Виталий продолжал смотреть на нее. Заметил, что Марина как-то странно пошатнулась, сделала не менее странное движение рукой и… упала. Почти. Он успел подхватить обмякшее тело. Через секунду она уже была у него на руках. Виталий посмотрел по сторонам. Заметил скамейку. Отнес туда. Присел рядом. Прошла минута… Вторая… Третья…
Мари открыла глаза. Шум растворился. Окружающее ее пространство наполнилось звуками. Отчетливыми и резкими. Приступ прошел. Марина вздохнула полной грудью. Посмотрела по сторонам по привычке. Она так делала после каждого приступа, словно заново открывая действительность вокруг себя. Когда же врачи разберутся, что с ней происходит? Когда же найдут лекарство или какое-нибудь народное средство? Увы, медики разводили руками. Считали, есть только одно средство — спокойствие и только спокойствие. Смешно, это единственное, что Мари не было доступно по определению. Ну какое, к черту, спокойствие! Какой размеренный образ жизни! С ее-то импульсивностью! Эмоциональностью! Способностью все принимать близко к сердцу. Родители и друзья, наверное, эти слова произносят чаще, чем «здравствуйте» и «до свидания»!
Виталий стоял рядом с ней. С тем же выражением — холодной маски — на лице наблюдал за девушкой. Он не понимал, что с ним происходит. Еще минуту назад в его душе возникла тревога за потерявшую сознание Марину. Теперь же он не понимал, откуда возникла такая слабость. Судя по тому, как быстро Мари пришла в себя, — это не обморок. Понял точно: она старается вырастить в себе первоклассную актрису. Игрой подменить чувства, которые, по ее мнению, должна испытывать девушка определенного склада характера в конкретной ситуации. К примеру, сценарий ссоры возлюбленных. Обморок — одно из средств остудить гнев любовника. Вызвать в его душе звено за звеном цепочку чувств: тревогу, жалость, страх утраты… Он ругал себя за то, что так и не научился отличать женскую хитрость от симпатии и страсти. Уловки принимал за чистую монету. Ругал себя за легковерность. Материл за наивность, напоминая, что скоро разменяет сороковник!
Мари с удивлением отметила, что сидит на лавочке, хотя точно помнила — они разговаривали в нескольких метрах от нее. Значит, он ее перенес сюда. Мысленно поблагодарила за великодушный жест. Может, не все потеряно? Не мог же он это делать просто из сострадания. К человеку, которому просто стало плохо? Всмотрелась в его лицо. Маска воском застыла в прохладном воздухе. Вечер незаметно занял свое место на троне. Глаза встретились. Ее обдало холодом. Мари вздрогнула, но не отвернулась. Дуэль продолжалась несколько секунд. Разошлись на позиции. Ничья. Сильные личности. Они не могут позволить себе проиграть даже небольшое сражение. И пусть от него ровным счетом ничего не зависит.
— Марин, тебе надо обязательно получать второе высшее образование. Уверен, ты блестяще сдашь экзамены на актерский факультет! — Он говорил спокойно, взвешивая каждое слово. Место ярости опять заняла боль. Ему хотелось, чтобы Марина ощутила такую же. — Молодец, воспользовалась мною. Умница, грамотно рассчитала. Учла все мои слабости. Наверное, и волосы перекрасила, чтобы уж отобрать у меня единственный шанс избежать расставленных сетей. Да… правы были друзья. Ничего личного — лишь расчет. Карьеристка!
Слово застыло в воздухе. Марина поморщилась, ощутив его как пощечину. Машинально дотронулась до щеки. Она, конечно, пылала, но не от боли. Переживания — бурный поток — отразились болезненным румянцем. В голове гулко отдавалась заключительная, нет, последняя реплика теперь уж точно бывшего любовника. Жаль, что с собой не было ни его фотографии, ни письма, ни любого другого документа, который можно было демонстративно порвать. Кода! Актерам остается только ждать аплодисментов! Оваций!
Вместо «браво-брависсимо» Марина услышала собственное имя, которое кто-то произносил раз за разом. Каждый — громче, отчетливее. Она повернулась на голос — Гаряня. Встревоженное лицо друга вызвало странную, но недружескую улыбку. Увидев спешащего на выручку человека, она поняла, насколько он ей близок. Почти как брат.
Гаряня быстро приблизился к паре. Не говоря ни слова, взял ее за руку, помог подняться со скамейки. Снял пиджак, накинул его ей на плечи.
