— Как же вас угораздило въехать в то дерево? — как бы между делом спрашивает он.

— Это дерево врезалось в меня, — отшучиваюсь я, не желая рассказывать ему больше. Он смеется в ответ на мою шутку и согласно кивает.

— Это правильный подход. Но в будущем стоит отказаться от таких встреч с деревьями.

— Постараюсь.

— Ну, вот и готово, — говорит он, когда моя рука наконец-то освобождается от гипса. Выглядит она слегка бледноватой, и я замечаю небольшой шрам на предплечье. Все же шрамов на моем теле гораздо больше, чем я предполагала.

— Сейчас я наложу вам фиксирующую повязку, и вы можете идти, — он мило улыбается и принимается за свою работу. Его руки в перчатках кажутся, холодными и каждый раз касаясь моей кожи, вызывают все новые мурашки. От мужчины пахнет свежестью, кондиционером для белья и бальзамом после бритья. Я помню этот запах, и это осознание выбивает почву из моих ног. Мужчина находится так близко ко мне, отчего я чувствую себя, загнанной в ловушку. Подавляю желание сбежать отсюда, напоминая себе, что это не Бен, что я в безопасности. Но с каждой новой секундой мое сердце бьется все сильней, кровь приливает к щекам, становится жарко. Закрываю глаза, стараясь дышать реже, но уже слишком поздно. Запах исходящий от Томаса Эйвери уже запустил мыслительный процесс, пробудил нежелательные воспоминания. Я снова чувствую сильную хватку на своих плечах. Вспоминая тот первый раз, когда Бен проявил свою жестокость. Тогда ему показалось, что я слишком мила с его партнером по бизнесу и давним другом Эдвардом Прэстоном. Конечно, Бен все изрядно преувеличил, выставив все так, словно я прилюдно целовалась с Эдвардом. Когда мы приехали домой с приема, то Бен прямо в прихожей излил на меня все свое недовольство. Его руки с силой сжимали мои плечи, пока он грубо трахал меня и обзывал всеми немыслимыми оскорблениями. После того раза я больше не ходила с ним на приемы, стараясь избегать подобных случаев.

— Мисс, вы в порядке? — слышу я обеспокоенный голос Томаса Эйвери. Открываю глаза и понимаю, что плачу. Доктор недоумевающе смотрит на меня, осторожно придерживая за руку, на которую наложил повязку.

— Да, все нормально. Извините, — встряхиваю головой, загоняя воспоминания в дальний угол своей памяти.

— Не извиняйтесь, вот возьмите, — он протягивает мне коробку с салфетками, и я беру одну.

— Спасибо, — говорю я, вытирая щеки от слез.

— Хотите, могу подарить вам всю пачку, только обещайте больше не плакать, — он улыбается, что заставляет и меня ответить ему улыбкой.

— Оставьте ее себе, для следующей плаксы, которая к вам придет, — отвечаю я, поднимаясь с кушетки.

— Вы правы, она мне еще пригодится, — он кивает и убирает коробку обратно на свой стол, — поправляйтесь и больше не наезжайте на деревья.

— Я очень постараюсь, но ничего не обещаю.

Мы прощаемся, и я выхожу в коридор. Кабинет гинеколога находится этажом выше, и я поднимаюсь туда по лестнице. Когда я нахожу нужную дверь, то сначала стучу и лишь потом, открываю ее. Миссис Даунсен — мой гинеколог сидит за своим столом, водрузив на нос очки в толстой черной оправе. Ее темные волосы, цвета горького шоколада собраны в аккуратный пучок на макушке. В ушах поблескивают золотые серьги с красными камнями. Такой же камень в золотой оправе висит на ее шее. На ней надет белый халат на нагрудном кармане, которого вышито ее имя. На вид ее около сорока, но может она и старше. Сложно определить из-за умело нанесенного макияжа.

— Заходите, Софи и переодевайтесь за ширмой, — говорит она, ненадолго оторвавшись от своих бумаг. У нее звучный и немного протяжный голос, отчего создается впечатление, что она поет, а не говорит. Я киваю и отправляюсь за ширму, где переодеваюсь в специальную длинную сорочку. Приходится немного помучиться, надевая ее, но все же у меня это получается.

— Присаживайтесь, мне нужно взять у вас пару анализов, но сначала мы послушаем сердцебиение вашего малыша. УЗИ мы сделаем через месяц, так как вы уже делали его не так давно, — говорит она профессиональным тоном, вытирая руки и надевая перчатки.

