Засыпать вот так очень уютно. Закрыв глаза, я с радостью предвкушаю завтрашний день. Наверняка, Сиор останется дома, с нами. Или хотя бы не сразу уйдёт: нужно ведь с фамильярами разобраться.

Представляю, с какой кислой миной тот чиновник будет вручать нам артефакты! Ему одного-то жалко было, а тут и вовсе натуральный грабёж!

А Рраяр, конечно, не утерпит, прямо с утра начнёт расспрашивать, что было в храме. И Аллеон тоже тот ещё любитель чужих секретов. Придётся, наверное, доказывать, что ничего страшного со мной не случилось… разве что овампирилась капельку.

Уже уплывая в сон, ловлю себя на мысли, что даже предстоящий допрос у джаройя и ворчание Лена о «сомнительных» ритуалах вызывают улыбку. Мы не виделись всего-то пару часов, а я уже соскучилась по всем четверым и с нетерпением жду утра. Может начать потихоньку продвигать идею о том, что спать нужно только втроём?.. То-то Рраяр поупражняется в остроумии… Но ведь, в конце-то концов, не откажется. Решено! Пусть впредь это будет нашей семейной традицией.

Безмятежная бирюзово-синяя гладь моря игриво сверкает под лучами нежного утреннего солнца. В глубине недостижимо-высокого неба парят, обгоняя друг друга, две птицы. Я лежу на пляже, наслаждаясь идиллией и лаской овевающего кожу тёплого ветерка.

Сегодня воскресенье — один из тех дней, в которые, независимо от обстоятельств, мы забываем о работе и собираемся все вместе. Никаких забот, обязанностей и проблем. Только любящие друг друга люди, небо, море и простой домик, который за последние годы пришлось немного достроить.

Странно любоваться этим почти не изменившимся прекрасным пейзажем и понимать, что с тех пор, как я впервые его увидела и влюбилась, прошло двенадцать лет. Время здесь словно остановилось.

Но там, в другом мире, оно летело стремительно и принесло немало нового.

Посмотрев на право, как всегда, не могу скрыть улыбки при виде милейшего зрелища: Рраяр воркует с малышкой Милли, Милириной, возводя с ней песочный замок, а Медиф старается переманить её к себе на руки. Вот уже полтора года, как они спорят, чья она дочь, и никак не определятся, потому что внешне девочка — моя копия. Рраяр с восторгом воспринимает все её шалости, считая их, в купе с рыжим отливом тёмных волос, проявлением его генов, а Медиф готов часами любоваться чистыми голубыми глазками, доказывая, что быть отцом такой красавицы может быть только он.

Впрочем, активных действий по проверке никто не предпринимает.

Остальные в споре участия не принимают: какая разница, кто из них прав, если ласковое непоседливое чудо все равно зовёт папами и любит всех одинаково?

Чуть дальше, стоя по пояс в воде, Эшер учит плавать нашего старшего — Леррала. Вот уж где сомнений ни у кого не возникло! Он с самого начала был таким же темноглазым, серьёзным и вдумчивым, как его отец. А в три года первый раз обернулся крошечным серым котёнком, заблудился в детской, устал и уснул, спрятавшись в углу под горой мягких игрушек, перепугав потерявшую его Талару. Ненадолго отлучившись, по возвращении она обнаружила пустую комнату, валяющийся на полу защитный артефакт и подняла шум.

Переполох был ужасный! Я примчалась с учёбы, и мы с Эшером перевернули весь дом сверху донизу. Лен, тогда уже ставший главным инспектором, согнал на поиски два десятка телохранителей наиррской Ассоциации. Сиор с леденяще-убийственным видом допрашивал каждого, кто находился на территории. Рраяр бросил свою практику и пациентов, чтобы вместе с Медифом проверить и перепроверить охранные заклинания.

В конце концов, отыскал Леррала Шарэрд: только его зверь оказался достаточно юрким и маленьким, чтобы планомерно обшарить буквально каждый закуток детской: за кроватью, под диваном, между сваленных в кучу игрушек, где, под пушистым медведем, и обнаружился мирно посапывающий виновник суеты.

