Это была плохая идея, как почти любая другая мысль, которая приходила Мику в голову. По ночам старались не подниматься высоко в небо, особенно в Сером Городе. Ничего не видно. Вообще. Говорили, что только ангелы незрячих могли ориентироваться в такой тьме, но обычные хранители легко теряли направление и могли упасть на землю. И тут даже свет нимба не поможет.

Темнота пугала сильнее, чем холод.

От лопаток до самых кончиков перьев начала медленно растекаться болезненная тяжесть. Воздух стал казаться более жестким, словно заполненным множеством мелких, невидимых иголочек, сквозь которые приходилось продираться. Мик приземлился на ближайшее облако, которое смог разглядеть, предусмотрительно проверив его на плотность ногой. Это люди думают, что облака – нечто красивое, мягкое и нежное. Попробовали бы они хоть раз провалиться через дождевое облако: сырое и ледяное. Попробовали бы они потрогать облачные стены, которые больше сгодились бы для айсберга. А какими подлыми бывают облака! С виду кажутся плотными и прочными, но едва приземляешься на них, как тут же проваливаешься вниз и падаешь, беспомощно барахтаясь в воздухе.

Хотя Мик уверен, с Кэлом никогда не происходило ничего подобного.

Он вспомнил, как злобно тот смотрел сегодня. И с одной стороны понимал его – никто кроме него не имел права приближаться к Фисифе ближе, чем на фут. Но с другой стороны – почему он сам не пошел в Лес на ее поиски? Вместо того чтобы стоять и болтать с одноклассниками, Дейв и Кэл уже давно могли преодолеть половину, если не весь путь к Эрин. Мик был уверен, таким везунчикам, как они, это оказалось бы так же легко, как и прогуляться в парке воскресным днем.

Или Дейв просто не успел? Может, его поздно привели одноклассники? Может он пытался выяснить у них, в каком именно направлении ушла Эрин? Да, сейчас Мик был даже готов оправдывать этих двоих, только бы избавиться от ощущения, что он ненароком занял законное место Кэла.

Ангел тряхнул головой и быстрым шагом направился вперед. Он обхватил себя руками и спрятал пальцы в рукава. Человеческие мысли и чувства брали над ним верх, и он начинал замерзать из-за этого. Нужно поразмыслить над куда более важными вопросами.

Почему его крылья оставались грязно-серого цвета, даже после того, как он спас одноклассницу? Между прочим, Джека Лес изрядно потрепал, а значит и Мику досталось. Больше всего беспокоила пропоротая ладонь – на теле ангела она выглядела точно дырка от пули, через которую рука просвечивала насквозь. И что, неужели это было зря? Неужели с таким же успехом они могли бросить Эрин, и, рано или поздно, ее бы нашел Дейв? Хотя нет, в таком случае вредный одноклассник даже не был бы зол на них, и все обернулось бы наилучшим образом. Вечно Джеку и Мику доставались самые сложные, бессмысленные и болезненные варианты того, как можно было провести свой досуг.

В памяти неожиданно появилось лицо Фисифы, когда она посмотрела на него – на них с Джеком, – прежде чем ее увел Кэл. Никто еще никогда не смотрел на них подобным образом, и это, несомненно, дорого стоило, но не того, что им пришлось вынести за весь этот дурацкий день.

Хотя Джек, кажется, так не думал. Его мысли стали немного яснее для Мика, но то, что в них увидел, ему не очень понравилось.

Ронтер вспоминал Эрин. Снова и снова.

Мик решил не возвращаться домой. Пусть тетка думает что хочет. Пусть никто не одернет Джека от лишних мыслей. Ангел не мог и не хотел сегодня появляться дома. Его серые крылья за один миг отгородили его от остальных ангелов. В этом не было ничего смертельно-страшного, но все же было бы очень и очень неприятно, если об этом узнают его родные…

Ха, «родные»!

Он решил взлететь еще выше, несмотря на тьму. Он знал некоторые слухи о том, что случается с «серокрылыми»: дескать, небо их не принимало, и им становилось все сложнее и сложнее летать. У демонов ведь тоже были крылья, только вряд ли они ими пользовались.

И он начал свое маленькое путешествие. Наверх, во тьму и бесконечность.

