— Эм, — развернулся он уже у лестницы, — кабинет не подскажете?

— Второй этаж, первая дверь направо. Там табличка, — недоброжелательно бросил охранник, явно бывший военный.

— Спасибо. — Ване было совершенно не до него. Перепрыгивая через две ступеньки, он думал только о том, как бы из двух минусов сложить один плюс.

«Лучшая защита — нападение», — разрабатывал агрессивную стратегию парень, будучи глубоко в душе весьма далёк от оптимизма.

Открыв после стука дверь с надписью: «Завуч», Беспалов попал в довольно просторную комнату с женщинами.

У окна, за большим, заваленным бумагами, письменным столом сидела пожилая дама, по всем признакам — Гетта Семёновна. Чуть ближе, в кресле для гостей закинула ногу за ногу какая-то «умирающая лебедь», как сразу окрестил её Иван. Хотя дамы с таким изгибом шеи и наклоном головы всегда больше напоминали ему кухонные водопроводные краны, но про лебедя, разумеется, лучше. Ваня с чувством глубокого морального удовлетворения понял, что совершенно не случайно каждый свой звонок Марго в училище начинал со слов: «Алё, Смольный?».

И наконец, героини дня — на стульях вдоль стен сидели Арина и ещё две какие-то незнакомые девчушки. Если Ваня до этого думал, что Марго самая тут худая или даже тощая, то он глубоко ошибался — незнакомки явно балансировали по краю в опасной близости от анорексии, да ещё и где-то находили силы, так сказать, держать спинки. На плавных изгибах Арины, без выпирающих костей и рёбер вместо налитой груди, глаз отдыхал.

«Бедные дети», — немного взгрустнул парень, хоть ещё не забыл, какими потом и кровью достаются хорошие удары в боксе.

— Добрый день, — закрыл он за собой дверь и почувствовал запах перегара. Арина подняла на него голову. Её личико было красным как помидор, в глазах стояли слёзы.

Иван сцепил зубы, но он ещё пока не увидел здесь Марго, поэтому решил разруливать проблемы по мере их поступления.

— Здравствуйте, ещо раз, Иван Стэпанович, — обратилась к нему знакомым голосом пожилая дама. — Присаживайтесь, будьте любэзны.

— А где Маргарита? — не двинувшись с места, спросил он благороднейшее собрание.

— Ромашова сейчас придёт, — пропела красивым голосом «умирающая лебедь». — Ей сделалось дурно, и её повели привести себя в порядок.

«Лиса хитрая, — внутренне улыбнулся Иван. — Наверняка, уже что-нибудь придумала».

— Что произошло? — присел он рядом с Ариной.

— Сегодня отменили занятия в наших залах. — Прихлопнула ладошкой по столу та, что сидела в кресле и качала ногой. — Подошло время привести в порядок паркет. Впереди плотный график новогодних репетиций. А во время уроков уборщица застала их в подсобном зале с музыкой и вот, — она потянулась куда-то под стол, достала пустую бутылку из-под виски Джек Дэниэлс и изящным, тоже почти умирающим движением руки «повесила» её в воздухе кабинета чуть выше своей головы. Потом так же спрятала обратно.

Иван посмотрел на сидящую рядом Арину. Та согнулась в три погибели.

— Во сколько это было? — спросил он у «лебедя».

— Что, простите?

— В котором часу это случилось?

— В одиннадцать.

— Тогда я не понимаю, при чём здесь я, — передёрнул плечами Иван. — Инцидент произошел в учебное время, а пока оно тикает, за них отвечаете вы и лицей пятнадцать четырнадцать.

— Но…

— И ещё я хотел бы знать, как при вашей строгой пропускной системе здесь оказалась она, — указал ладонью на свою поникшую соседку.

— Маргарыта таки выкинула ей в окно свой пропуск, — всплеснула руками Гетта Семёновна. — Ну шо ви будите делать с этими девчатамы! Ни куда ни годный охранник их не различает, видите ли! Скажите, пожалуйста! — с негодованием отложила она в сторону очки и тут же опять взяла их в руки.

— Ах, охранник, — картинно округлил глаза Ваня.

