Марина бессмысленно смотрела на экран телефона. Разговор длился всего двадцать секунд, даже ничего не успела ответить. Чувство ревности возникло неожиданно, следом появилась злость. Она резко встала, кинула в сторону окурок и быстро направилась к выходу. Хозяин Боськи предлагал подбросить ее домой, надо было соглашаться. Теперь — вот дура! — поедет домой на метро. Почему? Тут же одернула себя: ей же только что вручили конверт за выигрыш. Пусть денег там — слезы по сравнению с тем, сколько зарабатывают профессионалы, но на такси-то хватит…

Сев в машину, объяснила водителю, куда доставить, и погрузилась в невеселые размышления. От злости и обиды хотелось плакать. Так испортить ей настроение! И главное, в такой день! Вынув из кармана спортивной куртки телефон, отбила ему письмо. Написала, что он может не торопиться звонить ей, обиделась! Все. Потом, возможно, она сильно пожалеет о неосторожном поступке. Потом, но не сейчас. В автомобиле громко работало радио. Вот только песен про женские трагедии не хватало! Марина попросила выключить музыку, списав это на сильную головную боль. Водитель сочувственно кивнул, и наступила тишина.

Марина набрала номер Гаряни: старый друг был единственным человеком на планете, которого она хотела сегодня видеть. Это был фантастический парень. Всегда спокойный, рассудительный, не любящий лишнего шума. Он обладал талантом находить выход из даже, казалось бы, тупиковых ситуаций. Она относилась к Гаряне как к ровеснику, но это было далеко от истины. Игорю (таково было настоящее имя друга) было глубоко за тридцать, но на эти детали они не обращали внимания. Хотя возраст, вернее разница в нем, служил поводом для шуток и каламбуров. Марина с трудом припоминала: когда они познакомились, им казалось, что они знакомы были всегда. Гаряня утверждал, что на какой-то тусовке сошлись на почве музыкального спора: оба любили старый рок-н-ролл и до зубной боли ненавидели попсу. Позже выяснилось еще много общего: привычки и вкусы, пристрастия и антипатии. Они стали друзьями, хотя долгое время подружки записывали их то в молодожены, то просто в любовники. Ни теми, ни другими они не были. И… не стремились. Гаряня как-то признался, что много лет влюблен в женщину, которая в настоящий момент замужем. Увы, добавил друг, он однолюб. Со всеми вытекающими…

Гаряня ответил сразу, по первым словам Марины определив, что настроение у подруги хуже некуда. Срочно требуется психологическая поддержка. Он уточнил, когда та подъедет к дому. Машина только поворачивала к подъезду, а Игорь уже стоял неподалеку в ожидании.

Девушка расплатилась с водителем, забрала вещи. Гаряня подхватил тяжелую сумку и посмотрел на нее оценивающе. Неделю назад на тренировочную базу уезжал совершенно другой человек. Даже вчера по телефону слышался иной голос, другая интонация. Марина весело щебетала, рассказывала о новостях, смеялась над остроумными комментариями приятеля. А теперь, не сказав ни слова, взяла его под руку и на автопилоте направилась к входной двери. Вызвала лифт. Еще несколько томительных минут — и окажется дома. Марина с трудом открыла дверь, руки отказывались повиноваться: сказывалась усталость. Гаряна отобрал ключи.

— Знаешь что, Мари, отправляйся-ка в ванную, а я пока что-нибудь на кухне наколдую. Небось с утра ничего не ела? — сказал он, помогая той снять верхнюю одежду и переобуться. — Остальное сама снимешь? Или будешь дальше ребенка изображать?

Марина молча кивнула, тем самым говоря, что справится с несложной задачей. Хотя с превеликим удовольствием легла бы просто на диван. Валялась бы в тишине, темноте и думала… Нет, плакала бы. Слезы душили. Она с трудом сдерживала их, пока ехала в такси, пока поднималась в квартиру. Теперь, зайдя в ванну и включив воду, она дала им волю. Шум воды скрывал рыдания. Как он мог так поступить с ней? Понаобещать «горы золотые», романтический вечер вдвоем вдали от городской суеты и общих знакомых. А потом просто уехал домой. По дороге позвонил, чтобы поставить ее перед фактом. Хоть бы объяснил!

