Астрид посмотрела вниз. Сами боги были на её стороне — ибо они всегда на стороне сильных духом. Она оказалась на учебной площадке, где проходили занятия для наездниц, у разбитой стойки, и под ногами сейчас лежало множество оружия, которое девушки использовали для тренировок. А самое главное — там был короткий лук в россыпи десятка стрел…

Наклонившись, Астрид подняла с земли посланный богами дар и вскинула оружие перед собой. В плече вспыхнула неимоверная боль, но она её просто не замечала. Потому что уже бежавшая на неё Сендра порождала в груди пекущую ярость, и это свело все существование Астрид лишь к одному желанию — убить!

Тренькнула тетива, и почти в упор, не целясь, Астрид выстрелила!

Сендре оставалось преодолеть меньше ярда. Кинжал уже летел в сторону рыжей девы, чтобы нанести сокрушающий удар. Но в этот момент в грудь мастера полетов вонзилась черная стрела, выбивая из горла хрип и гася последний отчаянный порыв…

Но Астрид не смогла удовлетворить своей жажды крови всего одним выстрелом. Она поднимала стрелы с земли и вновь и вновь спускала тетиву! Каждый раз приговаривая:

— За Кельду! За обман! За Гермунда! За деревню! За родителей… — и когда в руках осталась последняя стрела, а тело Сендры уже лежало безвольно прямо перед ней, добавила: — За меня с Виром!

Виррок! Астрид оторвала глаза от бездыханного тела Сендры и направила свой взгляд к тому месту, где еще продолжался бой.

Два дракона снова взмыли в воздух… И на этот раз не останавливаясь поднимались все выше и выше. Два зверя сошлись в поистине легендарном сражении, о котором потомки будут помнить долгие века. Каждый бился, как и подобает порождению огня и ярости. Удары хвостов, когтей, зубов. Пламя! Оно окутывало два силуэта одним большим и ярким ореолом… Когда они поднялись очень высоко над землей, их стало даже трудно различать! Но Астрид сердцем чувствовала, как бьётся сердце её дракона!

Резкий удар! Два вскрика волной прокатились по всей округе, пригибая к земле траву, вспугивая зверей, птиц и людей… Сотни глаз внимательно следили за двумя исполинами, которые закончили свой бой!

Огненный ореол спал. Ни один из драконов больше не поливал другого потоками пламени. Оба стали падать к земле…

«Оба!» — испуганно подумала Астрид. А после в ужасе вскрикнула:

— Виррок!

Но крик не помог. Два дракона, чья позолота скрылась за слоем сажи и запекшейся крови, летели к земле безвольными тушами… Неужели он отдал все, чтобы она выжила! «Нет! Без тебя — это уже не жизнь!»

Удар двух тел сотряс землю вокруг, и Астрид кинулась к тому месту. Она не представляла, что будет делать! Не знала, что будет делать без Виррока. И не хотела знать такой жизни…

Уже оказавшись рядом с неподвижными телами, в ярости истерзавших друг друга огромных зверей, Астрид безошибочно упала на колени рядом с Виром. И, не веря в произошедшее, протянула руку, положила раскрытую ладонь на почерневшую чешую… Слезы текли по щекам, в душе просыпалось отчаяние и страх…

Как вдруг она ощутила удар сердца. Один. Короткий и слабый… Но Виррок был еще жив! Уже в полушаге от черты, из-за которой нет обратной дороги, но еще не пересекший ее!

Осознав это, Астрид вскочила на ноги, уже твердо решив, что будет делать.

Закатав правый рукав, наездница резкими, сильными движениями провела кинжалом по коже, оставляя глубокие порезы, и щедро брызнувшая алая кровь стала орошать длинные рваные раны её дракона.

— Живи! Живи! — как заклинание повторяла Астрид, наблюдая, как её кровь с шипением стягивает раны Виррока. — Живи! Заклинаю тебя, живи! — говорила она, обходя немалую тушу поверженного зверя. — Живи! Иначе я не смогу жить без тебя! — в отчаянье закричала Астрид, теряя последние силы и едва держась на ногах…

Она упала на тело своего дракона, отдавая последнюю жизненную влагу, и перед тем, как веки сомкнулись, с побелевших губ сорвались последние тихие слова:

— Виррок, прошу тебя — возвращайся…

А потом сознание покинуло тело девушки.

