— Панси… Ну не понимаю я его! Не понимаю и … боюсь…

— Невилл, — не удержался Гарри, поднимая на него взгляд от книги, — а что будет, если смешать сок граната с ядом черной мамбы в пропорции три к одному?

— Слабоопределимый яд, может использоваться как отдельное вещество, так и сложносоставной яд.

— А что ты возьмешь, если тебе понадобится что-нибудь от бессонницы?

— Валериану, пустырник, мелиссу. Можно просто заварить и выпить, но лучше проварить с полчаса на медовой воде. Так быстрее уснешь. И обязательно нужна вытяжка. Или хорошо проветриваемое помещение, а то уснешь от паров. А так и умереть можно.

Профессор Снейп стоял за углом ширмы, прислушиваясь к разговору.

«Вот ведь! Что ж ему мешает на уроках так отвечать?!»

— Вот видишь! — воскликнула Дафна. — Ведь знаешь! Так какого Модреда ты на уроке котел за котлом взрываешь? У тебя скоро бабушка на котлах разорится!

— Мне больше другое интересно. Почту приносят только утром. Ты взрываешь по котлу на одном — двух занятиях… Но новые тебе не присылают… Тебе профессор Снейп дает старые ненужные котлы каждый раз? Типа, такая утилизация?

— Нет, Дафна. Иначе бы взрывы были бы еще на первой минуте. Да и профессор сам себе не враг: за такие «шутки» под Азкабан идти. Тут… знаешь, хотел бы я сказать «природный талант», но как только что поведала Панси, от природы должно быть все с точность до наоборот…

— И что ты думаешь, Гарри?

— Или Невилла кто-то основательно запугал в лаборатории дома самим процессом, или уже здесь и конкретным зельеваром.

— Гарри, тебе хорошо говорить. Ты его любимчик, одиннадцатилетний зельевар-интуит… Да ты же через пару лет спокойно сможешь получить Подмастерье у него! Если бы Фред с Джорджем не маялись дурью со своими опытами на людях, то тоже могли бы попроситься к нему в ученики. Три выученных Подмастерья и профессор мог бы уже подать заявку на получения Магистра. К тому один из них с явным заделом на Мастера.

— Невилл, а у тебя-то откуда такие познания?

— Да, так… Интересно было.

— Ты хочешь получить мастерство по гербиологии?

— Хочу, не хочу… Если я не пойду в Аврорат, бабушка меня убьет…

— Не убьет… Во всяком случае, пока не женит и не дождется наследников.

— Спасибо, Гарри. Утешил! С такими условиями сохранения жизни я никогда не женюсь.

— И кто тебя будет спрашивать? Ладно, отвлеклись от основной темы. Невилл, может, тебе дополнительно позаниматься? В спокойной обстановке?

— Мысль интересная, но с кем? Для этого же нужна лаборатория. А учитывая мою «славу», — мальчик хмыкнул, — то никто не захочет…

— Мы можем взяться за тебя, друг Нев!

— А вот с вами, Фред, я сам не рискну. Мне как-то еще жить хочется.

— И чем же вас не устраивает моя кандидатура, мистер Лонгботтом? — призрак Гамлета, то бишь профессор Снейп все-таки решил обозначить свое присутствие.

— П-п-простите, сэ-е-ер.

— Профессор! Зачем же так пугать? Мало нам профессора Квирилла, заикающегося на каждой букве, так еще и Невилл будет такой же!

— Не-е, не-е буд-ду. Лучше свое зелье попробовать, чем всю жизнь заикаться. Ау! Профессор?! — Невилл огромными глазами смотрел на всегда такого замкнутого зельевара, потирая ушибленное место. Остальные ребята тихо подхихикивали, зная, кто понаслышке, кто лично насколько тяжелая рука у профессора Снейпа. — За что?

— Чтобы глупости не болтали! От заикания есть вполне безобидное зелье. Варится всего три часа. В аптеке стоит семь сиклей. Но, если вы начнете заикаться в школе, то вам, в виде исключения, я это зелье сварю бесплатно. А вы за это напишите на «выше ожидаемого» контрольную по зельям.

— Спасибо, сэр.

— Итак. Давайте разберемся. Признаться, я был очень удивлен, когда услышал ваш ответ на вопрос о совместимости компонентов. У меня есть предложение, мистер Лонгботтом.

— Какое, сэр?

