В голове у него будто что-то щелкнуло. Он понял. Морская болезнь. Автопилот послушно держал камеру на заданной высоте, следуя изгибам поверхности внизу, а эта поверхность горбилась огромными темными валами.

Неудивительно, что живот так крутит! Светц усмехнулся и потянулся к рукоятке ручного управления.

Стрелка ИНД внезапно дернулась. Что-то попалось, подумал Светц и глянул вправо. Никаких кораблей. Подводные лодки еще не изобрели. Или уже изобрели? Нет, конечно же нет.

Стрелка застыла неподвижно.

Светц нажал кнопку вызова.

Источник невероятно сильных нервных импульсов находился справа — и перемещался. Светц развернулся и полетел за ним. Продет несколько минут, прежде чем Институт темпоральных исследований примет сигнал и пришлет большую камеру со снаряжением для охоты на Левиафана.

Ра Чен долго мечтал спасти Александрийскую библиотеку от устроенного Цезарем пожара. Много лет назад он построил с этой целью большую расширительную камеру. Ее дверь представляла собой огромную диафрагму. Камеру он собирался загрузить, пока библиотека горела. Места, по расчетам, хватило бы для всех свитков и двух таких древних библиотек.

Камера обошлась в целое состояние — финансировало ее, конечно, правительство. Но она не прошла дальше 400 года доатомной или 1550 года христианской эры. Книги, сгоревшие в Александрии, все еще оставались погибшими или, по крайней мере, недоступными для историков.

Подобный провал сломил бы любого другого. Но Ра Чен каким-то образом пережил этот удар по своей репутации.

По возвращении из Зоопарка он показал Светцу прочие нововведения.

— Мы оснастили большую камеру тяжелыми бластерами и антигравитационными излучателями. Управлять ими можно дистанционно. Будь осторожен, не попади под луч бластера. Кашалота он убьет за несколько секунд, а человека — мгновенно. Других проблем у тебя возникнуть не должно.

В этот момент у Светца и засосало подл ложечкой.

— Главное новшество — кнопка вызова. Она пошлет нам сигнал сквозь время, и мы отправим большую расширительную камеру. Посадим ее совсем рядом, в нескольких минутах от тебя. Это потребовало серьезных исследований, Светц. Казначейство увеличило наш текущий бюджет, чтобы мы могли добыть этого кашалота.

Светц кивнул.

— Сперва убедись, что нашел кашалота, а потом уже вызывай большую камеру.

Теперь, двенадцатью столетиями ранее, Светц следовал за подводным источником нервных импульсов. Сигнал был невероятно мощный. Его не могло испускать никакое существо меньше взрослого самца-кашалота.

В воздухе справа соткалась тень. Светц видел, как формы ее постепенно проявлялись, и наконец рядом появилась огромная серо-голубая сфера. Вокруг двери виднелись антигравитационные излучатели и тяжелые бластеры. Противоположной стороны сферы не было видно: она просто растворялась и уходила в ничто.

Это больше всего пугало Светца в машине времени. Будто поворачиваешь за угол, которого нет.

Светц почти догнал источник импульсов. Используя дистанционное управление, он направил антигравитационные излучатели вниз.

Источник был в прицеле. Он включил излучатели. Датчики чуть ли не взвыли.

Левиафан оказался тяжелым. Гораздо более массивным, чем ожидал Светц. Он прибавил мощности. Стрелка ИНД отклонялась все дальше — невидимый под водой Левиафан поднимался к поверхности.

Вода вспучилась под воздействием антигравитационных излучателей, появилась тень.

Левиафан всплывал.

Очертания что-то не те?

Трепещущий сферический водяной пузырь поднялся, содрогаясь, из океана. В нем был Левиафан.

Был, но не полностью. Он был слишком большой и не помещался в пузыре. Такого быть не должно.

Он был вчетверо массивней кашалота и в десять раз длиннее. Он ничуть не походил на хрустальную фигурку. Он напоминал змея с бронзово-красными чешуйками размером со щит викинга и был вооружен зубами, подобными копьям из слоновой кости. Треугольные челюсти щелкали и широко распахивались. Поднимаясь к Светцу, он корчился, и его выпученные желтые глаза искали неведомого врага, который подверг его такому унижению.