Серые крылья потяжелели, словно напитанные водой, и тянули его назад, вниз. Ледяной воздух стягивал грудь, как будто его сжимали между ладоней. А вокруг ни души. Только холод, ветер и темнота, которая становилась все менее дружелюбной.

Порой накатывало головокружение, и Мик начинал сомневаться, что он летит вверх, а не в сторону или вовсе вниз. Но он не давал себе ни секунды, чтобы подумать об этом и впасть в панику. Он просто взмахивал крыльями и стремился вверх, где бы это ни было.

Мик старался не думать о том, что случилось сегодня – не думать о Лесе, о Фисифе, о глупом Джеке и об Эрджи. Вот бы вытряхнуть из головы все мысли до единой, заглушить чувства. Стать просто безликим духом, которого ничто не тревожит. И который не совершает непоправимых ошибок.

Хлопанье крыльев и свист ветра – все звуки, нарушающие плотную тишину.

Головой он почувствовал над собой слой облаков, помедлил, а затем толчком прорвался сквозь них, выбросив себя на поверхность. Приземлился на облачную твердь, для начала как обычно пощупав ее ногой. Вроде, должна удержать. Но кругом до сих пор такой мрак, что куда больше его занимал вопрос не упасть обратно вниз, если облако неожиданно закончится.

Боль в лопатках и самих крыльях стала сильнее. Он бы все равно недолго смог лететь дальше.

Только теперь, приглядевшись, он понял, что этот небесный слой не полностью черный. Облако было серым и слегка мерцало, как будто в нем застряли кусочки льда. Обжигала босые ноги холодом. Какой же это по счету, третий или пятый этаж? Он не помнил, хотя тетка Лилиан всегда наказывала ему считать во время полета. Небо – это всего лишь огромный слоеный торт. Лишь где-то на самой верхушке него, поверх всех десятков слоев светят солнце, луна и звезды. Внутри нет ничего.

Мик не был уверен, что сможет подняться на следующий уровень, а потому решил просто пойти вперед. Будет смотреть себе под ноги, чтобы не упасть, хотя не мешало бы поглядывать и вокруг себя. Такие «снежные» облака, как это, нередко образовывали гроты, горы, отвесные скалы и ложбины. Настоящий парк развлечений для ангелов, будь это так же весело.

От легкого мерцания глаза обманывались – все казалось не таким глубоким и скользким, каким было на самом деле. Мик проваливался, думая, что идет по ровной поверхности, и поскальзывался, когда облако поднималось вверх. Но ему не хотелось так просто покидать это место. Оно, как подарочная бумага, лишь служило красивой оберткой.

Он шел, оглядываясь по сторонам, слегка касался пальцами ледяных глыб вокруг него. Хотелось бы думать, что ни одному ангелу не придет в голову залететь сегодня сюда – ему нужно побыть одному. И хорошо все обдумать.

Сегодня удалось поговорить с Джеком и даже уговорить того на настоящий подвиг. Но это лишь потому, что Мик надавил на такие потаенные и слабые места своего человека, что на его месте не простил бы подобное кому бы то ни было. Нельзя постоянно пользоваться этим приемом – рано или поздно Джек просто озлобится и еще больше закроется в себе.

А что он будет делать теперь, после сегодняшнего?

Облака наслаивались друг на друга, образуя крутую гору выше шестнадцати футов. Мик запрокинул голову, но ее вершина растворялась в темноте, и он не мог сказать, какой именно высоты она была.

Держась за стену рукой, он начал обходить ее, со слабым любопытством раздумывая, куда она приведет. Легкое царапанье и негромкий шелест ветра звучали особенно жутко и странно в этом темном, ненадежном мире.

Удастся ли им с Джеком завтра избежать Дейва и Кэла? Мику очень не хотелось снова встречаться с ними, но эти двое придурков теперь ни за что не оставят их в покое. Они постараются раз и навсегда выбить у Джека и его ангела желание даже думать об Эрин и Фисифе.

Наверное оно и к лучшему.

Босая нога соскользнула, и Мик упал на колено. Слегка расправив крылья для равновесия, он выпрямился и пошел дальше, снова держась за гору. Упрямство вновь взяло верх. Он не вернется домой, так что у него много времени на изучение этого уголка. И Джек, и тетка прекрасно проживут какое-то время без его компании. Ничего страшного не случится.