«Теперь узнают» — мрачно подумал я. Неважно, какими соображениями руководствовался настоятель, но мы должны были допросить всех. Однако пока можно было подыграть.

— Ведите, монсеньор, — кратко ответил я, а настоятель, не сказав более ни слова, развернулся, оставив удивленного привратника, и также быстро зашагал обратно.

Шли мы в сторону самого высокого здания, расположенного, казалось, прямо в центре обители. По-крайней мере именно к нему стягивались все дорожки с других сторон комплекса.

— Молитвенный зал, — дал краткое пояснение настоятель. Будто я сам не догадался. Мы прошли через высокие двустворчатые двери — я отметил, что на них тоже стояла печать магического ключа — и оказались в огромной зале. Я подозревал, что вся братия этой Обители могла бы с комфортом разместиться в несколько раз меньшем помещении. Помощники и эксперты последовали за мной, а вот жандармов, несмотря на то, что на улице не лето, пришлось оставить снаружи. Останавливаться и демонстрировать мне фрески или святыни настоятель не собирался. Мы пересекли всю залу до самого алтаря и сразу свернули направо.

Там оказалась хороших размеров ниша, чью стену едва ли не полностью занимала фреска, изображающая некоего господина — я бы сказал мага, но в том месте, где мы находились, это посчитали бы кощунством — вонзающего сверкающее огнем копье в какое-то страшилище. Под фреской находился массивный ящик со стеклянной верхней крышкой. При этом магически усиленной так, что дала бы фору любой броне. Я с любопытством заглянул в ящик, чтобы увидеть обитое красным бархатом днище, а в остальном тот был пуст.

— Что за артефакт здесь хранился, монсеньор? — повернулся я к настоятелю, взирающему на ящик с непонятной смесью ненависти и решимости.

— Не важно, — быстро ответил тот, пожав плечами. — Главное, быстрее найти похитителя.

— Это важно! — пришлось повысить голос. — Как раз для того, чтобы найти преступника. Узнав его цели, мы значительно сузим круг подозреваемых.

— Сомневаюсь, господин Винтерфилд, — пробормотал настоятель, однако продолжил: — Впрочем, в этом нет никакой особой тайны, это знание вы получили бы в любом теологическом справочнике. Украли реликвию, которая хранилась в нашей обители на протяжении последних трехсот лет, маску преподобного старца Софония — он сделал легкий кивок в сторону картины. Я тоже скосил глаза на изображенного на фреске мужика — на старца тот никак не походил. Ну, да ладно.

— Что за маска? В чем ее ценность?

Настоятель снова завздыхал.

— Согласно чтимой нами легенде, господин Винтерфилд, святой старец Софоний, надев эту маску, получил власть над порождениями тьмы и прогнал тех из нашего мира, — сдерживая рвущиеся наружу чувства — злость, раздражение, досаду? — тем не менее ровно ответил он.

«Вот что, значит, изображает это чудище на фреске» — догадался я, наконец. Но эта мысль мелькнула и пропала очень быстро, так как важным было другое: артефакт, согласно словам настоятеля, не только изгонял демонов, но и подчинял их. Мечта любого заклинателя!

«Эх, все-таки не случайно те ребята давеча шалили в полумиле от обители!»

— Артефакт когда-либо использовали для вызова демона после Софония? — поинтересовался я, чем вызвал весьма острую реакцию со стороны настоятеля.

— Подобные мысли кощунственны, господин Винтерфилд! Это священная реликвия, а не….

— Да, да, — прервал я его в свою очередь. — Но похитили ее, скорее всего, именно для подобных целей. На хранилище магическая печать. Где вы обычно держите ключ, и кто имеет к нему доступ?

— Вы…. Вы полагаете…. Никто из братьев не мог этого сделать! — снова вознегодовал королевский дядюшка, и я не мог не отметить фамильное сходство.

— В обители есть маги? — поинтересовался я в ответ.

— Разумеется, нет! — отрезал тот, давая этим понять, что и меня он совсем не рад видеть. — Я повторяю вам, никто из братии не способен на преступление!