Огромный столп пламени взвился к самому небу. А из него выступил тот, кому Астрид готова была отдать всю себя, до последней капли.

Виррок, с частыми белыми шрамами на голой коже, поднял на руки девушку, которую он любил. И которой точно так же готов был отдать всего себя, без остатка!

— Капитан Барамор, прикажете пу…

Виррок отпихнул застрявшего в дверях слугу, который не давал ему пройти, залетел в спальню жены (положенную ей по статусу, но почти никогда не используемую) и широким шагом подошел к кровати c высоким пологом, на которой лежала чуть бледная Астрид. На его мундире и сапогах еще оставались следы пыли, он только что вернулся в их небольшое, но уютное поместье из столицы, где присутствовал на очередном военном совещании с королем в качестве… командующего воздушных сил. Которыми сам же и являлся. В маленькой, но очень гордой стране Норвер, где они укрылись, соседствующей с Фэрнарским королевством, к ляферу было особое отношение. Да и прозвищем этим его уже давно никто не называл…

Их жизнь здесь оказалась едва ли проще, чем на острове Скаридов, который все же пришлось покинуть — не смотря на победу над Сендрой, они оставались предателями. Едва дотянув до берега, пара беглецов измученно рухнула на песок и, стянув у жены рыбака сушившуюся на веревках мужскую одежду, сутки, не меньше, отсыпалась в ближайшей рощице, крепко обнявшись в высокой душистой траве. Благо, лето еще не закончилось, а климат в Норвере оказался гораздо мягче, чем на северном острове.

Но, едва восстановив силы, оба поняли, что надо как-то приспосабливаться, налаживать быт, искать пропитание. Конечно, очень скоро до правителей Фэрнарского королевства дойдут слухи о сбежавшем с наездницей драконе — и они, без труда догадавшись, о ком идет речь, отправят своих людей на поиски изменника… Дважды предателя. Виррок отчего-то смеялся, вспоминая этот свой титул и обнимал Астрид за плечи — самое дорогое он не предавал ни на секунду. Но все же, влюбленные решили затаится, пожить тихой, незаметной жизнью.

Они пришли в маленькое селение, будто сбежавшая из родительского дома пара, так и не получившая благословения. Словно Кельда с Тиром когда-то давно. Вот только слишком прямой, смелый взгляд выдавал обоих, не походили они на деревенских простаков… Виррок промышлял охотой в ближайшем лесу, Астрид ловила рыбу, сушила и вялила. Они продавали улов, дичь, шкурки, часто оставляя себе меньше, чем хватило бы на сытный обед. Но копаться в земле ради капусты и репы или сидеть за прялкой никто не хотел, каждый, хоть и делал вид, что готов терпеть подобную жизнь, мечтал все изменить.

Астрид злилась от косых взглядов деревенских женщин, она рвалась в бой, в небо. Одним своим нарядом, состоящим из привычных для наездницы рубахи, жилета и штанов, своим нежеланием прикрывать косы возмутительного рыжего цвета, неумением говорить тихо, смущенно и скромно опускать взгляд при встрече с любым мужчиной, благодарить старших за наставления — порой совершенно грубые и хамские — она снискала презрение и даже ненависть. Ее не понимали, осуждали, а после того, как наездница перехватила и едва не сломала руку разгневанной старухи, которая из-за какой-то мелочи решила поучить ее уму-разуму, оттаскав за волосы — еще и боялись.

Виррок и вовсе втихаря скрипел зубами, и выносил это общение с глупыми простолюдинами, помышлявшими лишь об удачном урожае да хорошей попойке на праздники, только ради своей наездницы. Он, вспоминая их дни в лесной хижине, ошибочно полагал, что именно такая судьба ей по душе…

Пока они оба, сорвавшись, не выложили друг другу все начистоту. И удивились тому, что после всего случившегося приходится еще привыкать друг к другу, находить общий язык, учиться искренности. В попытке угодить любимому они чуть не сделали хуже — и поклялись никогда больше не скрывать своих мыслей и чувств, даже, если они могут ранить. Вдвоем справляться со всеми проблемами, а не держать в себе.