— Стало прохладно, а ты тут раздетая сидишь. Хочешь на пару недель на больничный? То-то Александр обрадуется! Пошли в клуб. Между прочим, неприлично на столько времени покидать гостей. Некоторые уже уверены, что ты дома…
— Мы разговариваем! — Виталий грубо прервал его монолог. — Вернись к гостям, клоун!
Гаряня спокойно выслушал напутствия разъяренного мужика, но не тронулся с места. Марина из последних сил держалась на ногах. Ее единственной опорой была рука друга. Она понимала, что конфликт вот-вот перерастет в банальную драку. Она прекрасно знала возможности и той, и другой стороны. Гаряня, конечно, моложе и подвижнее, но Виталик, проведший детство и юность во дворе, — опасный соперник. Драка будет короткой, по законам жанра — до первого удара. Дальше звонок в «Скорую помощь», хорошо, если обойдется без реанимации, зато встреча с пластическим хирургом обеспечена.
Наконец-то прошло оцепенение. Она нашла, показалось, единственно верное решение.
— Виталий! Игорь! — жестким командирским тоном произнесла она. — Отошли друг от друга. И марш отсюда. ОБА! Никого не хочу видеть! Чего смотришь, Виталь? Думал, рявкать — твоя привилегия? Видишь, научил!
— Мы не договорили, — напомнил музыкант, оставаясь на месте. — Мне нужны ответы, и, пожалуйста, говори честно. Ты использовала меня?
У Марины не нашлось слов, чтобы ответить на столь бредовое (по-другому не скажешь!) обвинение. Она — его? Мозги замкнуло. А может, наоборот: он — ее?
— Тебе все равно, что именно я отвечу, потому поступлю мудро — промолчу. Думай что хочешь!
— Значит, правда! — Это были заключительные слова страшного приговора, поставившего жирный крест на зарождавшихся чувствах, которые могли с легкостью перерасти в любовь.
Марина из вредности нарочито нежно взяла под руку Гаряню и направилась обратно в клуб. Черт побери, никто не помешает ей отпраздновать день рождения с друзьями. А о ссоре помогут забыть коктейли.
На следующий день Марина впервые столкнулась с похмельем. Оно почему-то решило заглянуть в гости. Принялось перечислять свои возможности: дикая жажда, головная боль и так далее. Похмелье не понимало, почему его тут так не рады видеть. Ведь оно тут впервые. А как же законы гостеприимства? «Ох, шло б оно еще к кому-нибудь!» — вздыхала Марина, вспоминая народные средства борьбы с незваным гостем. Ничего не припомнив, пошла искать «лекарство» в бар: разноцветные емкости резали глаз блеском стекла. Она достала со второй полки ненавистную бутылку водки. Почапала на кухню. Ой, как она не любила этот напиток. Вполне вероятно, что желудок раньше похмелья отреагирует на сорокаградусную. Тогда главное — до ванной добежать.
Долго смотрела на запотевший «наперсток» с водкой. Собиралась с силами. Похмелье услужливо напомнило о себе. Ой, как плохо-то! Марина залпом выпила, поморщилась. Стало еще хуже. Водка стала катализатором для воспоминаний прошлого вечера, почти стертых крепкими коктейлями. Крики и образы терзали, вызывая почти физическую боль. Марина расплакалась. Что скрывать-то слезы? Она одна в квартире. Только сейчас одиночество казалось нестерпимым. Марина поняла, что это единственное, чего она в жизни боялась. Убегала в компании, цеплялась за друзей, знакомых и приятелей. Встреча с музыкантом стала роковой. Появилась надежда раз и навсегда избавиться от одиночества. Она, дура, нарисовала воздушный замок, а потом незаметно поселила их в нем. Дура! По-другому Мари уже себя не называла. Иных слов не находилось. Было стыдно за слабость, за наивность. С чего же она взяла, что из гастрольного флирта могли вырасти теплые отношения? Почему поверила? Почему позволила себе расслабиться в нежных руках?
Как он сказал? Она его ИСПОЛЬЗОВАЛА? Бред! Не было этого. Все было с точностью да наоборот. Он нашел легкий способ порвать отношения, которыми стал тяготиться. Выбросил игрушку! Именно! Игрушку. Что делать? Надо обо всем рассказать Шилову, чтобы все свести к нулю. Отказаться от контракта. Пусть другие занимаются реанимированием квартета. На глаза попались диски записей квартета, которыми те по случаю успешного выступления на фестивале задарили пиарщицу. С дарственными надписями. Марина захлопнула коробку и метко швырнула стопку в мусорное ведро. Надо оборвать все нити.