— Из братьев или не из братьев, но следов взлома я не вижу, — ответил я. — Полагаю, открывали хранилище все-таки ключом. Более точно скажут мои эксперты. Анций! — позвал я ведущего специалиста нашей маг-лаборатории. — Измерь флуктуации магического фона вплоть до сотой доли маг-рена. Мне нужно знать, когда и как открывали этот ящик за последнюю неделю, а лучше месяц.

Эксперт кивнул, и уже через минуту хранилище было окружено его помощниками, достающими из своих ящиков и саквояжей всевозможные измерительные приборы. Настоятеля, между тем, снова передернуло.

— Так вы ответите на мой вопрос? — спросил я прежде, чем тот снова начал возмущаться.

— Помимо маски у нас есть еще несколько реликвий, и все ключи хранятся в особой келье, в которую можно попасть только из моего кабинета. Ключи от этой кельи есть только у меня и брата-эконома. Но брат Шеор — благочестивый монах, проживающий в обители вот уже два десятка лет и не имеющий ни единого пятна на своей репутации!

— Проверим, — я оглянулся, чтобы удостовериться, что Драйзен записывает каждое произнесенное настоятелем слово. — После кражи вы ключи проверяли?

Тот кивнул.

— На рассвете. Сразу же, как обнаружилась пропажа.

— Как я понимаю, ночью в молельном доме никого не бывает?

— Я понимаю, к чему вы клоните, — кивнул настоятель. — Здесь проводятся только общие моления, всенощные только в дни почитания. Давеча последняя молитва состоялась на закате, после которой вся братия, кроме дежурных, покинула дом молитвы. Дежурные в моем присутствии произвели влажную уборку, затем мы все также вернулись в свои кельи.

— Значит, примерно с восьми вечера до шести утра здесь никого не было, — подытожил я. — Кто, кроме вас, монсеньор, и брата Шеора, имеет ключи от молельного дома?

— Все старшие братья, — сморщив лицо, ответил настоятель. — Но я повторяю, что это не мог быть кто-либо из братьев!

— Проверим, — отозвался я. — Все ли обитатели монастыря на месте?

— Разумеется, господин Винтерфилд! — процедил глава обители.

— Посторонние? Гости, посетители?

— Нет никого! Я вам заявляю, что никто из братьев не может быть причастным!

— Проверим, — снова кивнул я. — Однако стена монастыря окружена магическим барьером.

— Но вы же смогли проникнуть внутрь, господин Винтерфилд, — холодно возразил мой собеседник.

Я кивнул, понимая, на что он намекает, и на секунду пожалел, что взломал магический замок на калитке. Следы предыдущих взломов, если таковые были, теперь на той было бы сложно найти, однако маловероятно, что преступник, если тот, действительно, пришел извне, пробрался в монастырь через главный вход. Кстати!

— Из стен монастыря только один выход?

— В северной части стены есть еще один выход. На кладбище. Он также закрыт на магический замок.

«Не слишком ли много у них магических замков?»

— Карилл! — позвал я своего второго помощника. — Возьми у экспертов детектор, а также несколько ребят из жандармов и обойдите монастырскую стену по периметру. Найдешь где пертурбацию, тут же ко мне! Как можно внимательнее осмотри второй выход.

— Есть, сэр! — отозвался парень, но без блеска в глазах. Ведь, чтобы обойти всю стену ему понадобится, как минимум, несколько часов, а на дворе отнюдь не жара. Кстати!

— Остальных ребят пусти внутрь, пусть немного погреются. Мы тут надолго.

Настоятель от этих слов снова поморщился, но спорить не стал.

— Монсеньор, — снова обратился я к нему, — мне нужны списки всех проживающих, постоянно или временно, в обители, а также их личные дела.

— Это конфиденциальная информация, господин Винтерфилд!

— Знаю, — понимающе ответил я. — Но если я прав, то эта информация необходима. Обещаю, что дела, кроме меня, никто читать не будет.

Королевский дядюшка долго молчал, вперив в меня свой орлиный взор, но не из того теста я был сделан, чтобы подобным смутиться. Наконец, что-то для себя решив, он, также молча, кивнул и, резко развернувшись, все тем же размашистым шагом покинул здание. И мне тут же почему-то подумалось, что до того, как стать настоятелем, он командовал полком, а, может, и целой дивизией. Интересно было, свое дело он принесет?