— Но почему?

— Из-за того, что сделал с мамой, я думаю. Не смог с этим жить. Очень сильно любил ее. А вот почему он поднял на нее руку — это вопрос. Наверное, об этом я уже не узнаю.

— Ф-фух! Кошмар какой. Отец любил маму, мама — отца. И вот такое случилось, — сказала Алиса. — А мои родители терпеть друг руга не могут. Папа живет в соседнем доме, но с мамой даже не здоровается. Он ушел от нас, когда мне было пять лет. Я и не помню толком то время, когда мы жили вместе. У него другая семья, трое детей, помимо меня. Делает мне подарки на Дни рождения и Новый год. А скажи, Максим, ты смог бы меня полюбить? Ну, потом, когда-нибудь?

— Думаю, да. Ты мне нравишься. Мне с тобой быть приятно. И еще мне нравится, как ты пахнешь. У-у! Если бы сделать духи с запахом твоего тела, можно было бы озолотиться. А уж в постели ты круче всех, кого я когда-либо знал.

— С твоим-то опытом это и не удивительно, — сказала Алиса. — Я в свои восемнадцать по сравнению с тобой чувствую себя прямо таки ветераном секса.

— Любовь не всегда приходит с первого взгляда. Иногда для этого требуется время. Мы с тобой встречаться-то начали дней десять назад. До этого и не знали толком друг друга. Наше общение по телефону я в счет не беру — это как с твоим дневником, чтобы выплеснуть эмоции. Ты уже ждешь от меня томных взглядов?

Большим пальцем ноги Алиса провела по щеке Максима.

— А вот я, кажется, начинаю в тебя влюбляться, — сказала девушка. — И это плохо. Нельзя. Никак нельзя мне этого делать. Да и вообще, она считает, что с этим экспериментом мне пора завязывать.

— С каким экспериментом?

Ответить Алисе не позволила громкая трель телефона. Расплескав воду через край ванны, Максим протянул руку к стулу. Посмотрел на экран телефона.

— Света, — сказал он. — Слушаю!

— Максим? Привет. Не отвлекаю тебя от шестичасового секса?

— Нет, мы уже закончили. Залечиваем мозоли. Что случилось?

— Анжела приходила, — сказала Света. Ее голос звучал на фоне современной армянской музыки, которую любил включать в ресторане днем директор.

— Объявилась? И где она вчера была? Досталось ей от Маиса?

— Она приходила, чтобы забрать документы. Она уволилась.

— Почему? У нее какие-то неприятности? Или ты думаешь, что она это сделала из-за меня?

— Твоя Алиса рядом? — спросила Света.

— Да. Вот она. А что?

— Тогда ладно. Потом расскажу.

— А в чем дело? Почему не сейчас? Причем здесь Алиса?

— Если бы я знала! — сказала Света. — Я переговорила с Анжелой. Она… Ты бы ее видел! У меня сложилось впечатление, что она бухала несколько дней. Страшная, не передать словами. В мятой одежде. Дерганая, зашуганная. Но запаха спиртного я не почувствовала. Валерьянкой, по-моему, пахла. Несла какую-то лютую пургу, словно у нее конкретно крыша протекла. Я первый раз в жизни видела так сильно запуганного человека. Ладно. Потом подробно расскажу. Не говори только ничего своей. Хорошо?

— Почему?

— Не нужно. Анжела утверждала, что ее желание уволиться как-то связано с Алисой. Она много говорила непонятного. После разговора с ней я и сама какая-то нервная стала. Алисе привет передавай.

— Постой! — сказал Максим. — А что там у Марго? Как у нее дела? Помирилась с мужем?

— Нет. Муж от нее ушел. Собрал сумку и сбежал в соседний подъезд к своей дурочке. Надоели ему, видишь ли, скандалы. Прикинь?! Там совсем все плохо. Сказал, что подаст на развод. Любит, мол, теперь другую. Козлина безмозглый! Мой муженек утверждает, что Сергуны, и правда, серьезно настроен разводиться. Вот так вот. Как она теперь с детьми и ипотекой будет, я не представляю!

— Что случилось, Максим? О чем задумался? Тебя что-то расстроило?

— Анжелка сегодня уволилась. А от Марго ушел муж.

— Это плохо? — спросила Алиса.

— Да уж, ничего хорошего, — сказал Максим. — Света говорит, что муж Марго свалил жить к любовнице и собирается разводиться. Марго в шоке. Такого развития событий, думаю, она не предполагала; печально. По-моему, вода уже совсем остыла. Ты не проголодалась? Может, закажем пиццу?

