С 1708 г. начали ежегодно издавать календари, содержавшие наряду с астрономическими сведениями астрологические предсказания. Первый календарь без астрологии был опубликован в 1719 г. русским ученым Алексеем Изволовым, получившим образование за границей. Изволов предупреждал, что в его календаре не будет астрологических предсказаний, т.е. «назначивания о перемене воздуха и прогностики или пророчения предбудущих времен», так как астрономия не может делать подобных предсказаний и их помещение в календаре есть простое шарлатанство, «чтобы наполнить больше бумаги и достать от простого народу больше денег» (цит. по [125, с. 229]).
В 1711 г. в Петербурге открылась типография, а при ней книжная лавка. В целом же за период с 1708 г. по 1725 г. в России было напечатано книг больше, чем за предыдущие 150 лет, прошедших со времени издания Иваном Федоровым «Апостола».
В 1712 г. Петр повелел «издать печатным тиснением книгу Библии на словенском языке{59}; а прежде тиснения прочесть ту словенскую Библию и согласить во всем с греческою седьмидесяти переводчиков. И быть у дела того в смотрении и исправлении еллинско-греческих школ учителю, иеромонаху Софронию Лихудию, да Спасскаго монастыря архимандриту Феофилакту Лопатинскому, да типографии справщикам Феодору Поликарпову и Николаю Семенову, в чтении справщиком же монаху Феологу да монаху Иосифу. А согласить им и править в главах и стихах в речах против греческой Библии, грамматическим чином. И буде где в словенской против греческой Библии явятся стихи пропущены или главы перемешаны или и в разуме Писанию Священному греческому противность явится: и о том доносить преосвящ. Стефану, митрополиту рязанскому и муромскому, и от него требовать решения» (цит. по [192, с. 245–246]). Исправление было окончено в 1723 г., и Синод постановил «исправленную Библию на славянском диалекте напечатать неотложно», однако это «неотложное» дело затянулось до самой кончины Петра, а после нее и вовсе остановилось. Исправленная Библия была напечатана лишь в 1751 г. по требованию императрицы Елизаветы.
В 1711 г. во время одной из зарубежных поездок Петр познакомился с Лейбницем и переписывался с ним до самой смерти ученого в 1716 г. По просьбе Петра Лейбниц разработал проекты развития государственного управления и просвещения в России: «Лейбниц подал царю совет собирать и сохранять письменные и вещественные памятники древности, послать экспедицию для открытия пролива между Азией и Америкой, устроить постоянные сношения России с Китаем, снарядить ученые путешествия для географических и физических открытий, учредить в России высшее учебное заведение или университет под названием академии» [101, т. 3, с. 654]. Лейбниц разработал также и проект университета. Во многом под влиянием Лейбница Петром овладела мысль о коренной перестройке российского образования и создании Академии наук, о которой речь будет идти в п. 2.1.6.
2.1.5. Последнее десятилетие
Петр не оставлял забот о народном просвещении до самой смерти в январе 1725 г. Вот лишь некоторые эпизоды просветительской деятельности Петра в последнее десятилетие его правления.
В 1714 г. в Петербурге открылась первая в России публичная библиотека. Ее основу составили книжное собрание русских царей из Московского Кремля, книги, подаренные Петру иностранцами или приобретенные им во время заграничных поездок, а также книги, конфискованные у опальных бояр. Через десять лет библиотека уже насчитывала 11 тысяч томов. В 1725 г. библиотека была передана в ведение Академии наук. Кроме публичной библиотеки формировались и приобретали известность крупные частные книжные собрания сестры Петра Натальи Алексеевны, Феофана Прокоповича, Я.В. Брюса, Д.М. Голицына и др. За время правления Петра печатная продукция выросла в 20 раз, причем 90 % ее составляли книги светского содержания.
