Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– Ничего страшного, – сказал ему Сергей. – Это всего лишь детали, мы поедем завтра.

Мы стояли в прохладном зале ожидания, пытаясь выяснить, как добраться до города, когда я заметил бодрого камбоджийца, сидевшего по-азиатски на пятках. Он повернулся к самолету, но я чувствовал, что он следит за нами: кто мы? что хотим? какая ему от нас может быть польза? Аккуратен, за тридцать, очки в проволочной оправе; казалось, что он пристально изучает самолет, одновременно оценивая нас. Майор Льюис, которому только монокля не хватало, чтобы стать вылитым офицером Британского Раджа, отметил, что нам нужно держать язык за зубами, поскольку этот джентльмен был офицером красных кхмеров и иностранная военная разведка вступила с ним в сек-ретный контакт. Мы все оглядели его еще раз, а он, кажется, и не заметил.

Сиемреап оказался приятным городком: многие улицы были тенистыми, через город медленно текла река, и похожий на дворец отель имел подобающее название “Гранд Отель д'Ангкор”. От Ангкора Вата нас отделяло всего лишь шесть километров дороги, которая пролегала через красивый лес, но была, к сожалению, заминирована. Комнаты в “Гранде” стоили $46 долларов за ночь. Поэтому, когда пришел второй офицер военной связи, майор Ву из КНР, мы попросили его найти для нас более дешевое место. Майор Ву сказал на своем ломаном английском (продукте китайской образовательной системы), что будет счастлив нам помочь. Он поселил нас в маленьком гостевом доме. Владельцы, очень предприимчивая семья, на заднем дворе держали крокодилью ферму. Комната на двоих с кондиционером стоила $25. Семья выращивала крокодилов, чтобы потом отправлять их в Таиланд, где из них делали сумки. Во всех комнатах, пахнущих свежим бетоном, были душевые и балконы с видом на огороженный вольер с крокодилами. Отель уже сам по себе был приятным сюрпризом. Вдобавок ко всему он был чистым.

Когда мы устроились, Сергей собрал нас всех, заказал воды со льдом и объявил план.

Мы разделимся: три члена команды – секретарь, картограф и переводчик – останутся в Сиемреапе для сбора данных, а Сергей, второй картограф, еще один переводчик и я – мы полетим вместе на вертолете ООН в Прэахвихеа, место, которое существует только на карте, как думают все в Сиемреапе. После обеда Сергей обратился к губернатору Сиемреапа с просьбой установить для нас контакт с Прэахвихеа. Мы еще раз зашли к нему вечером и получили ответ, что контакт с Прэахвихеа невозможен.

На карте Тбенгмеантьей находился от Сиемреапа примерно на таком же расстоянии, как Сиемреап от Баттамбанга. Попасть туда можно было только пролетев над территорией, которую кто-то называл “несогласной”, а кто-то говорил, что она контролируется красными кхмерами. Вечером я заговорил об этом с Сергеем.

– Ты написал завещание? – спросил он меня серьезно.

– Да, и отослал несколько писем домой прямо перед тем, как приехать сюда. А ты? Это ведь у тебя жена и сын, а не у меня.

– Я знаю.

– И?

– И я совершенно уверен, что ничего с нами не случится.

Я отстал от него и не стал выяснять, почему он так в этом уверен.

В семь утра мы были в аэропорту. Два офицера-связиста пришли нас проводить – им нужно было внести наш отъезд в протокол для последующих отчетов. Майор Льюис любезно предложил нам свои шлем и бронежилет. Поскольку они были в единственном экземпляре, Сергей отклонил предложение. Если с нами что-нибудь случится, то мы погибнем все вместе. Мы наблюдали за тем, как появился в небе и приземлился вертолет из Баттамбанга. Белая “Пума” с огромными черными буквами “ООН” на борту. Внутри могли разместиться от шести до восьми пассажиров на брезентовых откидных скамеечках, прикрученных к полу салона, а две из них располагались прямо за дверью кабины летчика.

Три члена французского экипажа вышли нам навстречу, сказали “бонжур” и пожали руки. Сергей показал им на карте место, где, по его мнению, мог быть Тбенгмеантьей.

Мы поднялись внутрь вертолета, пристегнулись, надели защитные наушники и ждали, когда экипаж закроет двери. Но было слишком жарко, чтобы их закрывать. И потом, зачем портить вид? “Да, – подумал я, – давайте будем крутыми и полетим с открытой дверью!”