2.

Максим лег спать почти в шесть утра, когда начинало светать. Во дворе, за окном, уже хлопали дверцами автомобили, собираясь развозить своих владельцев по рабочим местам; проснулись воробьи. Максим специально посмотрел на часы, припомнив недавний разговор со Светой. И вновь удивился ее словам.

Алиса в очередной раз завлекла его в постель еще вечером. С этим у нее не возникло никаких сложностей. Максим все еще не мог, да и не хотел противиться ее женским чарам. В сравнении с теми немногими женщинами, что побывали в постели Максима до нее, Алиса и раньше казалась удивительно активной. Сегодня же она плюс ко всему была еще и как никогда агрессивна. К утру Максиму казалось, что он всю ночь боролся с дикой кошкой. Спина горела огнем, пощипывание в ранках на груди ощущалось даже сквозь сон. Но укрощать эту дикарку было одно удовольствие.

Максим открыл глаза и тут же зажмурился. В комнате светло: окно не зашторено. С улицы доносятся людские и птичьи голоса, приглушенный расстоянием лай собаки, монотонное поскрипывание качелей на детской площадке.

Алису рядом с собой Максим не обнаружил.

Он приподнял голову. Алиса сидела на кровати у окна, скрестив ноги. Опухшие веки, румянец на скулах, взлохмаченные волосы. Плечи прикрыты белой рубашкой Максима.

Максиму показалось, что на щеках Алисы блестят капельки влаги.

— Ты плачешь? — спросил он.

— Что-то в глаз попало, — сказала Алиса.

Максим стрельнул взглядом в сторону настенных часов. Почти полдень.

— Почему ты не спишь?

— Не могу. Низ живота побаливает. Скоро праздники, — ответила Алиса.

— Какие праздники?

— Красные дни календаря. Месячные, блин.

— А-а. Может, таблетку какую-нибудь дать?

— Не нужно. Пройдет. Спи. Я не хотела тебя будить.

— Это что, кофейное пятно? — спросил Максим, указав на манжету рубашки. — Зачем ты взяла грязную рубаху? Я в ней весь день работал. В шкафу полно чистых. Достать?

— Не надо! — сказала Алиса, кутаясь в рубашку. — Мне нравится эта! Она пахнет тобой.

— Она вонючая!

— Мне нравится! — повторила Алиса.

— Ты какая-то странная, — сказал Максим и зевнул. — Ложись спать.

— Посижу немножко. А ты — спи.

— Твое дело.

— Слушай, Максим, а Марго общается с этой твоей Людой? — спросила Алиса.

— Что за неожиданный вопрос?

— И все-таки?

— Да, — сказал Максим, — они подруги. А почему ты спрашиваешь?

— Так. Просто. А дай мне, пожалуйста, номер телефона Светы.

— Зачем?

— Хочу сделать тебе подарок. Нужна ее помощь.

— Подарок — это хорошо, — сказал Максим. — Вон мой телефон лежит. Он не запаролен. Света Петрова. У тебя, кстати, День рождения скоро. Нужно придумать, как отпраздновать его. Обсудим. Я спать. Ложись рядом. Жду тебя.

Когда Максим снова проснулся, Алисы рядом не оказалось. Окно зашторено, в комнате царил полумрак. Максим зажег свет, выглянул в прихожую. Обувь девушки отсутствовала.

— Интересно, — сказал он и пошел за телефоном.

Алиса ответила сразу. Там, где она находилась, было шумно. Голос девушки звучал на фоне громкой музыки, показавшейся Максиму знакомой. Девушка сказала, что у нее возникло срочное дело, и что решила его не будить, когда уходила. Разговаривать ей было сейчас неудобно, позвонит позже.

— Когда у тебя возникло дело в прошлый раз, Анжела лишилась клочка волос. Что сейчас? — сказал Максим, после того, как девушка прервала связь. — Не знал, что в Москве еще кто-то, кроме Маиса, слушает эти армянские песни. А я молодец, проспал почти до вечера. Как завтра на работу-то встану?

Звонка от Алисы он не дождался. Почти до утра смотрел сериал. Но, даже погасив свет, он все еще время от времени поглядывал на телефон. Засыпать, не услышав от Алисы фразу: «Созвонимся», было непривычно и, почему-то, грустно.