Ближе к вечеру в кармане Максима вновь пропищал телефон. Не тот, которым он пользовался постоянно, а маленький серый аппарат, что хранился в заднем кармане вместе с носовым платком и пробиркой Алисы. Максим достал его, взглянул на экран.

— Ты с собой два телефона носишь? — спросила оказавшаяся рядом Варя. — Что это за древность такая? В нем, наверное, даже интернета нет?

— Зато мало места занимает, — сказал Максим. — Я отлучусь ненадолго. Мне позвонить нужно.

Усевшись в свое любимое кресло, он снова извлек маленький телефон и еще раз прочел сообщение на его экране.

— Почему? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Подавил желание ударить кулаком по подлокотнику кресла.

Открыл в телефоне список контактов и набрал единственный сохраненный там номер.

Когда в динамике раздалось приветствие, Максим спросил теперь уже у своего собеседника:

— Почему?

Выслушал ответ.

— Ладно, — сказал Максим. — Что-нибудь придумаю.

Он спрятал телефон и несколько минут неподвижно сидел, задумчиво глядя в пространство перед собой.

Потом решительно достал смартфон и позвонил Денису.

— Привет, Макс. Что стряслось?

— Привет, — сказал Максим. — Поработаешь в две мои следующие смены?

— Это… а что случилось? Собрался куда-то?

— Собрался, — сказал Максим. — Уйду в запой.

— Эээ… с рыжей своей поругался?

— Да. Ну, так что?

— Надолго? Сколько ты собираешься бухать?

— Пять дней, — сказал Максим. — Уверен, этого мне хватит. На шестой буду приводить себя в порядок. А потом — на работу.

— Понятно. Ну, надо, так надо. Получается, я завтра выхожу почти на неделю? Хорошо.

— Спасибо.

— Да не за что, Макс. Сочтемся.

Место действия: Московская область, поселок Сибирский, жилой корпус № 5 Службы Контроля.

Жанна прошла мимо дивана, на котором лежал Игнат, опустилась в кресло. Откинулась на спинку, прикрыла глаза. Игнат пультом перевел телевизор в беззвучный режим и спросил:

— Как там наша пленница? Неужели она так опасна, что пришлось даже меня к ее задержанию подключать? Уж, не ради этого ли меня здесь столько дней держали?

— Все еще рыдает, — сказала Жанна. — Не может смириться с тем, что убила своего приятеля бармена. Я пыталась ей втолковать, что такова наша доля. Но до нее это пока не доходит. Рвалась позвонить ему. Совсем вымотала меня нытьем. Но босс запретил ей контакты с внешним миром.

— А что вы хотели? — сказал Игнат. — Она еще ребенок. Зачем понадобилось хватать ее именно сегодня, в День ее рождения? Опять какие-то ваши ведьминские особенности? Сделали экспертизу чая, которым она пыталась напоить начальника?

— Просто чай.

— А я говорил! Если бы туда что-то подмешали, я бы обязательно унюхал. Получается, мы опростоволосились?

— Получается, мы не успели плюхнуться в грязь лицом. Знаешь, кто отец этого бородатого мужика, которому она грозилась подмешать свое зелье? Александр Сергеевич Холодов. Слышал про такого?

— Кто это?

— Бывший министр промышленности и энергетики. Был им еще до разделения министерства. А сейчас — владелец второго по величине после государственного пакета акций корпорации, в которой работает его сынок. Ты представляешь, что бы с нами сделали, позволь мы этой ведьмочке его высосать?

— Да уж. Это не безродный бармен. Таким жертвовать мы не можем.

— Точно, — сказала Жанна. — И бармен этот все еще живой!

— Правда? Ты же говорила, он и двух недель не протянет. Сколько твой первый продержался?

— Не напоминай мне.

— Это что ж получается? — сказал Игнат. — Бармен живой, попытки приворожить или отравить не было. Нам этой девчонке и предъявить нечего?

— Не смеши меня. Наше руководство очень находчиво. Ведьмочка им нужна. Если захотят, найдут какое нарушение ей предъявить. И попытку отравления при желании докажут. Бельский опрашивал персонал в ее ресторане. Ты же знаешь, если за дело берется Степан Семенович, найдутся свидетели чему угодно. Уже решили вопрос с ее родителями. Наши не хотят, чтобы те поднимали панику. Ведьмочке разрешили им позвонить, успокоить. Факт, что она задержана, пока афишировать не будем.