— Я что, дурочка малолетняя, не пойму? — спрашивала она, рассматривая отражение в зеркале. — Докатилась: разговариваю сама с собой!

Потом провела ладонями по пылающим от слез щекам. Прикрыла глаза, позволяя слезам спокойно стекать вниз. Разделась, легла в наполненную горячей водой ванную. Постаралась расслабиться, отвлечься от мрачных мыслей. Не получалось. Одна и та же мысль сверлила мозг: как он мог испортить настроение в день первой серьезной победы! Эгоист! Потребитель!

Дотянулась до банки с солью, добавила половину в воду. Цвет постепенно сменился бледно-зеленым. Аромат мяты должен, наверное, подействовать как успокоительное. В дверь постучал Гаряня, поинтересовался, как там «русалка». Далеко ли заплыла? Когда собирается «на берег»? Он торопил ее потому, что приготовил вкусный обед — пардон, ужин — и требовал срочного присоединения Марины к процессу уничтожения кулинарных шедевров. Он, кстати, тоже голодный.

— Мари, не будь эгоисткой!

Она и сама понимала, что долго в ванной нельзя находиться. Нельзя же тут прятаться до бесконечности! Если есть проблема, то ее надо решать. Как? Марина надеялась на помощь Игоря, но для начала ему надо будет рассказать все до мельчайших подробностей. А так не хотелось вспоминать! И еще ей было стыдно перед Гаряней. Она с самого приезда доказывала, что на гастролях ровным счетом ничего из ряда вон выходящего не произошло. Получалось, обманывала друга? А у него, между прочим, от нее не было никаких секретов. Он даже назвал ей имя единственной и неповторимой, той, которая много лет назад похитила его сердце. Галина. Это имя Марине всегда казалось простоватым, но Игорь каждый раз произносил его с такой интонацией, вкладывал в шесть букв столько нежности! Не передать словами! Марина жалела друга и втайне мечтала, чтобы они в конце концов воссоединились! Он по крайней мере заслуживает этого!

— Подруга называется! — искренне возмутился Игорь, услышав-таки историю целиком, со всеми самыми интимными подробностями. — У тебя любовь и все такое, а я даже не знаю! А я… А я… Между прочим, ничего от тебя никогда не скрывал!

— Прости, просто все так быстро произошло, впрочем, так же похоже, и прошло. Как по-другому назвать сегодняшнюю выходку? Жирная точка в конце предложения, состоящего из единственного слова: «Финал».

— Прекрати паниковать, — уже спокойнее продолжил Гаряня, его мозг анализировал задачку. — Давай попытаемся разобраться, предположить, какие обстоятельства могли его заставить игнорировать свидание, которого, как понял, хотели оба. Я прав?

Марина кивнула: пусть говорит; возможно, в его словах найдется искомое рациональное зерно и ключ к ребусу? Главное, друга не перебивать. Гаряня перебирал все возможные варианты: от банальных — жена заболела — до экстравагантных — студия сгорела. Тьфу-тьфу, конечно… Марина отрицательно мотала головой, понимая, что, например, во втором случае ее бы тоже поставили в известность. Кто-нибудь позвонил бы и поделился жареными новостями. Есть любители!

Гаряня жаловался на недостаток информации. Ему казалось, что подруга что-то недоговаривает или каким-то деталям не придает должного значения. Марина не знала, что ответить на такой вопрос, потому что уже практически спала с открытыми глазами. Уже далеко за полночь, пора бы и отдохнуть. Гаряня пошел к себе домой, потому что жил неподалеку, но обещал ее с утра разбудить. Она ведь собиралась на работу?

— Нет, — отрицательно ответила Марина, встряхнув длинными волосами. — Шилов дал дополнительный выходной за победу, так что в офис мне только во вторник. Буду отсыпаться.

— Хорошо, тогда в обед загляну; может, мысли умные появятся. Бывает же такое.

Он появился, как обещал, около полудня. Марина толком не проснулась; накинув халатик, босиком прошлепала в коридор. Увидев на пороге свежее лицо друга, буркнула что-то вместо приветствия. Гаряня не обратил на это никакого внимания, потому что не в первый раз будил «сову». Вскоре они уже уютно устроились на кухне, потягивая кофе. Следы нервной ночи отчетливо виднелись на ее нежной коже. Особенно яркие оставили слезы. Гаряня вздохнул, рассматривая подругу.