— Мы вам сейчас устраиваем отработку, скажем, на неделю со мной. Например, вы разбили фиал с зельем для мистера Поттера. И мне придется его варить заново. А на этой отработке мы с вами попытаемся определить истинный уровень ваших знаний.

— Сэр, вы действительно хотите на меня потратить свое время?

— Мистер Лонгботтом, как правильно заметил мистер Поттер: я не хочу из-за вас попасть в Азкабан. А с каждым взорванным вами котлом этот шанс увеличивается в геометрической прогрессии. Да и потом, это действительно странно. Вот скажите, какое основное свойство у лунного тунца***?

— В нем больше всего необходимых человеку витаминов и жирных кислот, из-за чего его лучше обычного тунца использовать в «Витаминном зелье», сэр.

— А что вы написали в своей домашней работе? Вы издевались?

— Нет, сэр. Просто у меня и у Рона Уизли домашнюю работу проверяет Гермиона Грейнджер. И если работа не написана так, как она считает правильным, то будешь переписывать кучу книг. Причем дословно! Я уже устал с ней бороться. Она же не просто заставляет. Она весь мозг выносит! «Невилл, с чего ты взял, что лунный тунец водится в Индийском океане? Только в Атлантическом и Тихом! Иначе это было бы указано в справочнике «1000 и 1 животное в зельеделии». А в справочнике по морским рыбам как раз таки говорилось об Индийском океане!

— Так дали бы ей этот справочник…

— Он не занесен Министерством в список рекомендованной дополнительной литературы, поэтому ею в качестве пособия для выполнения домашнего задания не воспринимается.

— Тяжелый случай.

— Это еще не тяжелый, сэр… А вот порвать написанную работу потому, что мое мнение в конце не совпало с ее, странным образом совпадающим с основным умозаключением Роберта Келлермана по поводу свойств ягод омелы в зависимости от способа обработки?

— Невилл, а ты не пробовал в отместку порвать ее эссе?

— Мистер Малфой! Я вас не узнаю… Что за предложение, не достойное наследника старинного рода? Мистер Лонгботтом, вас это тоже касается!

— Не знаю… Меня, конечно, с детства не учили всем этим заморочкам «Наследник старинного Рода», но, по-моему, Драко выдал очень хорошую мысль. Раз она считает, что может портить чужие вещи, пусть на себе узнает каково это.

— Мистер Поттер. А вы-то как можете быть таким жестоким? Она же всю ночь будет писать новое эссе!

— Ну… Учитывая, что библиотека ночью не работает, и я никогда не видел, что она делает выписки из книг, а сразу пишет набело, то… Вы в кои-то веки прочитаете именно ее эссе, а не список с особо запылившихся томов.

Профессор с интересом смотрел на это представителя хладнокровных.

«И это называется: «Никто не учил»? Если это на уровне инстинктов — рефлексов… Я даже боюсь совать свой нос в генеалогическое древо Поттеров! Мало ли кто выползет!»

— Поттер, у вас в роду змеев-искусителей не было, случайно?

— Очень смешно, сэр… Мне бы кто еще рассказал, кто у меня в роду был, кроме мамы с папой и тети с дядей. Почему-то только магловских. А магическая родня, видимо, вымерла. Вместе с мамонтами…

— Отчего же? Вон, рядом с вами сидит ваш троюродный племянник — Драко Малфой. И делает вид, что ни разу не рассматривал семейный гобелен.

— Ничего себе! И молчит в тряпочку!

— Поттер! Что за выражения?!

— Простите, сэр. Профессор…

— Что, мистер Поттер? Кстати, как себя чувствуете?

— Уже лучше, сэр. Мадам Помфри сказала, что если вы разрешите, то сегодня можно будет попробовать встать. Все-таки через два дня Хеллоуин, и директор настоятельно хочет, чтобы к этому дню меня выписали.

— А если честно, голова, ноги, спина?

— Болят еще, сэр. Но уже хотя бы чувствую, и страницы в книгах сам могу переворачивать.

— Прогресс есть, и это радует. Пока лежите, а после ужина попробуем встать. Так, молодые люди и дамы, уроки сделали?

— Профессор, Гарри, мы пойдем…

— … завтра еще заглянем.

— Стоять! Мистеры Уизли, куда же вы? У нас только-только начался серьезный разговор… А вы уже уходите…

— Сэр… нам надо…

— … уроки делать…