии не догнать многих европейцев по уровню вооружения, Гитлер нашёл иной выход, предложив всеобщее разоружение, радикальное сокращение всех сухопутных армий Европы. Франция от этого категорически отказалась, Англию как морскую державу это мало интересовало. Такая реакция Гитлером ожидалась и послужила поводом для начала активного оснащения немецкой армии разными видами современного оружия. В том числе теми, которые были запрещены Версальским договором (боевая авиация, бронетехника). 14 октября 1933 года Германия отозвала своего представителя с переговоров по разоружению в Женеве и вышла из Лиги Наций. А через два месяца направила в неё меморандум, в котором объявила о том, что в создавшейся ситуации она не видит возможности для проведения политики разоружения и считает необходимым повысить военные расходы на 90 процентов, чтобы увеличить численность своей армии. Разумеется, львиная доля этих расходов шла на сухопутные войска и частично на строительство кораблей, которые должны были выполнять рейдерские функции. Для этого необходимо было увеличить их скоростные качества, дальность хода до трёх тысяч миль и оснащенность современным вооружением, способным наносить серьёзные повреждения кораблям более высокого класса.

Одновременно летом 1935 года Германия заключила с Великобританией морской договор, в котором англичане, уверенные в боевой мощи своего флота, пошли на некоторые послабления своему противнику, разрешив ему иметь надводный флот до 35 процентов от английского (включая постройку двух уже заложенных линейных крейсеров «Шарнхорст» и «Гнейзенау», 20 мореходных эсминцев и первых собственно немецких подводных лодок). Сразу же после подписания этого договора немцы заложили несколько тяжёлых крейсеров, один из которых – «Лютцов», заложенный в 1937 году, в феврале 1940 года был продан Советскому Союзу и 15 апреля этого года на буксире прибыл в Ленинград. Но всё это были крохи, свидетельствующие о том, что вступать в морскую войну с Англией Гитлер действительно не собирался. Это стало бы для него преждевременным самоубийством. Советский же флот он, видимо, исключил из категории серьёзных противников. И сосредоточил все свои усилия на оснащении вермахта.

Будучи мистиком и приверженцем оккультизма, Гитлер готовился ко Второй мировой войне, в которой должна была осуществляться его давняя мечта (дьяволы тоже умеют мечтать!), выражаясь достаточно вульгарной фразой, как к именинам сердца. Безжалостно устраняя своих внутренних недоброжелателей и не испытывая пощады к внешним врагам.

Пророки, набиравшиеся смелости сказать ему о несбыточности его агрессивных планов, подписывали себе смертный приговор. Поэтому нет ничего удивительного в том, что он не сомневался в победоносном завершении своей миссии превращения Германии в страну сверхчеловеков, существовавших в доисторические времена. С маниакальным упрямством он направлял многочисленные экспедиции в страны, овеянные легендами о магическом знании секретов победы, и на поиски могущественного оружия, разработанного внеземными цивилизациями, одновременно не жалея денег, насыщая армию самым современным вооружением и новейшими средствами радиосвязи для механизированных войск и авиации. И, разумеется, – муштра и ещё раз муштра, в духе традиций прусского воинства.