Литмир - Электронная Библиотека

Но его объяснение не устроило, мужчина захотел услышать полную историю. Иногда легче рассказать постороннему человеку, чем делиться с родными. И, позабыв о Влади, начала долгий и печальный рассказ, в голове понимая, что начерченный круг развязал мне язык.

— Однажды на моем пороге оказался раненый человек. Я, как племянница знахарки, не имела права его не впускать. Только вот оказался незнакомец черным колдуном.

На следующий день, после ночи в компании мага, я отсыпалась. Страх, накопившийся за несколько часов рядом с опасным мужчиной, отступал. Даже украденный им первый поцелуй забывался. Раз не забрал с собой, значит, не нужна магу. Я спокойно кемарила на лавочке возле печки до возвращения тетушки Агафьи с Владленой с ярмарки, на которой младшая сестра порезвилась всласть. Долго потом знахарка вспоминала катание Влади на маленьком поросенке. Но то совсем другая история.

Весь день провели в делах и заботах. Агафья порадовалась и похвалила за хорошую работу, хозяйство все цело. Ни одной курицы соседский пес не унес, что стоило порванного подола на платье.

Вечер вступал в свои владения. Солнце вместе с Влади уснуло, в доме зажгли свечи. А мне предстоял серьезный разговор с тетушкой.

— Ну, рассказывай, — суровым голосом произнесла Агафья, — чьим духом пахнет в избе. Неужто взрослая стала в свои тринадцать лет и сына пасечника пригласила?! Давно он на тебя засматривается.

Покраснела, не зная радоваться мне от приятной новости, ведь Светозар по душе был, или слезы лить от нелепого обвинения.

— Колдун раненый заходил, — шепотом произнесла, боясь реакции Агафьи.

А вот тетушка, словно грозовая туча, заметалась по избе, закричала. Если бы могла, то и молнию выпустила в нерадивую племянницу. Агафье понадобилось время, чтобы успокоиться. Потом она взглянула на меня, очертила в воздухе круг и с облегчением вздохнула.

— Нет на тебе проклятий, знать угодила гостю.

Потом долго и подробно рассказала тетушке, что произошло. Только о поцелуи умолчала.

— Седая прядь от твоего собственного страха, маг не причем, — пояснила женщина.

Агафью пугало не то, что я помогла мужчине, а что он не расплатился.

— Значит, вернется, — заключила знахарка, а меня пробил озноб. Под утро началась лихорадка.

В бреду слышала разные голоса. Владлена залилась хохотом, тетушка цыкнула на нее и, небось, пальцем погрозила. Казалось, и мужской голос с беспокойством ведет нехитрый разговор о моем здоровье.

— Уходи, покуда цел. Черные вороны кружат над избой, когда ты рядом. Заберут девчонку, а всему виною черная магия, Ростислав. Зовешь смерть за собой.

Приоткрыв глаза, увидела, как маг отдает Агафье сиреневые листья с красными прожилками — баюн-дерево растет высоко в горах. Редкое и эффективное средство от долгой болезни. Но стоило моргнуть и наваждение пропало. Я оказалась совершенно одна в комнате. Старые занавески сквозь дыры пропускали солнечные лучи. Тепло от них обманывало наступившим временем года. Казалось, весна встречает меня первыми теплыми лучами.

Встала, дошла, пошатываясь до окна, и в ужасе замерла. Первая капель радовала деревенских детей. Знать всю зиму проболела, а показалось, прошло пару дней.

За спиной заскрипела дверь, а потом раздался радостный визг Влади. Сестра, что была на четыре года младше меня, плакала и смеялась одновременно. Она впилась тонкими пальцами в мое обессиленное тело, в надежде, что ее, как совсем маленькую, возьмут на руки. Не будь столь слаба, так бы и поступила.

На крики сестры прибежала Агафья. Сильно постарела она за прошедшую зиму. Из-под пухового платка проглядывали седые волосы. В уголках глаз замерли морщинки. А руки покрылись паутиной складок. Из женщины в старуху беспокойство обо мне Агафью превратило.

Мое сердце вздрогнуло, показались горошины слез.

— Полно тебе, — с отеческой любовью, произнесла тетушка. Влади она велела найти для меня в чулане самое красивое платье. И пока девчонка бегала, завела разговор.

— Не все ты рассказала мне, Катерина.

Я опустила голову в знак согласия и вины. А Агафья погладила меня по растрепанным волосам.

