— Спокойно. — Фили уверенным жестом положил руки на ходящие ходуном плечи Нилоэлы. — Теперь вдохни поглубже и подумай, куда бы она могла пойти?

Нервный смешок сорвался с побледневших губ, которые Нило принялась терзать до крови. В голове будто сгустился туман, застилая непроглядной пеленой все мысли. Слух сотрясал гул колокола, которым тревожно билось сердце в стеснённой груди.

— Я не знаю… не знаю! — надтреснуто крикнула мать, впервые в жизни потерявшая ребёнка.

Гном с силой прижал Нило к себе, спокойно, но твёрдо продолжая повторять один единственный вопрос: "Куда могла пойти Разар?" Его самого начало немного потряхивать от волнения, но мужчина полностью владел собой, и его голос ни разу не дрогнул.

Чувствуя исходящую от Фили силу и уверенность, Нилоэла постепенно успокаивалась. Густой морок в голове рассеялся, мысли начали выстраиваться в связную цепочку. Упершись ладонями в широкую грудь гнома, она подняла на него прояснившийся взгляд.

— Она на опушке, — уверенно произнесла женщина, и на бледном лице расцвела улыбка. — Как же я раньше не сообразила?! Бежим! Скорее!!!

Мужчина с облегчением выдохнул, удовлетворённо ухмыльнувшись. Нилоэла схватила его за руку, и вместе они побежали через луг к возвышающимся на горизонте громадам дубов. Фили впервые в жизни бегал босиком по траве. Поначалу гному было не по себе, но с каждым шагом новые ощущения становились всё приятнее. Нило, казалось, не замечала попадающих под ноги сухих веточек и мелких камней. Она стремительно неслась в нужном направлении, увлекая Фили за собой. Её длинные волосы развевались, напоминая пшеничное поле, волнуемое ветром. Ромашка выпрыгнула из-за уха, где до того смирно сидела. Гном едва успел поймать её на лету, сам не зная зачем.

Выбежав на опушку, застланную лиловым вереском, пара остановилась. Немного поискав взглядом среди деревьев, Нило радостно улыбнулась, приложив руку к неистово колотящемуся сердцу. Обернувшись к Фили, она поманила его рукой, кивая в сторону небольшой, но уютной лощины, поросшей молодыми дубками. Там располагалось волчье логово. На дне, устланном прошлогодними листьями, катались белоснежные волчата. Среди них была Разар. Она заливисто смеялась, принимая правила игры маленьких зверят. Сухие листья застряли в спутавшихся волосах девочки, платье местами порвалось, пестря грязными пятнами.

— Маленький поросёнок, — прошептала Нилоэла, качая головой.

Фили поражённо наблюдал за вознёй внизу. Он изумлённо молчал, не находя слов, чтобы описать чувства, переполняющие душу в этот момент. Внезапно посторонний шорох коснулся слуха гнома. Зонтики вересковых соцветий предупреждающе трепетали, сея в разгорячённом воздухе эхо опасности.

Два взрослых зверя бесшумно вынырнули из чащи. Они стремительно приближались к волчатам. Третий волк, всё это время охранявший выводок и маленькую девочку, так же внезапно обнаружил себя, появившись со скрытой от любопытных глаз стороны лощины.

— Нило, — подрагивающим голосом прошептал гном, легко касаясь руки Нилоэлы, наблюдающей за дочерью, — смотри.

Она оторвала взгляд от светящейся счастьем Разар и заметила взрослых волков. Её сердце отчаянно затрепетало. Но не от страха. Нило знала, что в этих землях малышке Разар незачем бояться белых зверей. Ведь они — потомки Лауриона. Её друга. Часть её души. Они скорее умрут, чем позволят кому-либо или чему-либо навредить ей и её семье. Но Фили не догадывался об этом. Осознав, что он сейчас переживает, Нилоэла обернулась к гному.

— Не волнуйся, Lawar. Это дети моего Лау. Они не причинят вреда нашей малышке.

Мужчина округлил глаза, продолжая недоумённо молчать.

— По правде говоря, Разар часто общается со стаей белых волков, — продолжала Нило. — Она даже просила меня отпустить её с ними в лес на некоторое время, но я не позволила. Беорн даже рассказал Разар о пауках Лихолесья. Он думал, что так отобьёт у неё охоту углубляться в чащу, но… с тех пор малышке начали сниться кошмары, а тяга к лесу не ослабла… Если я потеряю ещё и дочь, то умру. Лаурион подарил мне свет своей жизни, но её смыслом стала она…

Фили посмотрел на ромашку у себя в руках. Цветок, смятый во время бега, всё ещё был красив. Гном перевёл взгляд на Нилоэлу. Женщина повернулась в полупрофиль. В её глазах стояли слёзы.