Лопасти закружились, вертолет затрясся, и, даже с защитными наушниками, грохот достиг разрывающей перепонки силы.

Проскользнув над взлетной полосой, мы оказались в воздухе.

Один из военных связистов попросил пилота пролететь над Ангкор Ватом, и тот с удовольствием согласился. Мы пролетели над густым лесом, надо рвом, окружающим храм, и вот перед нами предстал Ангкор Ват. Сверху он был похож на песчаный волшебный замок, окруженный большой стеной. Длинная аллея вела к главному алтарю, три шпиля поднимались над храмом. Ангкор Ват был слишком мистическим, слишком похожим на сон, а не на самую большую религиозную конструкцию на Земле.

На моих часах был альтиметр – мы летели точно на высоте 1000 метров, около трех тысяч футов. Сельская местность – лес и рисовые поля – не сильно отличалась от того, что мы видели за день до этого, только сейчас под нами не было видно заасфальтированных дорог. Рисовые поля закончились, под нами промелькнул поросший лесом горный хребет с проплешинами из поваленных деревьев – вырубленных не кхмерами, а местными меньшинствами, до сих пор использующими метод подсечно-огневого земледелия.

Считалось, что большая часть Прэахвихеа контролировалась красными кхмерами. Меня не покидало чувство, что какой-нибудь идиот с автоматической винтовкой может открыть по нам огонь – по первому вертолету ООН, пролетающему над Прэахвихеа.

Сидя у открытой двери вертолета, глядя вниз на кроны деревьев джунглей, поджидая тихого, невидимого вестника смерти, который мог настичь меня быстрее, чем я бы его заметил в его лагере, скрытом под зеленым шатром леса, я ощутил тот ужас, который был знаком всем, кому приходилось летать во время вьетнамской войны. Этот ужас мог оказаться последним, что мне осталось в жизни. Охваченный им, я также понял, что полеты на вертолете с открытой дверью, когда сидишь на своей кепке и периодически хватаешься за соседа рядом, в то время как желудок выворачивается наизнанку, – это, возможно, одно из самых ярких впечатлений. Мне стало понятно, почему для пилотов вертолетов все в жизни кажется таким унылым по сравнению с их потрясающими полетами.

Примерно через час пилот каким-то образом определил, что мы находимся рядом с Тбенгмеантьей. Он сделал несколько кругов, пытаясь найти место для посадки, люди внизу вышли из домов и смотрели на нас как на инопланетян. Мы помахали им, и многие тоже помахали нам как пришельцам из космоса.

Экипаж решил приземлиться на местном футбольном поле. Когда мы вышли, толпа людей уже спешила нам навстречу. Впереди бежали дети из близлежащей школы. Все хотели знать, кто мы такие? Что хотим? Что можем для них сделать? У меня возникли встречные вопросы. Кто они такие? Что хотят? Никогда, что ли, не видели вертолета на футбольном поле? Вращающийся ротор создал внизу пыльную бурю. Все, кроме пилота, облаченного в шлем и защитные очки, закрывали глаза руками. Я подождал, пока ротор перестанет вращаться, открыл глаза и обнаружил, что весь покрыт пылью. “Орел”[8] приземлился на Марсе.

Я осмотрелся. Толпа, плотным кольцом окружившая нас, приблизилась почти к самым лопастям вертолета, но выглядела дружелюбно. Переводчик спрыгнул вниз, за ним один член экипажа, вместе они подали знак толпе отойти назад. Дети, однако, не могли устоять перед искушением подойти поближе к “космическому кораблю”. Я выпрыгнул и воспользовался помощью одного из местных, чтобы оттолкнуть детей подальше.

Сергей двинулся в толпу, пытаясь выяснить, кто здесь за старшего.

Нам не пришлось долго ждать. Подъехал джип русского производства, и из него вышли люди в форме. Они сказали, что мы приземлились не там. Сергей извинился за грубое вторжение и объяснил им, кто мы такие. Они представились нам – чиновники местного правительства, не красные кхмеры. Когда вопрос знакомства был улажен, нам предложили доехать до офиса губернатора на джипе.

вернуться

8

Космический аппарат.

9
{"b":"672300","o":1}