— Коли знать мне о былом, лечила бы по-другому. Колдун частью тьмы тебя напоил, пока целовал. Но с ним отдельный разговор. Мальчишка, всего на десяток лет тебя старше. Но вот ты как могла поддаться его очарованию?! Благо дальше…

Сообразив, что наговорила лишнего, женщина замолчала, а я опустила виновато глаза. Рассказывали мне девчонки деревенские об этом дальше да на сеновале. Срам один.

Жизнь потихоньку налаживалась. Теплых дней становилось все больше. Солнце чаще и чаще дарила свои улыбки, озаряя землю. Распустились первые цветы, черемуха наливалась в цвет. Знать ждут нас холода.

Работала в поле (скоро пшеницу сеять), когда тень промелькнула. Высоко в небе резвился странный зверь. Для ворона большой, как и для любой дикой птицы. Но подняв голову, увидела чистое весеннее небо. Солнце слепило, забравшись совсем высоко. Следовало заканчивать и отправляться на обед.

Дорога к дому пролегала через небольшой перелесок. Именно там поджидал черный маг.

— Давно не виделись, — проговорил он безэмоционально. — Вижу, выскользнула из лап старухи с косой.

А я не могла пошевелиться, страх сковал тело. Кажется, дышать перестала, боясь спровоцировать мага на злое деяние.

— Боишься проклятого? — С грустью произнес колдун. — А я ведь отблагодарить пришел. Потом обернулся огромным вороном и взмыл в небо.

Со всех ног рванула к дому, сбивая прохожих. Словно безумная, неслась к верному спасению. Пару раз падала, раздирая ладони с коленями в кровь. Чумазая и растрепанная тарабанила в дверь Агафьи. А когда женщина открыла, просто упала ей в руки, вся в слезах. Тетушка охала да мага проклинала. С тех пор деревенские стали считать меня блаженной.

Обезумела, — говорили, — девчонка после затяжной болезни.

Сторонились. А я, проходя мимо, не поднимала глаз, боялась, что полетят в спину камни. Ведь люди жестоки с теми, кто слабее.

На мой четырнадцатый день рождения стояла изнуряющая жара. Работать не хотелось, потому деревенские отдыхали по избам, а их неугомонные дети купались в неглубоком болотце, что расположилось прямо за домом Агафьи. Черемоново болото носило нехорошую славу, много заблудших душ тут покой нашли. Но детей никакие запреты и байки на пути к веселью не останавливали.

С памятного дня меня не брали в свои игры, а вот Владлена резвилась с малышней. Я завистливо в пол глаза смотрела из-за калитки. Но стоило отвернуться, как золотая коса осталась на поверхности воды, а сама сестра погрузилась вглубь Черемоново болота. Рванула, споткнулась, запуталась в подоле и кубарем полетела вперед. Пока вставала на ноги, Влади, не умеющую плавать, спасли да не абы кто, а сам черный колдун. Он нежно прижимал сестру к голому торсу. В солнечном свете письмена на теле горели огнем. Капли воды переливались и скатывались с мокрых коротко остриженных волос. Никто и никогда не признал бы в мужчине темного мага.

Я задохнулась от возмущения и обиды. Меня пугал, а среди деревенских детей героем будет. Проклятый! С криками и кулаками налетела на спасителя сестры, отчего слава безумной только усилилась. Он спиной повернулся, чтобы Влади не выронить и удары, молча, принимать стал. Мальчишки обступили нас и злобно, на все лады, чесали языками, обзывая меня и хваля колдуна. Тот в ответ только шикнул на них.

Владлену из рук не выпустил до самого дома. На пороге стояла тетушка Агафья и внимательно смотрела на меня, лающую как собака, и мага, усмехающегося над моим криком.

— Явился?! Ну, заходи! — Без церемоний пригласила в дом гостя знахарка. Потом обратилась ко мне:

— Катерина, сходи до колодца. И принеси два ведра ледяной водицы.

Надулась, но поручение отправилась выполнять. Именно там поджидали мальчишки во главе с тем, что недавно заставлял краснеть в его присутствии. Пока набирала воды, под ноги полетели камни. Парочка больно впечаталась в щиколотку. Я заплакала, присев и начав растирать ушиб, а ребята развеселились и пуще прежнего стали забрасывать блаженную камнями. Боль пронзила плечо и правый весок.

8
{"b":"670335","o":1}