— Ты почувствовала, да? — усмехается Аллеон, заметив, что моя кожа покрылась мурашками. — На что было похоже?

— Что я сильно кого-то заинтересовала… в качестве основного блюда. А у тебя?

— Растерянность, надежда и такое переполняющее счастье, что трудно дышать. И ещё очень страшно.

— Страшно? Тебе-то чего бояться?

— Страшно оказаться ненужным, — отзывается он негромко, медленно накручивая на палец прядь моих волос. — Раньше то, что думают другие, не имело никакого значения, а тут понимаешь, что готов на что угодно, лишь бы только понравиться. Лишь бы не потерять. Потому что уже не хочешь жить, как прежде, дышать, как прежде, что это всё было словно в полсилы, не по-настоящему.

— У тебя не было ни единого шанса мне не понравиться.

— Мне так хотелось быть к тебе ближе, а ты… ты даже подарки принимать не хотела!

— Потому что кольцо слишком дорогое!

Он укоризненно качает головой:

— Это было ужасно. Я только начал надеяться, что в этот раз всё будет иначе, что ты действительно не боишься, и у нас что-то получится, как началось: обморок, твои перепуганные глаза, когда ты меня увидела, Таласса эта, будь она неладна…

— А там, в гостинице, когда ты раздевался… — вырывается против воли.

— Что?

— Ты нарочно так медленно это делал, чтобы меня соблазнить?

Аллеон изумлённо заглядывает в глаза, а потом смеётся:

— Соблазнить? Да я думал, ты меня выставишь! Чувствовал твой взгляд, слышал, что ты передумала снимать платье, и был уверен, что вот-вот окажусь за дверью!

— Я просто засмотрелась! Ты же меня отворачиваться не просил!

Пользуясь тем, что теперь могу делать это абсолютно законно, медленно глажу ладонями его плечи. Нет, до чего же красив! Особенно, когда смотрит, как сейчас, мягко и обманчиво-спокойно, а в глубине зелени так и тлеет желание. Я ничего подобного не планировала, но под этим затягивающим взглядом принимаюсь не спеша расстёгивать его пуговицы. Запустив руки под рубашку, впервые жадно прикасаюсь к горячей коже его груди. Аллеон чуть прикрывает глаза, наслаждаясь ощущениями и явно поощряя продолжать, хотя сам даже не двигается. Что ж. Наклоняюсь к плотно сжатым губам и робко, просяще целую, лёгкими прикосновениями ласкаю напряжённую шею, прослеживаю кончиками пальцев узор вен — и даже не вскрикиваю, ощутив, как вокруг ног сжимается стальное кольцо хвоста, а мужская грудь сменяется непробиваемой глянцевой чернотой. Только бы совсем не превратился…

Миновало уже больше трёх часов, а мы до сих пор не можем перестать пытать друг друга вопросами. С террасы, правда, пришлось уйти из-за сильного солнцепёка, но разговаривать в комнате, устроившись на мягком диване в объятиях Аллеона, ничуть не хуже.

— Знаешь, есть кое-что, что я уже очень давно хочу у тебя спросить… — тяну задумчиво, чувствуя, как он весь подбирается. — Почему тут нет техники? Лошади вместо машин? Серьёзно? Даже электричества нет!

— Потому что здесь есть магия, — улыбается, расслабляясь. — В руках у мага любые сложные устройства работают жутко медленно и постоянно ломаются. Хватит даже просто рядом пройти.

— Жаль… Компьютера мне всё-таки не хватает. Раз уж он не будет тут работать, нужно хоть справочник какой по расам найти, а то я ещё не скоро их выучу.

— Справочник? — усмехается. — С картинками?

— С картинками, — соглашаюсь покорно.

— Есть предложение получше. Сейчас мы отправимся к ниссе Вайол, а на обратном пути прогуляемся по городу, и я тебе всё про всех расскажу.

Звучит заманчиво, но что-то подсказывает мне, что Вайол, мягко говоря, не обрадуется, если я, не предупредив, приведу к ней сиира.

— Разве нельзя отказаться от брака в одностороннем порядке?

— Она так сильно меня боится, да?

— Дело не именно в тебе, ты же знаешь.

— К сожалению, нам с ниссой всё равно придётся встретиться лично. Если, конечно, она хочет решить этот вопрос сама, а не дожидаться приезда тётушки.

— Подожди! — вскакиваю. — Вайол обещала отправить мне какой-то артефакт, чтобы мы с ней могли общаться, но из-за Талассы я совсем об этом забыла!