Светц оцепенел от страха и нерешительности. Ни тогда, ни после он не сомневался, что перед ним был библейский Левиафан. Самое большое животное из когда-либо плававших в водах морских, животное такое громадное и грозное, что его имя стало синонимом всего гигантского и разрушительного. Но если хрустальная фигурка действительно имела хотя бы отдаленное сходство с кашалотом, это был не кашалот.

Так или иначе, он был слишком огромен для камеры расширения.

Рука Светца застыла в нерешительности — а затем на него уставились гигантские суженные зрачки, и он перестал о чем-либо думать.

Зверь поднимался. Его туловище опоясывала сфера невесомой воды; капли дождем падали в океан, и шар непрерывно уменьшался в размерах. Ноздри зверя раздувались — он явно дышал легкими, хотя и не принадлежал к китообразным.

Он широко раскрыл пасть и потянулся к Светцу.

Ряды зубов, подобных слоновьим бивням. Блестящие и острые, как иглы. Скованный страхом, Светц видел, как они надвигались сверху и снизу.

В последнюю минуту он крепко зажмурился.

Смерть не пришла, и он открыл глаза.

Челюсти не сомкнулись. Сидя в своем кресле, Светц слышал, как зуба зверя тщетно скрежетали о невидимую оболочку камеры расширения, о существовании которой он совершенно забыл.

Светц снова смог дышать. Пусть он вернется домой с пустой расширительной камерой, пусть на него обрушится гнев Ра Чена… все лучше смерти. Светц протянул руку и отключил антигравитационные излучатели большой камеры расширения.

Металл загромыхал о металл. Светц почувствовал запах горелого масла. По пульту управления забегали красные огоньки. Он поспешно включил излучатели.

Красные огоньки стали неохотно гаснуть один за другим.

Сквозь прозрачную обшивку Светц слышал скрежет зубов. Левиафан пытался прогрызть себе путь в камеру.

Под его весом камера едва не отсоединилась от основной части машины времени. Произойди это, и Светц остался бы в прошлом, в сотне миль от берега. Сломанная камера расширения вряд ли удержалась бы на воде, а внизу его ждали бы зубы разъяренного морского чудовища. Нет, антигравитационные излучатели нельзя отключать.

Но излучатели находятся на большой камере расширения, а удерживать ее здесь можно еще минут пятнадцать, не больше. Когда большая камера исчезнет, что помешает Левиафану покончить с ним?

«Я отпугну его из бластера», — решил Светц.

Над ним было темно-красное нёбо зверя, внизу красные десны и раздвоенный язык, вокруг — длинные загнутые клыки. Между двумя рядами зубов Светц видел большую расширительную камеру и батарею бластеров у двери. Он на глаз навел бластеры прямо на Левиафана.

«Да что это я, с ума сошел?», — подумал Светц и отвел бластеры в сторону. Выпалив по Левиафану, он и себя подставит под удар.

А Левиафан и не думал отпускать камеру.

Светц был в ловушке.

Нет, подумал он со вспышкой надежды. Он еще может спасти свою жизнь. Рычаг обратного хода вырвет малую камеру расширения из зубов Левиафана, направит ее в поток времени и обратно в Институт. Задание будет провалено, но смогут ли его в этом винить? Почему Ра Чен нигде не нашел упоминания о морском змее, превосходящем по размерам кашалота?

«Во всем виноват Ра Чен», — вслух произнес Светц и потянулся к рычагу. Его рука застыла в воздухе.

«Я не могу ему это сказать», — подумал Светц. Ра Чен наводил на него ужас.

Скрежет зубов по обшивке камеры отдавался во всем теле.

«Не хочется так быстро сдаваться, — подумал Светц. — Но кажется, есть выход».

Между зубов виднелись антигравитационные излучатели. Светц чувствовал их воздействие: лучи практически касались камеры расширения. Если направить их на себя…

Светц почувствовал перемену; он ощущал себя сильным и одновременно легким, как пьяный балетный танцор. А если точнее навести фокус…

Зубы чудовища заскрежетали громче. Светц вытянул голову и глянул в просвет между ними.