Тут дверь открылась, и в комнату вошли Марго с какой-то женщиной. Волосы вокруг личика девчушки были мокрые — она только что умывалась, может быть, ещё и поэтому вид имела, гораздо более бодрый, чем у остальных героинь дня. Она быстро засеменила к стульям шажками, присущими только балеринам — расставляя носки ног широко в стороны, а усевшись на стул, тоже выпрямила спинку, будто проглотила лом.

— Здравствуйте, — кивнула вошедшая женщина.

Иван поднялся.

— Добрый день. Ну, хорошо, — остался он стоять, — охранник не смог распознать Арину с Марго, но вы-то должны были заметить, что у вас тут присутствуют две девочки, а не одна.

— Позвольте, — показала на сестричек та, что вошла, — но я вот лично тоже их не отличаю.

Опекун уже давно заметил, что утверждение о схожести подопечных действует на него, как детонатор на тринитротолуол.

— Как?! Как их можно не различить?! — сделал он рукой жест В.И. Ленина. Только кепки в кулаке не хватало. Парень начал подумывать, что стены «Смольного» как-то странно на него действуют, ещё чуть-чуть и он начнёт картавить. — Они же абсолютно разные!

— Молодой человек, как ваше имя? — обратилась к нему провожатая Марго. Ивану она почему-то показалась каким-то «серым кардиналом» при ЛюдовикеХIII.

— Иван.

— Ваня, я понимаю ваше негодование, но они нарушили дисциплину. И сделали это самым вероломным, вопиющим образом!

Беспалов как бы в бессилии перед людской тупостью опустил плечи и руки.

— Вот и разбирайтесь с этим сами. Я отвечаю за них в послеурочное время. И дома у меня они ведут себя исключительно примерно. Не пьют, не курят, много сидят за уроками, Марго постоянно занимается в оборудованном для неё зале, — уже как с броневика распалялся Ваня. — У нас всегда тихо и спокойно. Никаких оргий и тусовок. В доме тепло, чисто и сытно. Было бы замечательно, если бы вы удосужились навести такой же порядок в вверенном вам учреждении.

«Серый кардинал» раздула ноздри.

— Однако мы всё равно будем вынуждены сообщить об инциденте в органы опеки и попечительства! — скрестила она руки на груди, хотя, лично Ваня бы взял её грудь в двойные кавычки.

— Вы совершенно правы! — кивнул он. — Я тоже считаю, что об этом уникальном случае должны узнать как можно больше инстанций. Включая министерства образования и культуры.

«Кардиналиха» поджала губки.

— Lui as-tu montre la bouteille?* — обратилась она к «умирающему лебедю».

— Oui**, — та кивнула.

— Ne le lui donne pas. C'est utile pour nous***, — добавила опять первая.

— Je vais vous dire un secret, je ne collecte pas de bouteilles de whisky****, — заверил её Иван, и, кажется даже услышал грохот челюстей об пол.

Последовала немая сцена.

— Ну что же, — первая пришла в себя «кардиналиха», — раз так, — вскинула она подбородок, — значит пришло время наводить порядок в вверенном нам учреждении. Итак, до этого дня по рекомендациям психолога, о том, что близнецов нельзя разлучать, мы шли вам навстречу и отпускали Маргариту домой почти каждый день. Отныне это отменяется. Так ведь, Гетта Семёновна?

Та развела руками.

— А шо ви хотите. Мине полгода до пэнсии.

— С сегодняшнего дня Марго будет попадать домой только по праздникам и выходным дням, — отчеканивала каждое слово «кардиналиха».

— Инна Викторовна, нэ перегибайте, — жестом охладила пыл подчинённой госпожа Авруцкая. — Молодой чэловек, это не потому шо ми хотим разлучить девочек, а с будущей нэдели у них начинаются штатные репетиции к новогодним праздникам. Это только до будущэго года.

— Но всё равно Ромашова будет строго наказана, — отвернулась к двери Инна Викторовна.

— Ваше право. — Иван бронебойным взглядом посмотрел на Марго, и мысленно вытер пот со лба.

«Хоть одну без меня воспитают».

— Я могу забрать вторую?

— Разумэица, — обрадовано подвела итог Гетта Семёновна.

— Арина, в машину! Живо! — скомандовал опекун.

Но та может и рада «живо», но получалось плохо. Она поднималась медленно и нехотя. Взяв свой пуховик со спинки стула, на полусогнутых подошла к двери.

— Извините. До свидания. — И уловив последний очень сочувствующий взгляд от Марго, нажала на ручку.