В 1714 г. в Петербурге открылась Кунсткамера – первый российский музей. Начало этому музею положила приобретенная Петром анатомическая коллекция голландского доктора Рюйша. Петр издал несколько указов с призывами к населению присылать разные диковинные вещи для нового музея. В башне Кунсткамеры, где разместилась одна из первых российских обсерваторий, и по сей день хранится реконструкция Большого Готторпского глобуса, построенного в 1651–1664 гг. по распоряжению Гольштейн-Готторпского герцога Фридриха III и подаренного Петру в 1713 г. (В 1747 г. глобус сгорел во время пожара, был восстановлен в 1748–1752 гг. и получил название «Большой академический глобус»). Для обсерватории были приобретены телескопы и другие инструменты, необходимые для астрономических наблюдений. Петр считал организацию музея важным делом, способствующим просвещению народа, поэтому по его указу посетителей привлекали в Кунсткамеру бесплатным угощением и выпивкой.
В 1714 г. именными царскими указами было введено обязательное обучение сыновей дворян и приказных людей – «совершенно новый факт в истории русского просвещения» [94, т. 4, с. 79]. Это было вынужденным шагом, поскольку российские государственные учреждения отчаянно нуждались в образованных сотрудниках. Указы предписывали во всех губерниях при архиерейских домах и в крупных монастырях независимо от церковных школ завести так называемые «цифирные» всесословные школы. В качестве учителей по распоряжению Петра были разосланы в губернии по два ученика Навигацкой школы. В 1716 г. было открыто в разных городах России 12 «цифирных» школ, через несколько лет – еще около тридцати. Программа обучения была скромной: детей 10–15 лет всякого чина велено было учить грамоте, арифметике, началам геометрии и лишь некоторым сведениям из Закона Божьего, помещавшимся в букварях. Учение полагалось бесплатным, но по его окончании при выдаче свидетельства учитель имел право брать по рублю с каждого ученика. (Без такого свидетельства нельзя было жениться.) В 15 лет обучение должно было заканчиваться, «дабы под именем той науки от смотров и определения в службу не укрывались». Однако опасность грозила с другой стороны: вопреки царскому указу родители не посылали детей для обучения, всячески тяготились «цифирной повинностью», предпочитая духовные учебные заведения, поскольку духовное образование было ближе и понятней родителям – людям предшествующей эпохи.
Та же тенденция характерна для высшего и среднего светского образования. Ключевский пишет, как «толпа дворян, не желавших поступить в математическую школу, записалась в Заиконоспасское духовное училище. Петр велел взять любителей богословия в Петербург в морскую школу и в наказание заставил их бить сваи на Мойке» [94, т. 4, с. 79].
В 1715 г. Петр учредил в Петербурге Морскую академию и написал инструкцию по обучению: «положено было учить арифметике, геометрии, фортификации, навигации, артиллерии, географии, рисованию, живописи, воинскому обучению, фехтованию и некоторым сведениям из астрономии» [101, т. 3, с. 652]. Для преподавания в Морской академии из Московской школы математических и навигацких наук в Петербург был переведен Фарварсон. Московская навигацкая школа продолжала функционировать в качестве среднего профессионального учебного заведения до 1752 г., когда был открыт Морской шляхетский кадетский корпус. В числе выпускников школы были прославленные адмиралы Н.Ф. Головин и В.Я. Чичагов, исследователи Камчатки И.М. Евреинов и Ф.Ф. Лужин. По образцу московской школы было открыто еще несколько математических школ в разных городах России.
В 1716 г. царь приказал отправить в Кенигсберг 30–40 молодых подьячих для изучения немецкого языка. В их числе был И.К. Кирилов, один из основоположников отечественной географической науки{60}.
В 1717 г. Петр разослал учеников Петербургской морской академии по губерниям для составления географических карт. С 1720 г. по возвращении в Россию эту работу координировал Кирилов, по ее результатам уже после смерти Петра был издан первый Атлас Российской империи (1734).