Больше того, иметь в шкафу одни только платья — тоже никуда не годится! Как-нибудь потом, когда Сефира привыкнет, мы непременно выберемся в мой родной мир и пополним её гардероб тем, что там носят.

Домой мы попадаем уже вечером, за полчаса до ужина.

Медиф сразу отправляется выгружать покупки в сопровождении притихшей от усталости Сефиры и Мирэйл, а я без сил падаю в первое подвернувшееся кресло и скидываю надоевшие туфли.

Это был очень долгий, очень жаркий и очень выматывающий день!

Посидев в прохладной тишине минуту-другую, через силу плетусь на второй этаж, к себе, чтобы забраться в душ и освежиться.

— Дари! — негромко окликает освободившийся Медиф и ускоряет шаг, чтобы поравняться со мной. — Сильно устала? Если хочешь, я…

— Донесёшь до ванной? — спрашиваю насмешливо.

Ведь знает же, что я откажусь, а всё равно уже второй раз пытается вызваться на поднятие тяжести.

Сначала на красивом лице появляется лёгкий укор, а потом он неожиданно подхватывает меня на руки и уверенно шагает к комнате:

— Донесу! И даже помою, — тут Медиф всё-таки сбавляет обороты и украдкой бросает тревожный взгляд, чтобы убедиться, что я не сержусь.

Таким он нравится мне даже больше! Уважение — это хорошо, но когда оно переходит в покорность, уже не так радужно.

— Если хочешь — неси, — мурлычу, потеревшись носом о его шею.

Инкуб на миг прикрывает глаза, но с намеченного пути не сбивается. Боком открывает нужную дверь, проходит в ванную, бережно ставит меня на коврик.

— Молния на платье, — подсказываю, поворачиваясь спиной.

Он аккуратно тянет замок вниз, до конца. Чуть медлит. Я слышу, как ускоряется его дыхание. Не удержавшись, очерчивает пальцами позвонки. Вдоль шеи, между лопаток и ниже — там его ладонь ненадолго замирает, а потом раздаётся тихий щелчок расстегнувшегося бюстгальтера.

Уверена, несмотря на молчание, Медиф понимает, как действует на меня ласка — ощущает с помощью своего дара, слышит, как частит от предвкушения моё сердце. Я вижу это понимание в его движениях, которые становятся всё смелее. Нежные руки ложатся на мои плечи, легко сдвигая бретельки платья, и оно с шорохом падает на пол. Туда же отправляется и бельё, его верхняя часть.

Прикосновения пальцев сменяются поцелуями. Его губы порхают по моей шее, отмечают родинку под левой лопаткой, добираются до поясницы, и по движению за спиной я догадываюсь, что Медиф опускается на коленях. Прослеживает ладонями изгиб талии и бёдер, плавно стягивает мои трусики.

Едва дождавшись этого мига, вышагиваю из кучки одежды, одновременно поворачиваясь к инкубу лицом, и задерживаю дыхание, попав в омут его дивных бездонных глаз.

Он встаёт, не отводя взгляда. Как во сне, тянется к пуговицам своей рубашки. Расстёгивает их одну за другой, и она, повинуясь грациозному движению плеч, стекает на пол. От довольно-таки узких брюк Медиф избавляется с такой же танцевальной гибкостью и оказывается полностью обнажённым.

Видимо, про то, как приятно было целоваться под упруго-мягкими струями воды, мы вспоминаем практически одновременно. Искушающе улыбнувшись, он втягивает меня в душевую кабинку. Обнимает, чтобы оградить от брызг, пока настраивает подходящую температуру.

— Я люблю тебя, — говорю, воспользовавшись паузой. — Очень люблю. С каждым днём всё сильнее.

Инкуб чуть грустно улыбается:

— Остальных ты тоже любишь, — он не спрашивает, заранее зная ответ. — Я для тебя лишь один из пяти, а ты… ты для меня — целый мир, небо и звёзды. Если бы эти звёзды хоть иногда были только мои, я был бы полностью счастлив.

— Как сейчас?

— Как сейчас. Можно мне похищать тебя?

— Похищай! — разрешаю щедро, прижимаясь к его гладкой, блестящей от воды груди. — Будем меняться: то ты меня, то я тебя. Только так, чтоб остальные за нас не волновались. И ты — не один из многих, Медиф. Ты — особенный. Не забывай об этом.

Понежившись и поласкав друг друга ещё немного, мы вспоминаем о том, что вот-вот будет ужин, и прибегаем в столовую — свежие, довольные и проголодавшиеся.