— Все это… нечестно как-то.

— Да какая разница, — сказала Жанна. — Кто она тебе? Не переживай. Все станет честно, когда умрет бармен. А он умрет. Уж здесь сомневаться не приходится. Нужно лишь еще подождать.

Место действия: город Москова, улица Калевалы, дом 13.

Игнат запрокинул голову, отметил, что нужное им окно на втором этаже открыто нараспашку.

— Может, он уже умер? — спросил Игнат.

Жанна подергала за ручку металлическую дверь подъезда.

— Нам бы сообщили, — сказала она. — Спит, наверное. Или снова напился и рисует. Непонятно только, откуда у него силы берутся. Пятый день не просыхает! Как-то странно он отходит. Долго. Никак не могу понять, в чем дело.

— Подруга, может, зря мы сюда пришли? Что тебе даст разговор с ним?

— Не знаю. Хочу посмотреть на него вживую, не через камеру.

— Какая разница?

— Не знаю! А что нам остается делать? Начальство наседает. А этот Иванов и не думает умирать.

— Добить его хочешь?

— И добью, если понадобится! Каждый день начинается с вопросов начальства: «Когда? Когда?». Достали! А этот влюбленный кретин все рисует, пьет, да жрет пиццу!

— Могу забраться к нему в окно и открыть дверь, — предложил Игнат.

Но тут динамик домофона заговорил:

— Кто?

— Полиция. Откройте. Мы по поводу…

Жанна не закончила фразу. Домофон мурлыканьем известил о том, что замок на двери подъезда открыт.

— Очнулся, — сказала Жанна.

Первым в полумрак подъезда вошел Игнат. Жанна последовала за ним.

На второй этаж поднялись стремительно, опасаясь, что Иванов снова уснет.

Игнат надавил на кнопку звонка. И тут же шагнул в сторону.

Дверь распахнулась.

Из квартиры выглянул молодой мужчина. Вся одежда мужчины состояла из трусов и золотой цепочки с маленьким крестиком. Мужчина был на треть головы выше Игната, широкоплечий. В руках он держал черный бумажник.

— Сколько? — спросил он.

— Что, сколько? — переспросил Игнат.

Он поморщился, уловив исходящий от Иванова запах алкоголя.

— За пиццу сколько? — сказал Иванов.

Показал Игнату бумажник.

— Ми… полиция! — сказал Игнат, раскрыв перед лицом мужчины удостоверение.

— А пицца где?

— Мы из полиции, молодой человек, — стала отыгрывать роль Жанна. — Вы Иванов Максим Львович?

— Да.

— Вам знакома гражданка Ковалева Алиса Игоревна?

— На счет Игоревны — не уверен, но Алису знаю? С ней что-то случилось?

— Можно, мы войдем? — сказал Игнат. — Не на пороге же разговаривать.

Мужчина пожал плечами.

— Пожалуйста, — сказал он. — А пиццы точно нет?

— Точно.

— Жалко.

Жанна шагнула к Иванову, но тот не пропустил ее. Игнату показалось, что мужчина к чему-то принюхивается, словно пытаясь найти свою пиццу по запаху.

— Можно пройти? — спросила Жанна.

— Пожалуйста. От тебя пахнет, как от Алисы, — сказал мужчина. — Дверь прикройте.

Он зевнул и, почесывая грудь, нетвердой походкой направился вглубь квартиры.

Жанна и Игнат пошли следом за Ивановым. В гостиной Жанна заняла единственный имевшийся там стул. Развернула его спинкой к стене, боком к столу и, потеснив сваленные в кучу рисунки, раскрыла свою кожаную папку.

Под весом жильца квартиры заскрипели пружины дивана.

— Максим Львович, — сказала Жанна, положив рядом с собой небольшой диктофон, лист бумаги и ручку, — мы зададим вам несколько вопросов. Большей частью они являются просто формальностью, так как ответы на них нам известны. Но мы обязаны вам их задать. Хорошо?

— Ладно.

— Когда вы познакомились с Ковалевой Алисой Игоревной?