Лизандр подобрал упавший ключ, защелкнул корзину, сел на нее, как на плетеный стул и стал ждать.

Войдя в гардеробную, Чарли и Билли увидели сидящего Лизандра, вокруг которого стояли духи его предков.

— Что…? — хотел спросить Чарли.

— Ш-ш-ш! — его друг приложил палец к губам и указал на корзину.

Отстегнув застежку с плетеной крышки, он встал и повел ребят вверх по ступенькам. Перед тем, как опустить за собой люк, Лизандр что-то тихо сказал воинам и не смог сдержать широкой улыбки.

— Что происходит? — удивился Чарли.

— Манфред хотел поймать вас в ловушку, а вместо этого попался сам. Мои предки не выпустят его до рассвета.

Билли с тревогой вглядывался в спокойное лицо Лизандра:

— Но он придет в ярость. Он нас… Он нас…

^{Ключ от люка.}

— Ничего он нам не сделает, — успокоил его парень, — ты же не думаешь, что Манфред захочет, чтобы все узнали, что он прятался в бельевой корзине и пытался замуровать вас в подземелье? Поверь мне, здесь нечем гордиться. А теперь скажите — все прошло успешно?

— Более чем, — ответил Чарли.

Когда они шли на цыпочках обратно в общежитие. Билли прошептал на ухо Лизандру:

— Мы видели Алого рыцаря и белую лошадь, и я думаю, что это была королева, которую случайно вернул к жизни Иезекииль.

— Тогда, вполне вероятно, что Алый рыцарь и король — одно и то же лицо, — рассудил Лизандр.

— Должно быть, ты прав, — согласился с him Чарли.

На другом конце города Мистер Браун сидел за рулем своей машины, возвращаясь после очередного важного задания. Он насчитал не меньше семнадцати стареньких, потрепанных и абсолютно одинаковых белых фургончиков, припаркованных в самых разных местах. На всякий случай детектив записал их расположение в толстую записную книжку.

— Происходит что-то странное, — подумал он, — если только… ну, конечно, это иллюзии, как же я сразу не догадался?

Мистер Браун вырвал страничку с записями из блокнота и поехал дальше.

А в это время единственный белый микроавтобус, который ему не удалось заметить, на большой скорости удалялся от города в неизвестном направлении.

Во вторник утром в Академии Блура царило приподнятое настроение. Даже те, кто не принимал непосредственное участие в освобождении Азы, чувствовали витающие в воздухе перемены.

Дагберт Эндлесс лежал в своей постели и стонал. Его лицо и руки покрывали царапины и ссадины. Он прижимал к щеке зажатые в кулаке обереги из морского золота.

— Не беспокойте его, — заявила Надзирательница, — он приходит в себя после ночных кошмаров.

Дагберту даже разрешили остаться в постели, что само по себе было неслыханно для Академии.

В это же самое время в небольшой спальной комнате, расположенной в западном крыле здания, в постели лежал еще один человек — Манфред Блур. Он отвернулся лицом к стене, бормоча что-то невнятное и не очень хорошее насчет призрачных воинов.

Иезекииль подкатился к его спальне на инвалидном кресле и постучал. Не дождавшись ответа, старик начал дергать дверную ручку:

— Как там все прошло? Успешно? Миссия удалась? Аза сгинул? С Чарли Боном покончено? Малыш Билли уничтожен?

— Убирайся отсюда, — злобно огрызнулся Манфред.

— Значит, не удалось, — вздохнул его прадедушка и мрачно покатил обратно.

В Синей столовой на завтрак впервые за всю историю Академии подавали покрытый золотистой корочкой воздушный омлет. Чарли стоял последним в очереди и старался не зевать слишком громко. После бессонной ночи у него слипались глаза. Когда мальчик, наконец, добрался до прилавка раздачи, Госпожа Кухарка положила ему на тарелку двойную порцию лакомства:

— Мне удалось утром вырваться в город и купить яйца на свои деньги. Захотелось внести немного разнообразия в ваш скудный рацион и побаловать ребятишек.

— Вам можно больше не бояться Дагберта и его отца, Госпожа Кухарка, — сказал ей Чарли.

— Да, я теперь не одна, — женщина загадочно улыбнулась и что-то достала из кармана передника.

— Сегодня утром я забежала на минутку к твоей бабушке Мэйзи, и так удачно! Она как раз искала способ передать тебе это послание, — Госпожа Кухарка наклонилась над раздаточным столиком и вручила Чарли открытку.

Сначала он обратил внимание на большую, красочную, экзотическую марку, а потом узнал отцовский почерк. Несколько фраз о погоде и путешествии заканчивались словами:

— Однажды мы возьмем тебя с собой, Чарли, и ты сам увидишь этих великолепных созданий.

На другой стороне открытки по огромному сверкающему морю, величественно изгибая бархатную спину, скользил синий кит.

^Кит.

Я родилась в Виндзоре (Беркшир, Англия). Мой отец умер, когда мне исполнилось пять лет, а на следующий год меня отправили в начальную школу в Кенте, еще через три года перевели в школу-интернат в графстве Суррей. Я бросила учебу в шестнадцать лет, чтобы вступить в труппу Драматического Театра Юго-Востока, где в течение пяти лет обучалась театральному мастерству. После окончания учебы работала помощником режиссера, параллельно выступая на сцене в различных ролях. Гастрольный маршрут театра проходил по большим и малым городам, и мне нравилось с ним путешествовать. Каждый день приносил что-то новое. Затем я отправилась в Италию, где давала частные уроки английского языка трем мальчикам в Амальфи (Город на Юго-Западном побережье Италии).

Вернувшись на Родину, я поступила на работу в компанию Би-Би-Си, сначала научным сотрудником, затем помощником руководителя, фотожурналистом по новостям, и в конечном итоге — режиссером — редактором программы для детей «Джеканори». Это ежедневная телепрограмма для детей младшего школьного возраста, передаётся Би-би-си-1 (ВВС-1) с 1965 года. Название заимствовано из детских стишков: «Tell me a story, said Jackanory».

В 1974 году я оставила работу и вышла замуж за Уэльского художника Дэвида Уинна Миллварда. Мы переехали жить в Уэльс в дом моего мужа, доставшийся ему по наследству. Дом был переоборудован из старой водяной мельницы. Быстрое течение реки постоянно размывало фундамент, угрожая повредить постройку, и это происходило уже не раз. Самый драматичный эпизод произошел в тот день, когда мы праздновали первый день рождения моего младшего ребенка.

Этим же летом мы открыли при доме летнюю школу живописи, и мне пришлось переместить мой рабочий кабинет, отложить на время пишущую машинку и карандаши, надеть передник и начать готовить! У нас трое взрослых детей — Мифанви (дочь), Янто (сын) и Гвиневра. Они выросли и разъехались, поэтому я посвящаю все свое время только сочинению художественных произведений. Начиная с 2002 года, в свет вышли восемь книг серии «Чарли Бона», и сейчас я намереваюсь написать еще три.

Огромное спасибо Камилле З. за предоставленный текст книги на английском языке.