За столом уже собрались Мирэйл, Сефира, Эшер, Аллеон и, к моей радости, Рраяр. Большое достижение, почти все! Не хватает только Сиора. Я ждала его вчера, надеялась, что увижу сегодня, но работы, наверное, накопилось, пока он тут с нашими проблемами разбирался.

О том, что вампиру просто не очень-то хочется, запрещаю себе даже думать. Если бы не хотелось, он мог вообще не напрягаться.

Рраяр, задержав насмешливый взгляд на наших с Медифом влажных волосах и до сих пор алых губах, разумеется, сразу понимает, где мы были и что делали, но не язвит. Ухмыляется, правда, но молча.

Решив не оставить ему и шанса на какую-нибудь глупость, с искренней радостью целую джаройя в чуть колючую щёку, потом — Аллеона и, наконец, Эшера, рядом с которым как раз есть свободные стулья. Инкуб садится с другой стороны, между мной и Мирэйл.

— Приятного аппетита! — желаю с энтузиазмом, голодным взглядом «поедая» содержимое ближайших тарелок.

Несколько приглушённых смешков не в силах отвлечь меня от этого увлекательного занятия, а вот негромкий усталый голос Сиора — легко.

— Добрый вечер, — улыбается при виде оставленного для него места и, поморщившись, как от ноющей боли, просит: — Не так громко, пожалуйста. Конечно, приятно, что мне здесь рады, но ты думаешь слишком старательно, Дарисса. Это всё равно что кричать в ухо, когда я отчётливо слышу любой шёпот.

— Извини. Я правда скучала.

Какой смысл скромничать и ждать, когда мы останемся наедине, чтобы просто сказать, что соскучилась, если практически все присутствующие так или иначе видят это без всяких слов?

— Присоединишься? — вежливо спрашивает Аллеон.

— Благодарю.

Сев, он не торопится приниматься за еду и просто расслабляется после долгого и явно не самого приятного дня. А может быть, просматривает поток получаемых образов: нас за столом семеро, и у каждого, наверняка, одна-две мысли о вампире мелькнули.

— Как ваш поход по магазинам? — любопытствует Лен, чтобы завязать разговор и облегчить Сиору жизнь. — Всё нашли?

— Почти. Остальное можно будет докупить в другом мире. Заодно навестим бабушку и нисса Саримира.

— «Почти»?! Когда я достал все коробки и пакеты, они заняли полкомнаты! — беззлобно ворчит инкуб, который когда-то попал к нам с одной полупустой сумкой. — Легче и, пожалуй, дешевле было пригласить на дом швею, мы всегда так и делали.

Аллеон переводит задумчивый взгляд с меня на Сефиру, очевидно обдумывая, как с минимальными затратами времени, денег и нервов обеспечить нас всем необходимым.

— Хорошо, займитесь этим. Кстати говоря, завтра с утра к тебе придёт учитель, Сефира. Нисс Рииримар. Не волнуйся, он очень спокойный, терпеливый и умный. Вы будете заниматься по несколько часов в день.

— Анхак? — обречённо уточняю я, впечатлённая описанием достоинств педагога. — Они ведь тут самые флегматичные и занудные?

— Да, анхак, — соглашается сиир, пряча улыбку. — Я попросил его не менять ипостась, пока живёт в нашем доме.

— Что?! Он тут ещё и жить будет?!

Аллеон улыбается шире. Сиор тихо хмыкает.

— Пока мы заключили договор на один месяц. Сефире многое нужно наверстать, прежде чем она сможет пойти в школу, так что график будет плотным.

— В анхаках нет ничего страшного, — поясняет Мирэйл девочке, напуганной моей реакцией. — Просто Дариссе они не очень нравятся. Такое бывает.

Кивнув, я всё же мысленно содрогаюсь от перспективы совместного проживания. Хоть они всё обсудили, что, если выйдя в сад, я внезапно наткнусь на гигантского паука? Или столкнусь с ним на лестнице? Анхаки же в человеческом теле бывают неуклюжими, как новорождённые щенки, так и упасть недолго.

— Моё предложение по-прежнему в силе, — хитро улыбается вампир и поясняет для всех: — Я могу помочь перестать бояться.

Не то чтобы мне было страшно снова ощутить силу магии Слова, только ведь согласиться на его помощь — это всё равно, что признать, что сама я справиться со своими страхами не способна. Не хочется сдаваться так быстро, даже не попытавшись.