— Посмотри на столике. Твоя почта должна быть там.

— Ты ведь не против, если я всё ей расскажу и приглашу приехать?

— А она согласится добровольно отправиться в моё логово? — изгибает он бровь.

Морщусь от досады и смеха. Как можно шутить, зная, что все действительно его опасаются?

— Только если я лично её встречу и поклянусь, что ты уже съел всех запланированных на сегодня невинных девиц! — закатываю я глаза, и Аллеон хохочет, беззаботно откинувшись на спинку дивана.

— Пусть к воротам с тобой пойдёт Гарари, хорошо?

— Если тебе так будет спокойнее, — пожимаю плечами, и, откопав-таки среди немногочисленных писем конверт с каким-то маленьким предметом внутри, торжествующе улыбаюсь: — Нашла!

Артефакт — обычный сиреневый камешек на длинной цепочке. Это даже разочаровывает. Я ожидала чего-нибудь более впечатляющего или хотя бы таинственного.

— Как этим пользоваться?

— Надень и сожми, представляя того, с кем хочешь связаться, — снисходительно усмехается он.

— Ну да, аферистка из меня никудышная! — фыркаю, не обидившись. — Можно подумать, сам ты никогда в такой ситуации не оказывался!

— Оказывался, разумеется! И гораздо чаще, чем хотелось бы. По работе мне часто приходится присутствовать на официальных мероприятиях в разных отражениях. Традиции и правила порой сильно отличаются, так что, когда был молод, совершал кучу нелепых ошибок.

— Ага, а сейчас ты убелённый сединами старец…

— Мне почти двести, Дари, — обыденно сообщает Аллеон. — За это время я многое выучил.

А я стою, забыв про амулет и очень невежливо уставившись на сиира. Двести лет? Ему?

— Чего ты так удивляешься?

— Тебе точно можно со мной целоваться? Мне-то всего двадцать три!

— Так мало? — хмурится. — Люди здесь редкость, но с двадцати ты тоже уже считаешься взрослой… Впрочем, даже если б и нет, хотел бы я посмотреть на того, кто попытается запретить мне тебя целовать!

— Подожди, если тебе двести, то сколько Драхару? Он ведь моложе?

— Ему исполнилось сто восемьдесят пять. Хотя, признаться, порой я забываю, что он уже дважды совершеннолетний.

— Ну вы и… — ошеломлённо падаю в кресло.

— Старые? — веселится сиир. — Ну-ну… Посмотрим, что ты скажешь, когда мы будем отмечать твоё собственное двухсотлетие.

Моя улыбка становится немного грустной, но исправлять и просвещать его, такого из себя опытного путешественника и знатока рас, совсем не хочется. По крайней мере, сейчас.

— Я с тобой точно до Вайол не доберусь!

— Я очень помешаю, если останусь?

— Нисколько. Только не отвлекай. Не представляю, как буду её уговаривать…

Однако Вайол соглашается довольно быстро. Пять минут бурного облегчения оттого, что я наконец-то вышла на связь, десять минут расспросов и полноценного ужаса от осознания, что всё раскрылось, ещё десять — на тщетные поиски запасного плана — и она уступает. Пусть даже с мученическим стоном и дрожью в голосе.

— Будет через полчаса, — выдыхаю устало.

— А ты весьма убедительна!

— Сказала, что если она не приедет, приедем мы.

— Совсем запугала бедную девочку. Я определённо плохо на тебя влияю…

Неодобрительно покосившись на его улыбку, поднимаюсь:

— Пожалуй, пойду к воротам пораньше.

— Проводи её в малую гостиную, которая прямо по коридору. Документы и всё необходимое я принесу.

Киваю и уже почти дотрагиваюсь до ручки двери, как Аллеон вдруг ловит меня в объятия, прижимая спиной к своей груди, и горячо шепчет в шею:

— Спасибо!

Оборачиваюсь, пытаясь рассмотреть его лицо и понять причину внезапно вспыхнувшей благодарности, а он пользуется этим, чтобы мягко скользнуть губами по моей щеке, одарить коротким, но очень вкусным поцелуем… и по-быстренькому сбежать от расспросов!

Справившись с недоверчивой растерянностью от совершенно детской выходки, с улыбкой отправляюсь искать Гарари. В конце концов, впереди ещё вечер, и, как бы он ни прятался, удовлетворить моё любопытство Аллеону придётся! Никаких секретов теперь!