Принц одним движением вновь вплёл ромашку в непослушные русые волосы, разметавшиеся от бега.

— В темнице Гундабада, — голос Фили дрогнул, — я жил только одними мыслями. — Гном перевёл дыхание и продолжил: — Что выберусь и найду тебя… увижу родных…

Нило прерывисто всхлипнула. Солёная дорожка заблестела на бледной щеке, стремительно высыхая под лучами полуденного солнца.

— …Нет, пожалуйста, не плачь! Я ещё не всё сказал, — не замечая, что сам едва сдерживает слёзы, пошутил гном.

Нило улыбнулась, силясь сдержать рвущиеся наружу рыдания.

— Махал дал нам второй шанс. И я не упущу его. Ни за что не отступлюсь…

Нилоэла порывисто обняла продолжавшего говорить гнома. Поток горячих слов прервался поцелуем, который давно ждал своего часа.

Ромашка беззвучно упала на мягкий вереск.

Тёмная фигура стояла на другом конце оврага, наблюдая за парой. Снующие внизу волки недовольно заворчали, уводя детёнышей в логово. Счастливый смех Разар стих. Девочке сильно захотелось к маме. Она поднялась с земли, отряхнула безнадёжно испорченное платье и взволнованно оглянулась.

Лепестков ромашки коснулся тлен.

Редактировать часть

Примечания:

"Lawar" имя Фили на кхуздуле. Означает "золотой свет".

Изматывающая жара сменилась чередой летних гроз. Свинцовые тучи нависли над опустевшей Дубовой Рощей. Разгулявшийся ветер рвал полы шерстяного плаща, трепал выбившиеся из косы волосы. Нилоэла в последний раз обернулась, бросая исполненный печали взгляд на вековые падубы и небольшой пригорок в отдалении. Эти места давно стали для неё родным домом. Прощаться с ними было тяжело.

Двумя днями ранее Нило приняла непростое для себя решение. Она и Разар отправятся с Фили в Эребор. Звучало это как предложение просто навестить родственников, но она прекрасно понимала, что к уединённой жизни в Гномьей Норе возврата не будет.

Тёплый ветер, пахнущий бурей, бросил пригоршню пыли в лицо Нилоэлы. Зажмурившись, она отвернулась, набрасывая на голову серый капюшон. Две глубокие складки обозначились вокруг губ. Открыв глаза, Нило упёрлась взглядом в могучую спину Беорна, направляющегося в сторону Лихолесья. Малышка Разар ловким бельчонком сидела на шее оборотня. Зору брёл рядом с меняющим шкуры, неся припасы.

Фили, шедший впереди Нило, замедлил шаг. Оглянувшись, он заметил бушующий ураган в глазах возлюбленной, который та тщательно старалась скрыть. Женские плечи поникли, будто на них давила тяжёлая ноша. Гном протянул Нилоэле руку и тепло улыбнулся. Она схватилась за горячую сухую ладонь, как за спасительную соломинку. Плотно сомкнутых губ коснулась тень ответной улыбки, а ссутуленная спина выпрямилась. Нило благодарно сжала пальцы Фили. Путь через мрачное королевство эльфов был опасным, но единственным способом добраться до Эребора за короткий срок.

***

Ветви поражённых тьмою деревьев всё также были сплетены, навечно застыв в смертельном танце. Густой сумрак кое-где пронизывали бледные лучи солнца, старательно пробивающегося через спутанные кроны исполинских деревьев. Взбухшие наросты, точно язвы, покрывали трескающуюся кору. Воздух в сумрачном лесу, как и много лет назад, был пропитан дурманом. Он пах пряными листьями, гнилью и страхом. Он пах смертью.

Путники вяло брели по эльфийской тропе, стараясь не терять её след, ибо знали, что это сулит крупные неприятности. Но Лихолесье испытывает на прочность любого, кто отважится вступить под его полог. Эту истину знал каждый член небольшого отряда, вновь держащего путь к Одинокой горе. Даже чуткое сердечко Разар подсказывало, что старый лес напоён тёмной силой, способен вытащить наружу потаённые страхи.