— Хорошо.

Я устраиваюсь на кушетке, а доктор садится рядом со мной. Она достает небольшой прибор и сначала намазывает мой живот холодной желеобразной жидкостью. А уже после принимается водить приборчиком по моему животу, пока я наконец не слышу мерное биение детского сердца. Миссис Даунсен одобрительно кивает и улыбается, довольная тем, что все в порядке. Потом в кабинет входит молодая медсестра и берет у меня кровь. Когда со всеми процедурами покончено, то я снова переодеваюсь, уже в собственную одежду.

— С вашим малышом все в порядке. Я еще посмотрю анализ вашей крови, но не думаю, что будут какие-то проблемы. Возможно, нужно будет пропить железо, и я так же назначу вам витамины для беременных. Побольше отдыхайте на свежем воздухе, ешьте фрукты и овощи, их в это время года предостаточно, — женщина улыбается и протягивает мне небольшую бумажку с названием витаминов. — В следующий раз приходите через месяц. А на сегодня мы закончили.

— Спасибо, миссис Даунсен, — я подхватываю свою сумочку здоровой рукой и направляюсь к выходу.

— До свидания, Софи, — добродушно отвечает она и снова возвращается к своим бумагам. А я покидаю кабинет в приподнятом настроении, радуясь, что с моим ребенком все в порядке. Мое положение все еще ново для меня и вызывает много страхов. Карен постоянно снабжает меня разной литературой для беременных и в некоторых книгах информация противоречит друг другу. Пишут, что беременным многое нельзя кушать и делать. А уж обо всех этих народных поверьях я вообще молчу. Поэтому, чтобы не впадать в панику от того что, я делаю что-то не так я решила вовсе отказаться от чтения этих книг. Все что мне сейчас следует делать — это меньше нервничать и вспоминать прошлое. Эти воспоминания слишком болезненны для меня и вряд ли хорошо отражаются на малыше.

— А вот и ты, — неожиданно на меня налетает Карен, обхватывая мои плечи своими руками. — Бекка сказала, что ты здесь, и я пошла тебя искать. Как все прошло?

Так вот как звали ту медсестру, — думаю я, вспоминая девушку, которая брала у меня кровь.

— Все хорошо, через месяц нужно будет прийти на новый прием.

— Вот и чудненько, — подруга берет меня под локоть, и мы вместе спускаемся по лестнице на первый этаж, — погода, кажется, сошла с ума. Дождь сливает, как из ведра. Ветер чуть ли деревья не ломает. Настоящий ураган. Слава богу, Ричард успел вовремя забрать мальчиков из сада.

Когда мы оказываемся в просторном холле на первом этаже, то сквозь большие окна я вижу, как ветер сгибает пальмовые деревья, а дождь льет стеной. И правда, это настоящий ураган.

— Я заканчиваю через час, ты меня подождешь? Вместе поедем домой, — предлагает Карен, но внезапно замечает что-то более интересное в дальнем углу холла. Я тоже перевожу свой взгляд туда и замечаю, как на пластиковом стуле, сгорбившись, сидит Лиам. Он снова держит в руках свой телефон, быстро набирая какое-то сообщение. Кепка надета козырьком назад и на лоб спадают непослушные вьющиеся пряди. Я не могу ничего с собой поделать и просто тупо пялюсь на него, со стороны наверняка выглядя, как влюбленный подросток. Стоп. Влюбленный? Нет, я вовсе не влюблена в Лиама Хендерсона. Он совсем не мой типаж. Да-да, твой типаж красивые подонки, — едко шепчет мой внутренний голос, но я отгоняю его подальше.

— Кажется, у тебя уже есть водитель, — шепчет Карен, глядя на Лиама.

— Он здесь вовсе не ради меня, — отвечаю я, но голос звучит неубедительно.

— Ага, конечно, — с игривой ухмылкой кивает подруга.

Лиам отрывается от своего телефона и смотрит на наручные часы, а потом его взгляд находит и нас с Карен. Он тут же поднимается на ноги, но не спешит подходить. На его лице явно видна нерешительность. Создается впечатление, что он и сам не понимает, что здесь делает, как и я сама. Почему он остался, а не уехал? Неужели и правда ждет меня? Но зачем ему вообще это понадобилось? Он даже не особо хотел меня сюда везти, отчего я решила, что ему нужно быть в другом месте. Но вот он стоит в нескольких метрах от меня и никуда не торопится.