Как раз после этого случая инкуб и занялся пристальным изучением энергетики живых существ с целью создания собственных защитных артефактов. С теорией ему помогал нисс Дирфрит — тот, чьего появления Медиф так ждал и боялся одновременно. Оказалось, что живя у нас, Мирэйл со свойственной таласским леди размахом организовала целую поисковую сеть. И нашла, забрала мужа из какого-то глухого мира. Пусть и потратив все полученные в качестве компенсации деньги своей матери. Их воссоединение всё-таки состоялось, но даже так отец и сын могли бы остаться чужими друг другу, если бы не общее дело.

Впоследствии, именно эти знания и помогли ему заработать достаточно, чтобы выкупить помещение для мастерской. Не в центре, конечно, но этого и не требуется. Было бы мастерство. К Рраяру вон прямо домой клиенты приходят и не жалуются, а благодарят за помощь, вдобавок покорно снося язвительный характер.

Сейчас его ворчание о «безмозглых идиотах» уже привычно, но шесть лет назад, когда он между делом сообщил, что открыл в своём особняке клинику с лабораторией и с завтрашнего дняначинает работать… Удивились все. Даже я, хоть и знала, что джарой мечтал об этом ещё в юности.

Впрочем, Рраяр ни в чём себе не отказывает. Чтобы потешить любознательную натуру, он и теперь иногда путешествует вместе с Сиором.

Медиф и Рраяр — не единственные, кто отлично устроился. Для Эшера восстановление семейных предприятий было делом чести, но заниматься только ими он не захотел и вскоре после нашей свадьбы вошёл в комитет, курирующий вопросы, связанные с Зачарованным лесом. Происхождение, разностороннее образование и уникальный опыт вскоре позволили ему получить повышение сначала до заместителя главы, а ещё через пару лет — до главы. Уверена, это ещё не конец. Набравшись опыта, Эшер наверняка пойдёт дальше — станет советником, одним из членов Круга.

Ну а я по-прежнему числюсь любимой женой пяти потрясающих мужчин и проводником Аллеона. И менять ничего не собираюсь. Мы встречали восходы в десятках разных миров, видели сотни фантастических вещей (некоторые из них, как когда-то золотые байриийские яблоки, успешно перекочевали к нам в дом), обзавелись новыми знакомствами и, благодаря Тарис и Сефире, даже парой племянников и племянницей.

Наконец, мы сами стали родителями.

Появление Леррала многое изменило. Принесло огромное счастье, но вместе с тем заставило стать ответственнее. Наверное, поэтому я и решила поступить по-взрослому — познакомить маму с кем-нибудь из моих мужей, показать ей внука.

Честно говоря, не знаю, зачем на самом деле это затеяла.

Поездка предсказуемо не удалась, оставив после себя тягостное ощущение. Раньше ещё можно было обманываться, но теперь…Мы были как никогда чужими. Это сквозило в маминой фальшивой весёлости, в попытках вести себя со мной то, как с маленькой девочкой, какой в последний раз меня и видела, то, как с подружкой. На Леррала она и вовсе смотрела с недоумённой растерянностью.

Мы с Эшером пробыли в гостях около часа, а потом, к общему облегчению, попрощались.

Уходя, чувствуя надёжную руку мужа, я впервые порадовалась, что мама оставила меня, ведь иначе я могла бы стать такой же, как и она, могла никогда не встретить тех, дороже кого нет в целом свете.

Вернувшись домой, мы больше никогда не заговаривали об этом. Зато бабушка и нисс Саримир с удовольствием гостят у нас каждый месяц. Нянчат внуков, поддерживают и помогают советами.

— Задумалась? — лежащий сбоку Аллеон ласково проводит по моему локтю кончиками пальцев.

— Немного, — соглашаюсь, переворачиваясь на живот, и с улыбкой целую его в щёку.

— Наверное, обо мне? — тепло и насмешливо жмурится с другой стороны Сиор и гладит по спине.

Лен добродушно усмехается. Кое-кто всегда был немного самоуверен. Но мы его и таким любим.

Вампир, который, разумеется, увидел эту мысль, прижимается поцелуем к плечу, а после вновь блаженно откидывается на спину, подставляя солнцу безупречное тело:

— Хорошо всё-таки…

Дело, конечно, не только в пляже и тёплом море. Миры, города, страны… Всё это не имеет значения. Наше самое лучшее место — там, где семья.